Альтер Эго. Обретение любви

Хозяйка «Опеля» притормозила, но лицо у неё при этом сделалось каменное, неженское, губы плотно сжались, глаза прищурились. И чего, интересно, она ожидала? Что Сергей, как рыцарь, станет уступать ей дорогу? Было бы кому. Разве ЭТО женщина? Бизнес-леди, гренадер в юбке, конь с яйцами. Хотя на вид — лощёная, как и её машина, лицо холёное, волосы покрашены в модный золотисто-русый цвет, макияж резкий, чистого золота без камней серьги с николаевский пятирублевик оттягивают уши. А взгляд её как будто покрыт лаком, жизни в нём нет, ни эмоций, ни заинтересованности — как у восковой куклы. Сергей ненавидел таких женщин, уж лучше проститутки — те откровенно продаются за деньги, а эти кичатся своей мнимой порядочностью, но хуже самых последних продажных тварей, потому что жестоки. Как можно быть нежным с таким монстром, напролом лезущим по головам к намеченной цели?

Если рядом с такой окажется слабый мужчина, то она превратит его в половую тряпку, ноги об него станет вытирать, унижать каждую минуту, доказывать своё превосходство, тыкать носом в любой проступок или ошибку. Сильный же мужчина с такой не то что в постель… Да что там говорить! Мужчина, если он с юности привыкал к ласке и воспитывался в ней, никогда не изменится, научится притворяться, но не изменится, а женщины легко променяли свою нежность и уязвимость на эмансипацию и феминистские лозунги. К чему же теперь уступать, быть рыцарями и джентльменами?

Мужчины и женщины давно выбрали противостояние.

Вопросы силы духа сложны. Если женщина во время скандала бьёт чашки о стены — это нормально, а вот мужчина должен быть сдержан. Она устраивает истерики и кричит — он молчит, его так воспитали, ведь он — мужчина. Она позволяет себе чувствительные слёзы во время душещипательного американского фильма — он молчит. Она сюсюкает с детьми — он молчит. Его дело платить за всё и при необходимости защищать. А потом от него вдруг требуют чувствительности, упрекают в том, что он не умеет любить, что он просто чурбан. Не смешно ли? И по отношению к кому проявлять чувства? Вот к такой, как эта стерва в «Опеле»?

Знал Сергей и других женщин, вернее, девочек — в училище они были его партнёршами. Вместе росли и взрослели, когда в программе старших классов появился дуэтный танец — Сергей стал носить их на руках, не от влюбленности — это было частью танца. Дуэт — это поддержки, утомительный труд вместе, когда один зависит от другого. Но для любви необходимо что-то ещё кроме партнерства, некая тайна, запретность.

Но что запретного или недоступного скрывалось в теле девочки-подростка, с которой Сергей танцевал «Щелкунчика»? В образ Маши, который она воплощала, он мог бы влюбиться, но в неё саму — нет. Вне сцены, в балетных классах, на перерывах, когда Сергей и она не были заняты танцем, Вика была такой измученной и непривлекательной, с устало опущенными плечами, вечно в каких-то растянутых гетрах или рейтузах, в длинных кофтах домашней вязки.

Он жалел её, даже, может, целовал в губы, но не любил. Она его не волновала ни своими неразвитыми формами, ни робкими прикосновениями. А на других он тем более не обращал внимания. Ему хотелось славы и красивой обеспеченной жизни. Может, потому, что мама внушила ему: НЕЗАВИСИМОСТЬ — есть главное человеческое счастье. Не зависеть от рубля.

Нет, он не смог бы с Викой, даже при самом искреннем желании. Они и не пытались.

И дальше с женщинами выходило глупо, а хорошо только с Алекс, но ее он придумал. Сергей улыбнулся по-доброму, застенчиво. Он и теперь ещё любил Девушку-Которой-Нет. Ту, что он увидел в своём воображении. С ней бы у него получилось.

