Алтарь для Света. Том 1

Разлепляла я глаза медленно. Неохотно. Борясь с собой за каждый промежуток секунды и попутно переругиваясь с тянущим чувством боли, которое захватывало все новые и новые территории моего тела. Вести войну на два фронта я была не готова. Пришлось срочно переходить к крайним мерам. Резко распахнула глаза, одновременно поднимаясь с постели. То есть, попыталась. Потому что ни того, ни другого, не произошло.

Я не могла пошевелиться.

Отогнав в сторону любые намеки на панику, я попыталась расслабиться и заново перепроверить ощущения. Напрашивались очень противоречивые выводы. Во рту привкус горечи и крови. На глазах повязка. Руки привязаны. Не прикованы - значит, живем. Значит, если что, еще повоюем. Пальцами получалось шевелить, но как-то с опозданием. С задержкой на несколько секунд. Ноги... Зафиксированы. На лодыжках инородное уплотнение. Они чем-то перевязаны. С главными частями тела все ясно. Все болит, а значит, все на месте.

Плохо только с магией. Совсем плохо. Я ее не чувствовала. Вообще. Ни вокруг, ни в себе самой. Белая, слепящая тишина. Даже Свет. Тот самый Свет, на который я могла рассчитывать в любой, самой тяжелой и запутанной ситуации - пропал. Ни огонька, ни искорки. Совсем ничего. Я отказывалась в это поверить. Свет шел со мной рука об руку всегда. Он всегда был той рукой помощи, которая могла вытянуть из любой безвыходной ситуации. Мол, нет таланта - не беда. Всегда есть Свет.

И вот он потух.

Невообразимо. Немыслимо. Невозможно...

...и еще много других "не". Но все сводилось к одному - так не бывает. С любой другой магией бывает, а с этой нет! Можно перегореть, можно истратить все резервы, можно сорвать свой талант. Все это можно. А вот со Светом нельзя. На то он и Свет. Он не приходит откуда-то со стороны, его не приносят с жертвенного алтаря и не даруют боги. Он всегда внутри человека. Человек с ним рождается. Что такого надо сделать чтоб он исчез?!

Что я сделала?

Свет и Тьма, что же я такого сделала вчера?

Ну?

А теперь еще раз, только громче и четче!

– Руми Латер, вы пришли в себя?
– донеслось со стороны.

Нет. Определенно нет. Внутренний голос на то и внутренний, чтобы внутри головы звучать, а не снаружи.

– Нет-нет, не отвечайте.
– Взволнованно прозвучал мужской голос.
– Я и так вижу.

А я вот - нет. Немного нечестно.

Теплая рука коснулась кончиков моих пальцев. Только на мгновение, словно случайно и против воли своего владельца.

– С-с-свет, - кое-как продравшись сквозь ватный язык и непослушные губы, прошептала я. А хотелось прокричать.

– Скоро подойдет лекарь и снимет повязку. С вашим зрением все в порядке. То есть, - спохватился неопознанный, - у вас вообще все в порядке. Необратимых изменений не произошло. Мы все можем поправить.

Я мотнула головой и тут же зашипела.

– Тише, руми Латер, - голос пытался быть успокаивающим, но я отчетлива слышала в нем другие нотки. Сочувствия. Сострадания. Жалости.
– Вам запрещены резкие движения.

Я была против. Я задергалась.

– Руми! А, проклятье, ну швы же разойдутся! Ладно-ладно, давайте помогу вам сесть.

Его голос ассоциировался с надежностью. С защитой. Такие чувства у меня вызывали только два человека. Первый был очень далеко отсюда. Даже не в этом мире и не в этой жизни. А второй...

Послышалось шевеление и шуршание материи. Что-то щелкнуло, что-то скрипнуло. Тепло чужих рук вернулось к моим запястьям, сместилось к ногам. Настолько легкие и плавные движения, такие незаметные и невесомые, казались нереальными.

Ограничители с рук и ног сняты. Две дополнительных подушки под спину и мне помогли бережно, аккуратно приподняться и облокотиться на мягкую опору. Спина запротестовала против такого насилия, но я оставалась непреклонна.

Если я собиралась вести серьезный разговор, мне требовалась любая иллюзия на равенство.

– Удобно?
– он прижал к моему лбу свою руку, сдвигая в сторону несколько прилипших прядей волос. Которых там быть не могло. Потому что моя челка не бывает настолько длинной. Все ее попытки отрасти до нормальной длинны пресекались самым жестоким образом.

Я потянулась к голове, чтобы подтвердить очередную жуткую догадку. За простым жестом, направленным на проверку длинны отросших волос, я провернула другой. Содрала одним движением повязку-компресс с глаз.

– Руми...
– это не был возмущенный возглас. Скорее обреченный, так как мужчина знал, что я поступлю именно так. Поэтому предварительно и закрыл на окне шторы. Притушил лампу, оставив совсем тусклый огонек, едва подрагивающий от слабого сквозняка. Мужчина просчитал мои действия. Это было плохо. Я становилась предсказуемой. Я подпустила его слишком близко к себе. Позволила быть узнаваемой.

Передо мной сидел Страж Клоу. Живой. Почти невредимый. На левой скуле отблески огня вырисовывали грубый рваный шрам. В последнюю нашу встречу его не было, как и тех других, что сейчас скрывались под рубашкой, и заставляли его сидеть в очень неудобной, но хотя бы не болезненной позе. Я могла только догадываться, что за заклятье поразило моего давнего знакомого.

Что-то неуловимо поменялось в нем. Прошло несколько дней, как мы расстались, но казалось, что пролетела целая вечность. Потому что нельзя внезапно осознать, что скучал по кому-то, не видя его двое суток. Наверное, я слишком сильно ударилась головой или в меня влили парочку лишних бутылок с зельями. А может, последствие суточной амнезии. Или...

– С-сколько...?

– Два с половиной месяца.

...или как-то так.

Магическая кома? Возможно. Возможно, я бы это почувствовала сразу, если бы могла что-то чувствовать. "Отсутствие запахов - один из показателей применения заклинания, вводящего человека в лечебную кому." - Это выдержка из научного трактата, рекомендованного к применению... Нет. Что там про кому? Какая разница, кому там что рекомендовали, результаты какие?
– "Такая мера практикуется в случае... вероятности возникновения необратимых изменений...? Определенных типов заболеваний?" Что же там было? Это как-то связано с пропавшей магией? Зачем было вводить меня в такое состояние?

Мысли ускользали. Крохи разума, пытались скрыть от меня что-то очень важное, чтобы не травмировать. Чтобы сохранить то, что еще осталось, а осталось, судя по всему, не так уж много.

– Продолжайте, - это слово далось гораздо легче. В мои намерения больше не входило желание сохранить в целости голосовые связки. После комы все органы чувств активизировались весьма неохотно. Больше всего советовалось поберечь зрение.

Комната была заполнена полумраком и только некоторые предметы интерьера опознавались по их очертаниям. Окно спрятано за плотными, непроницаемыми портьерами, исключая любое попадание света, который на первых этапах выздоровления категорически запрещался. У ограничений были причины, но я их не помнила. Извивающееся пламя свечи - единственная роскошь, которую могли мне позволить. В остальном, оставалось только гадать, что скрывается за призрачным полумраком.