Альвийский лес. Часть 2: Путь из леса

– Серебро и золото тоже идут через торговые дома?

– Да нет, конечно же. Их ещё здесь сдают чиновникам вице-короля за твердую плату, потом в Акебаре всё сданное переплавляют и делают мерные слитки с императорским клеймом. В цитадели целый форт занят плавильней. Охраняется пуще дворца вице-губернатора.

– Откуда вы всё это знаете, Дорант?
– Его Величество очередной раз потряс комеса Агуиры, назвав его по имени, что было беспрецедентной милостью. На это можно было ответить только полной откровенностью:

– У меня есть доля в кумпанстве, владеющем семью кораблями. Два из них полностью мои, как я уже говорил вам, Йорре. Ещё я владею несколькими кусочками земли, где растят тобакко, каву и чокло мои арендаторы, и небольшим серебряным рудником.

– Так вы небедный человек, комес?

Знал бы ты, насколько небедный. Не как местные вельможи, конечно - но достаточно, чтобы не беспокоиться о средствах на жизнь. И иметь немаленький, хоть и скромный домик в хорошем, дорогом месте в Акебаре. Если бы не ограничения, которые не давали простому, не титулованному каваллиеру Доранту из Регны развернуться, и если бы Саррия не была всё время под угрозой, как дикарка, незаконно живущая в столице, что обходилось в треть годового дохода на взятки...

И тут Император, наконец, начал думать сам:

– Получается, что если мы перехватим поток серебра и золота, который идет в Акебар, и не выпустим его в метрополию, то там не смогут чеканить монету?

– Немного смогут. Примерно одну пятую от того, что имеют сейчас.

Глаза Его Величества загорелись ещё ярче:

– Так им нечем будет наполнять казну! Я знаю от Сетруоса, что расходы казны наполовину покрываются чеканкой новой монеты. Остальное дают налоги и займы у истреянцев и морронов, под будущие поступления золота и серебра. Что-то идёт от военной добычи, когда есть войны.

Дорант был убеждён, что расходы Империи финансируются из налогов. То, что сказал сейчас Йорре, было по меньшей мере странно.

– Йорре, неужели налоги приносят так мало?

– Ну, не совсем уж мало. Но не больше трети расходов. Совет равных утверждает налоги на все земли Империи. Там сидят маркомесы и дуки, они на словах соглашаются с Императором, но на деле не подписывают акты, если налог на их землю повышается больше чем на двенадцатую долю.

Получалось, что если Императору удастся захватить Акебар и избавиться от вице-короля - или привлечь того на свою сторону - то есть хороший шанс задушить узурпаторов экономической удавкой!

Что самое интересное, ни Йорре, ни новоиспечённый комес Агуире так и не вскрыли гальвийский пакет.

Что бы в нём ни было, на решение это не повлияло.

Тут в дверь неуверенно постучали. Дорант и Император переглянулись. В общем-то, всё самое важное уже было сказано.

– Что там?
– Спросил Дорант громко.

Дверь приоткрылась, и в щели возникло смущённое лицо Нери:

– Господин Калле послал сказать, что в Кармон прибыли какие-то дикари!

5

Дорант, отправивший несколько недель назад к вождю гаррани одного из слуг Харрана, не ждал воинов своего родственного (по Саррии) племени ни так скоро, ни, главное, в таком количестве. В Кармон прибыл отряд из пяти сотен воинов, сотня конных и четыре - пеших. Возглавлял их старый приятель Доранта Венеу, сын Оррау, сына Аллеу, которого он учил когда-то строить своих пешцев в терцию, работать длинными копьями и стрелять из пиштолей и мшетт.

Они охлопали друг друга, как положено у гаррани (правой рукой по левому плечу, левой рукой по правому плечу, обеими ладонями в ладони другого) и обнялись.

