Алтарь
Шрифт:
Пустынник опустил коробок и тщательно затушил тлеющий край о пепельницу.
– А-а! – взревел кто-то за его спиной. – Кто стрелял?! Кто стрелял?! Всех перебью, падлы!
Таня машинально посмотрела на часы, сглотнула. Подняла глаза на своего спутника:
– Четыре часа…
– Это случайное совпадение, Танечка.
– Ты даже не оглянулся, Толя!
– А чего я там не видел? Обычные бандитские разборки. Какое мне до них дело?
– «Скорую»! Вызовите кто-нибудь «скорую»! Зёва! Коля! Потерпи, потерпи маленько! Сейчас все будет нормально…
Еще минуту назад самоуверенные
– Здесь становится слишком шумно, любимая моя. Давай пойдем куда-нибудь в другое место?
Он встал, протянул женщине руку. Однако Таня осталась сидеть на месте, глядя прямо перед собой. Колдун поморщился: место, куда с секунды на секунду могла примчаться полиция, было не лучшим для выяснения отношений. Он обошел столик, наклонился к женщине и прошептал ей в самое ухо:
– Кажется, подруга наговорила тебе слишком много. А она не забыла сообщить, что наш с ней мир не так спокоен, как ваш, и что в нем приходится постоянно бороться за свою шкуру? И что наши схватки далеко не всегда видны со стороны? Все мы разные, единственная моя. У всех есть достоинства и недостатки. Нужно принимать друг друга такими, как мы есть. Наверное, у меня есть только одно достоинство: я люблю тебя, Таня. Мне не нужен никто и ничто, кроме тебя. Не оставляй меня, Таня. Без тебя этот мир станет совсем мертвым.
И он снова предложил ей руку. Женщина что-то прошипела сквозь зубы, однако оперлась на ладонь, встала из-за стола, пошла к выходу. Пустынник чуть задержался, сунул служке наугад несколько банкнот, нагнал спутницу, открыл перед ней дверь ресторана, потом дверцу «восьмерки», сел за руль.
– А теперь, – требовательно заявила она. – Теперь рассказывай мне все! Все – от начала до конца! Или немедленно отдавай ключи и уметайся из моей жизни! Ну давай, рассказывай!
– О чем? – Пустынник лихорадочно соображал, как выкрутиться из неожиданной западни.
– Обо всем! О том, почему Валю убить угрожал?! Почему тут кого-то убил? Что тут вообще вокруг творится?! Ты ведь вампир, да? Валя говорила, что ты вампир!
– Угу, – с некоторым облегчением кивнул Пустынник. – Весь рот в крови.
Теперь, когда он понял, что наговорила смертной местная ведьма, можно было прикинуть, как правдоподобнее объяснить свои поступки.
– Да, я колдун, – признался он. – Так уж сложилась жизнь, что я стал колдуном. И так получается, что я вынужден жить по законам мира магии, а не мира людей.
– Очень интересно, – хмыкнула Татьяна. – Интересно, по каким это законам ты живешь? Поведай простому невинному существу!
– По очень красивым, – повернул к ней голову Пустынник. – По законам рыцарства. Помнишь рыцарей Круглого стола? Они странствовали туда-сюда, а когда встречали другого рыцаря, то немедленно вызывали его на бой и крошили в мелкую капусту. Когда получалось, естественно. Примерно то же происходит и у нас. Я встретил достойного противника и победил его. Я встретил твою «экстрасеншу», собирался сразиться и с ней, но передумал. Ведь она твоя подруга. Ну и как тебе взгляд на рыцарство с близкого расстояния,
Танечка? Похоже на книжку?– Не представляю, – покачала головой женщина. – Ты ведь только что убил человека! Неужели в тебе ничего не шелохнулось? Неужели твою совесть ничто не гложет?
– Совесть?! – Возмутившись, Пустынник вогнал, словно нож в бок индейцу, ключ в замок зажигания, повернул его, а когда мотор взревел, с проворотом колес сорвал машину с места. – Совесть?! А ты, что, не слышала, что они собирались сделать? Если бы они победили, ты стала бы их законной добычей! Ага, совесть! – Он с силой ударил обеими руками по рулю. – Просто я оказался сильнее, и все! Совесть! Да я за тебя весь ресторан перебил бы без малейших колебаний! И сплясал на пепелище качучу!
– Чего бы сплясал? – рассмеялась женщина.
– Качучу, – покосился на нее маг. – Есть у нас такой танец.
– Не слыхала никогда, – улыбнулась Таня и откинулась на спинку сиденья. – Я думала, ты его убьешь.
– Кого?
– Ну того парня, что меня пригласить подошел. По времени как раз сходилось.
Пустынник резко вдавил педаль тормоза, повернулся к женщине:
– А ведь я про него и забыл! Вернемся?
– Ты серьезно?
– Конечно! – даже удивился колдун. – Убивать любого встречного при наличии достаточного повода – священный долг каждого рыцаря. Так что скажешь, Танечка? Ваше слово, моя прекрасная дама!
– Боже мой… – Таня наклонилась вперед, сжала пальцами виски. – Это сон. Это всего лишь сон. Это бред, такого не бывает. Валя – колдунья. Толя – колдун. Соседи в ресторане – колдуны. Все друг друга убивают, но никто ничего не знает. Господи, во что я ввязалась?! Толенька, подожди, пожалуйста, немного. Я сейчас проснусь, и мы поговорим. Сейчас, сейчас… – Она зажмурилась, заметно напряглась. Спустя минуту приоткрыла глаза, посмотрела по сторонам. – Это все еще сон или уже все?
Пустынник с интересом ждал, чем кончатся ее размышления.
– Понятно, – наконец снова откинулась на спинку женщина. – Бред продолжается. Придется спать до конца.
– Так каким будет твое слово, Танечка? – с усмешкой поинтересовался маг.
– Мое слово? – вскинула она брови. – Слово? Ладно, пусть будет слово: «Прощаю».
– Как скажешь, прекрасная… – Пустынник воткнул передачу и тронулся с места.
– Теперь давай все-таки где-нибудь перекусим, – предложила женщина. – В ресторане заказ-то так и не принесли. Тебе хорошо, ты все равно никогда не ешь. А мне, понимаешь, нужно питаться за себя и еще одного парня.
Колдун вдавил тормоз снова. Немного помолчал, переваривая услышанное. Что он мог сказать теперь? Воскликнуть: «Так ты знаешь?». Банально. Попытаться оправдать то, что не в силах изменить? Невозможно. Поблагодарить за то, что она никуда не ушла? Глупо. И тогда Пустынник сказал то, что каждую минуту должна слышать каждая женщина:
– Танечка, любимая моя. Я клянусь всеми существующими богами и демонами, ручаюсь самыми страшными клятвами рая и ада, я клянусь своей головой и жизнью – но ты самая прекрасная, самая желанная, самая лучшая из всех женщин, что существовали на этой планете или появятся на ней когда-нибудь в будущем.