Алые Розы

— «Какая звезда, чисто розовый цвет…» — Я просто растворяюсь в этой музыке, могу танцевать одна в комнате и в полоток смотреть, мне никто не нужен. Я сама по себе: — «Одиночество — сволочь».

Лежу на диване и смотрю в потолок, слушаю музыку о любви на полную громкость, которую позволяют колонки ноутбука. Слушаю её уже не ушами, а сердцем. Каждая мелодия, каждое слово отдаётся в душе.

Прикасаюсь пальчиками к своей «кисуле». Сегодня она отдыхает. Ею я даже не тёрлась об ножку Вики. И мне не хочется секса, мне реально не хочется секса. Мне нужна только любовь.

Выключаю свет и задёргиваю шторы. Включаю свой детский светильник «Звездное небо». Жалкая пародия, но всё равно красиво. Ставлю какую-то завораживающую мелодию.

Мне кажется, во всём есть смысл. Я не просто так поступила в институт, встретила Сашку и влюбилась в Вику. Всё это должно привести меня куда-то. Но куда? А с другой стороны, там, за дверью — целый мир, в котором ничего не изменится, если я вдруг умру, если вдруг меня не станет прямо сейчас. Миру всё равно, одной больше одной меньше — ему безразлично. Отличный вывод. Надо таких побольше, особенно когда не хочется жить.

То есть, если я покончу с собой, то ничего не изменится. Как это сделать? Да запросто, например, прыгнуть с крыши, но я высоты боюсь. Хотя там реально нужно всего лишь подойти к краю и сделать шаг. И можно больше не страдать. А как же мамка? Я не хочу причинять ей боль, она этого не заслужила. Что может быть страшнее похорон любимой доченьки?

Набираю в интернете: «Сделать лоботомию». Я читала, от влюблённости идеально помогает. А то, что я до конца своих дней останусь заторможенной и странной, это даже хорошо. Буду более уравновешенной — может, проживу подольше. Главное, чтобы никто не узнал, что я лоботомию сделала. А то дразнить станут, люди жестокие к тем, кто не такой, как они сами. Нет, лучше останусь лесбиянкой. Что за мысли дурацкие в голове — типа, у меня есть выбор? Как там меня Димка учил? Где четыре карандаша?

Беру карандаши в руки, прикладываю кончик языка к нёбу, и смотрю на то место, где стена смыкается с потолком. И тут мне становится смешно, и вовсе не потому, что я глупо выгляжу — как-никак, меня всё равно никто не видит. Просто я вспоминаю, как мы с Катюхой смеялись.

Ничего-ничего, смех продлевает жизнь… длинную и бессмысленную, пустую, лишённую любви, никому не нужную жизнь.

+++

Целый день я валяюсь в кровати, а к вечеру приходит мамка.

— Дочь, ты как там? — спрашивает она.

— Норм, — безрадостно отвечаю я.

— Опять проплакала весь день?

А что я ей скажу? Правду!

— Нет, я комедии смотрела. Все подряд, чтобы не плакать, — отвечаю я и устало улыбаюсь.

— Умничка моя! Так и надо. Я тебе мороженого купила.

Мне даже стыдно: мама пришла с работы уставшая, голодная, а я ничего не купила и не приготовила.

— Спасибо, мам, я не хочу, — честно отвечаю я.

— А ты вообще ела?

А я и забыла про еду. Честное слово, просто из головы вылетело. Я стала часто забывать поесть, особенно на фоне всех этих переживаний.

«Влюбилась, что ли?» — шутит надо мной мой внутренний голос.

«Да», — отвечаю я.

— Ладно, — говорит мамка. — Я что-нибудь себе приготовлю. Тебе готовить?

— Не-а, — отвечаю я.

Она идёт на кухню, а я опять запираюсь в своей комнате, и смотрю «Нашу Рашу». Какое же хорошее шоу! Особенно Дулин. Нет, ну реально представить себе, что он не мужик, который за мужиком бегает. А парень за девушкой. Хотя какая разница, у любви же нет границ. А если бы они были, то я бы не влюбилась в девчонку.

Не знаю, над чем тут смеяться. Над чужой несчастной любовью, над чужими чувствами? Да мне не смеяться, а плакать хочется! Как представлю, что я такая за Викой бегаю, а она от меня морозится, выставляет мои чувства перед всем институтом, и этот закадровый смех… Ад и ужас! Я бы не перенесла этого, я бы с собой покончила.

«Спасибо тебе, Викулечка, что щадишь мои чувства! Может, это потому, что ты меня любишь? Или потому, что ты у меня сосала и теперь не хочешь, чтобы и другие об этом знали? Как бы то ни было — спасибо».

Хотя, если подумать, какое они имеют право надо мной потешаться? Я же тоже человек, и у меня есть чувства. Я не заслужила осуждения и порицания. Ну разве я виновата, что родилась такой? Не знаю, как рассказать об этом мамке. Это её убьёт. Да её что угодно сейчас убьёт: я сплошное разочарование, а всё потому, что слишком идеальная вышла. Милая, симпатичная, умная и ма-а-аленький недостаток (куда ж без них): я — лесбиянка.

Глава 29

Представляю себе свою жизнь. Мне двадцать пять, мне тридцать, а я не замужем. Все кругом переженились, у всех дети, я всё время одна. Хотя родные знают, что у меня есть подруга. Она моложе меня на пять — на десять лет, она экспериментирует, хотя для меня всё серьёзно.

И вот она меня бросает ради какого-то красавчика. Она не хочет поддерживать отношения, чтобы он не знал, что у неё был секс с девушкой. Да я и не настаиваю. Я отпускаю её с лёгкой душой, ведь где-то глубоко в душе я люблю другую.

Сижу одна в кафе и смотрю на Викины фотографии в телефоне. У них с Сашкой двое деток, она счастливая-счастливая мамочка. Листаю её инстаграмм, и одна слезинка скатывается из моих глаз.

Какой-то парень ко мне подсаживается и предлагает познакомиться, но я не знакомлюсь с парнями: я лесбиянка.

Я бы приняла её, постаревшую, с долгами, с детьми, любила бы их, как своих. Любила бы так, как люблю её. А она каждый день в соцсетях постит фоточки их счастливого семейства и обо мне даже не вспоминает. Я ей не нужна. Я не нужна никому, я лишняя в этой жизни. И мне приходится знакомиться с очередной юной студенткой, обучать её женской ласке и кунилингусу и выпускать во взрослую жизнь в объятия очередному козлу. Я уже и не надеюсь встретить настоящую любовь, она осталась там, в далёком прошлом, в котором я сейчас и живу.

Старость застанет меня в одиночестве в доме престарелых, где всем, наконец, уже будет всё равно, какой я ориентации. Нет, нет, слишком мрачно, это не для меня! Я обязательно заведу детей, даже если одна буду, даже если не могу содержать их. Мне мамка поможет и бабушка. И папа, хотя на этого гада ни в чём положиться нельзя, не оставит дочурку без поддержки, в конце концов ему же захочется увидеть внучку. Уверена, что у меня будет девочка, такая же умничка, как и я.

— Юу-у-уль, ты есть будешь? — зовёт меня из кухни мамка.