Дорант был, собственно, для Венеу родственником, поскольку Саррия приходилась тому сестрой. Поэтому церемонии (куда более сложные у гаррани, чем в Империи между знатью) были сокращены до предела, и оба занялись тем, что надо было сделать в первую очередь (вы подумали, что пировать? Ну вот нет, ни разу): размещением людей и коней на постой.

Это заняло больше двух часов, поскольку Кармон никоим образом не был готов к тому, чтобы принять полтысячи войска. Старая крепость годилась для размещения, разве что, крыс и летучих мышей. Людям и коням в её казематах грозили увечья, если не смерть, от полусгнивших балок и с трудом поддерживаемых ими черепиц, которые грозили обвалиться от легкого движения воздуха. Больше половины уже и обвалилось, так что кровля прикрывала от погоды лишь часть помещений.

Пришлось искать свободные места в домах у горожан и распределять гаррани между ними. Это тяжким бременем легло на остатки финансов, которыми располагали сторонники Императора. Зато удалось невзначай поставить под контроль тех горожан, что не спешили к ним присоединиться: имея в доме десяток воинов, неважно говорящих на имперском, но заведомо пришедших помогать Императору, не очень-то захочется демонстрировать приверженность узурпаторам из метрополии.

Потом Дорант, позвав Асарау, представил его Венеу. Тот, как выяснилось, знал Кау, сына Вассеу, то есть - отца Асарау, павшего при нападении альвов. Они коротко обсудили это, Венеу сделал ритуальный жест сожаления о гибели воина в бою (сильно отличающийся от жеста, которым сожалеют о гибели воина не в битве), и оба проследовали с Дорантом в бывшую малую обеденную залу, где их уже ожидал Император.

Его Величество через перевод Доранта подтвердил привилегии, данные племени гаррани: дворянство всем воинам и их потомству, земли, кои занимает племя на сей день, и кои займёт в будущем, за исключением тех, которые принадлежат Короне и её вассалам, и заодно личное каваллиерство Асарау.

Венеу это впечатлило, особенно после того, как Асарау, со слов Доранта же, объяснил ему, что это значит.

Аудиенция затянулась надолго, плавно перейдя в обед и ужин. Асарау пришлось ещё раз рассказать свою эпопею у альвов. Дорант поделился тем, чем можно было, о вызволении Императора из лап кровожадных супостатов, о битве, которую пришлось для этого выдержать, а также о помощи одного мужественного альвийского воина. К сожалению, воина этого не было в городе, потому пришлось пригласить альвийку, которая долго отнекивалась (за ней, естественно, послали Асарау, чтобы как бы чего не вышло), но потом всё-таки пришла. Напоить её не удалось (она хорошо помнила, что рассказал ей муж про напитки и их действие), так что на расспросы она отвечала односложно и не очень понятно. Тем не менее, все присутствующие (включая и её) оказались довольны.

И, когда все уже собрались расходиться, в двери постучался Калле, сообщивший совершенно безумную новость.

Альв, отпросившийся за какой-то травой, вернулся - но не один, а в сопровождении двух самок и детеныша!

Глава 6. Уаиллар

1

Его снова вывезли из аиллоу многокожих по темноте в движущемся ааи, влекомом двумя испорченными четвероногими - только на этот раз Уаиллар был в нем один, и еще он знал, что ааи на колесах называется 'повозка', а животные - 'лошади' (правда, произнести эти слова он бы не смог).

Он подумал, что ему странным образом доверяют - сам он, как и любой из военных вождей аиллуэ, никому чужому не стал бы так доверять.

Для себя Уаиллар объяснил такое доверие тем, что Старый, вероятно, принял его в свой клан - не проведя обычных у аиллуэ церемоний, но круглоухие многое, если не всё, делали не так, как принято у его народа.

Он подумал, что при таком безоглядном доверии круглоухие могут быть легкой добычей для того, кто задумает это доверие обмануть.

Дорога была скучной, и воин, в свою очередь, доверяя тем, кто его вёз, позволил себе задремать.