Сколько раз он пытался представить себе Алекс — какая она. И вот…

Но тогда он ничего не знал и надеялся. Алекс понимала. От письма к письму ответы её становились не то чтобы откровеннее, она с самого начала была откровенна. Стоп! С первого слова все письма Алекс — были ложь. Или нет? Ведь о себе Саша рассказывал, ничего не придумывая и не скрывая. Ничего, кроме одного — что он не женщина. Смешно, если бы не было так грустно. Почти как в кино «В джазе только девушки»: «Я вообще не женщина», — говорит герой. «Это не имеет значения», — отвечает влюбленный миллионер.

Нет, не смешно. Сергей так часто думал о ней! Он всё время думал о ней, с той новогодней ночи, когда они познакомились. И всё, что он знал о ней — это имя. Алекс. И ещё, что она прекрасна…. волшебно прекрасна. Как Одетта или Жизель. Разве этого было мало, чтобы полюбить?

Он жадно вчитывался в её письма, в которых она оставалась очень сдержанной. На горячие признания Сергея сначала не отвечала, как будто их не было.

Он думал, что она смущается и боится этих разговоров, давал себе слово не касаться запретных тем и не мог сдержаться. Говорил снова и снова. О том, что влюблён, очарован, хочет увидеть её глаза, коснуться руки и губ. Алекс не отвечала. Во всём кроме этого она оставалась предельно открытой, а вот есть ли в ней хоть капля ответного чувства, Сергей понять не мог.

Но кроме этого запретного и неведомого он много узнал о ней.

Постепенно её жизнь стала частью жизни Сергея. С каждым письмом он всё восторженней влюблялся. Хотя в письмах Алекс не было ничего особенного, в её маленьком городишке ничего не случалось и праздники походили на будни, но то, КАК она рассказывала об этом, часто вызывало у Сергея слёзы. По его просьбе она говорила ему, как прошел её день, но житейскими проблемами делилась мало и неохотно. Еще реже делилась воспоминаниями. Была в ней какая-то настороженность пугливой лесной птицы. Постепенно она подлетала ближе, доверялась, но в руки так и не давалась.

Бывало их письма походили на разговор людей, которые не слышат друг друга. Сергей спрашивал об одном, а Алекс пряталась от его слов, отвечала о другом. И только между строк о простых каждодневных радостях и печалях её жизни он угадывал другие слова, исполненные трепетного ожидания счастья.

Порой она вдруг настолько открывалась ему душой, что Сергей терялся и не знал, что отвечать. Он оказывался обезоружен её доверчивостью, слишком полной для жестокой действительности окружающего мира.

Алекс никогда не задумывалась над тем, что Сергей может посмеяться над ней, обидеть. А в нём росло непреодолимое желание защитить её от всего мира. Вот для неё он стал бы самым благородным рыцарем. Сергей чувствовал ответственность за эту девушку, которую никогда не держал за руку. И он так хотел увидеть её!

Но весь парадокс в том, что Алекс — это мальчик, спящий в соседней комнате. Невинный и нежный. Он ни в чём не солгал Сергею и оказался именно таким, как рассказывал. Кроме одного — он не был женщиной.

Единственная попытка Сергея покончить с прежним, разорвать замкнутый круг интимных отношений только с мужчинами завершилась полным провалом и неожиданной безумной влюбленностью. Сергей знал Сашу четыре месяца и меньше суток, и он понимал, что если пробудет с этим малышом ещё день или два — уже не сможет отпустить его от себя. Любовь надо было убить сейчас, пока она не забрала верх, пока у него ещё достаточно силы совершить это. Он должен спасти Сашу.

А сам? Ну что об этом думать…

Нет, не выйдет по-другому. Хотя в судьбе Сергея всё могло быть иначе, от рождения он был нормальным парнем и думать не думал о таком, но вот стал же ЭТИМ, вызывающим ненависть и презрение большинства, отверженным, вынужденным уйти в касту себе подробных. Такая же участь ожидает Сашу, если они останутся вместе. Нет! Этого Сергей допустить не мог, не будет у Саши такой судьбы.