Алый бант в твоих волосах

Услышав про дом, она дёрнулась со всей силы, едва не вырвавшись из моих рук. Но тут же была скручена и водружена на плечо, кверху попой.

— Не хочешь по-хорошему, тогда терпи! — проворчал я и потащил сестру на себе. — И чего тебя только так переклинило!

? ? ?

Придя домой, я занёс Сашку прямиком в ванную комнату и усадил на табурет. Молча заткнул пробку в ванне и стал набирать в неё тёплую воду. Застыв в дверях, Катя шокировано смотрела на всё происходящее.

— Раздевайся! — скомандовал я.

Но обхватившая коленки ладонями и мелко подрагивающая от озноба Сашка лишь меланхолично посмотрела на меня.

Тогда я подошёл к ней и сам стянул с неё футболку. Подхватил девушку под мышки, поставил на ноги. Стянул с ног мокрое трико. Затем расстегнул бюстгальтер, стащил с неё трусики. И, подхватив двумя руками, погрузил в тёплую ванну. А потом сделал льющуюся в ноги струю воды погорячее, чтобы околевшая Сашка быстрее согрелась.

— Побудь с ней, — попросил я Катьку и вышел из ванной комнаты.

Сестра заказала на ужин пиццу с грибами, которая так и стояла нетронутая в коробке на обеденном столе. Заглянув в холодильник, я достал начатый пакет с молоком. Почистил с десяток крупных картофелин, порезал в кастрюлю и, залив кипятком из чайника, поставил на плиту. Позже к пюре быстро сделаю овощной салат. Будет всяко лучше и полезнее, чем остывшая пицца.

Быстро переодевшись в домашнее, я вернулся в ванную, достал пластмассовый таз. Открыл упаковку соли с горчицей, которую специально держал для подобных случаев. Налил в таз кипятка, высыпал соль, размешал и поставил таз на пол перед табуретом.

— Принеси, пожалуйста, два чистых полотенца и тёплый плед, — попросил я Катьку. — И последи там за картошкой.

Не говоря ни слова, Катерина кивнула и вышла из ванной комнаты.

— Согрелась немного? Дурёха! А теперь вылезай! — подойдя к ванне с полотенцем в руках, произнёс я. Прижимая коленки к груди, Саша подняла на меня глаза, но не сдвинулась и на миллиметр. — Стесняешься меня? Хорошо, я отвернусь, — сказал я и почти уже развернул корпус на пол-оборота.

— Не отворачивайся, — тихо произнесла она и стала подниматься на ноги.

Ну, наконец-то, заговорила!

Я помог сестре вытереться и обернул её полотенцем, про себя отметив, что её мокрые, небрежно ложащиеся на плечи локоны, выглядят весьма сексуально. Второе полотенце она сама скрутила на голове, спрятав под него длинные волосы. И когда Сашка покинула ванну, я отобрал у неё мокрое полотенце и замотал в тёплый сухой плед. Потом усадил на табурет и заставил опустить ноги в таз.

— Она же горячая! — возмутилась сестра и отдёрнула ногу.

— Давай, давай! Побегала? Придётся теперь потерпеть!

Ухватил обе стопы и с силой погрузил их под воду. Видя, что мои раскрасневшиеся ладони тоже опустились в кипяток, Сашка перестала сопротивляться и успокоилась.

— Ну? Может, расскажешь, что у тебя случилось? — спросил я, и сестра начала молча покусывать свои губы. — На кой хрен тебе понадобилось мокнуть под дождём, а?

— Когда я уходила, его ещё не было, — обиженно сказала она.

— Ну да. А когда он пошёл, ты вдруг решила прогуляться под дождиком? Так, что ли? — напирал я. — Там такие тучи были! Если хочешь заплакать — вперёд, давай! — сердито бурчал я, сидя на полу перед Сашкой и активно растирая пальцами её стопы.

— Я просто подумала… — произнесла она и замолчала, украдкой посматривая на дверь, а потом собралась с духом и, выговаривая слова по отдельности, продолжила: — Если заболею, как Катька, то, может, тогда, ты обратишь на меня внимание. Ты всё время только о ней и думаешь! Катюшка то! Катюшка это! — говорила она теперь быстрее и с явной обидой в голосе, но достаточно тихо, чтобы никто кроме меня её не услышал. — А меня ты совсем не замечаешь. Я, между прочим, тоже стараюсь! Вещи стираю. Глажу. Порядок навожу… И хоть бы раз похвалил…

Последние слова Сашка говорила сквозь слёзы, уже не сдерживаясь. А договорив, зарыдала в голос и закрыла лицо ладошками. Видимо, моя забота о заболевшей Кате просто стала для Сашки последней каплей, вот она и сорвалась. Приревновала меня к своей же сестре! От этой мысли мне стало даже немного смешно.

— Ну а убегать-то зачем было? — риторически спросил я, зная, что сестра не ответит. — Эх… Я не хочу, чтобы ты заболела.

— Но тогда ты не будешь заботиться обо мне так же, как о Катьке! — всхлипывая, рассуждала Саша.

— Так вот, в чём дело?! Поэтому ты решила заболеть? Ну, Сашка! Для того чтобы я заботился о тебе, не обязательно болеть! Ну ты и дурёха!

— Не называй меня так! — оскорблённо попросила она. — Ничего я тебе не дурёха!

— Ладно, ладно. Вот видишь, я уже о тебе забочусь, — сказал я, продолжая массировать Сашкины стопы и чувствуя, как руки сильно печёт от растворённой в воде соли. — Так хорошо?

Я поднял голову и посмотрел на сестру. Сашка едва заметно улыбнулась и кивнула.

— Угу, — тихонько промычала она, одной ладошкой вытирая слёзы со своих порозовевших щёк.

Второй рукой она сжимала края тёплого пледа, не давая ему окончательно сползти с плеч.

— Хочешь, я буду заботиться о тебе просто так?

— Просто так? — удивилась сестра.

— Только обещай, что больше так делать не будешь, ладно?

— Обещаю, — Сашка снова довольно закивала.

И всего-то? Ну и вот стоило тогда устраивать весь этот цирк? Ох уж эти девчонки!

— Сегодня поспишь у меня в комнате, — сообщил я сестре.

После этих слов нога Сашки дёрнулась, а её коленка едва не заехала мне по носу.

Глава 5

Уложи нас спать, братик!

— Прости, я это не специально! — извинилась Сашка за то, что чуть не ударила меня по лицу коленом, и из-под пледа высунулась её ладошка. — Ноги просто затекли, — объяснила она и, нервно поёрзав на табурете, вернулась к сказанным мной словам. — Так я буду спать у тебя?

— Ну, Катька болеет, тебе не стоит спать с ней в одной комнате. Так что да, сегодня поспишь у меня.