Алый глаз ворона
Шрифт:
Саске кивнул. Это был логичный вывод. Он любил отца, несмотря на непреклонную строгость, но некоторые границы переступать без последствий просто нельзя.
— И как бы это произошло? — спросил он с интересом. — Вместо сироты, которого жалела вся деревня, я бы стал презренным сыном предателя?
— Нет, в этом случае ты бы стал сыном героя, который погиб бы в неравной схватке, отражая внезапную атаку шиноби Ивагакуре. Тогда у нас было подразделение Анбу, способное справиться и с такой задачей. Пойми, Саске, для деревни решение проблемы — не наказание виновных, а снижение напряжённости, мирное сосуществование всех жителей. Для Листа главное — Воля Огня. И на фоне процветания Конохи небольшая ложь была бы только благом. Да, остались бы люди, знавшие о настоящем
Саске молчал, погребённый под лавиной впечатлений. Если у него раньше и были какие-то сомнения, то теперь он окончательно понял, что именно этого человека хочет называть учителем больше, чем кого-либо другого. Шиноби но Ками знал каждое дзюцу деревни. Но по сравнению с его жизненным опытом, это были недостойные упоминания мелочи. Именно этот человек мог научить главному — принимать верные решения.
— Но ты знаешь, что многие в деревне ненавидели клан Учиха. И очень многих обрадовало его падение, — нарушил затянувшуюся паузу Сарутоби Хирузен.
— А я ненавидел половину девчонок Конохи, — отмахнулся Саске. — И меня ненавидела половина парней. Если бы эта визжащая толпа в один день куда-то исчезла, я бы тоже обрадовался. И что, меня следует убить?
— Мои советники тоже рекомендовали решить проблему радикально.
Саске пожал плечами:
— Видимо, вам следует подыскать советников получше.
— Что собираешься делать, Саске-кун?
— Стать сильнее, найти Итачи, убить, затем возродить клан. Ничего не изменилось. Анбу нарушил прямой приказ Хокаге, наказание за это — смерть. А теперь, простите, мне нужно тренироваться. Итачи сам себя не убьёт.
Саске развернулся и направился к выходу. Решение Хокаге стало понятно в тот момент, когда речь зашла о клане. Хокаге уж точно не будет обучать шиноби из клана с сомнительной лояльностью, так что на провал вся затея была обречена изначально.
— Саске, — донеслось ему в спину.
— Да, Хокаге-сама?
— Не разочаруй меня.
— Постараюсь, Хокаге-сама.
— Ну, ну, не стоит быть настолько формальным. Зови меня просто — Хирузен-сенсей.
Саске мгновенно обернулся, не в силах осознать, что именно он услышал. Постепенно смысл сказанного начал просачиваться в его разум. Мышцы лица начали болеть, и Саске понял, что это с непривычки — ведь настолько широкая улыбка появлялась лишь на лице Наруто. Саске поклонился, вышел из кабинета и помчался на встречу с командой. У него были новости, которыми он очень спешил поделиться.
Скрытый квест «найти учителя» завершён. Награда: изнурительные тренировки.
Квест 19. Изнурительные тренировки
Учёба у Хирузена-сенсея была совершенно не тем, чего ожидал Саске. В его воображении мелькали изучение каких-то мощных дзюцу, сложные упражнения контроля чакры, запредельные физические нагрузки — всё то, что приходит в голову при упоминании «учёбы у шиноби каге-уровня».
Чего Саске не ожидал, так это того, что ему придётся читать больше, чем когда-либо в Академии. Подтягивать знания, изучать теорию, анализировать информацию.
Перед сенсеем у Саске почти не было секретов — любые недомолвки могли стать препятствием, мешающим раскрыть его потенциал. К тому же, попытка что-то скрыть от шиноби уровня Сарутоби Хирузена было бы наивными мечтаниями глупого сопляка. Поэтому Саске рассказал всё. О своих планах, о путях прокачки, о методах, которые он хотел применить для убийства Итачи, об добытом на миссиях эпическом шмоте и даже о Системе. Хокаге не выглядел удивлённым, видимо, он встречал в своей жизни вещи и поабсурдней. Систему он назвал «неплохим мотивационным инструментом», но советовал применять осторожно — существовала опасность, что в один прекрасный момент все противники и союзники вместо живых людей со своими характерами, желаниями и устремлениями, превратятся для Саске в обезличенный
набор свойств, характеристик и чисел. Практикующие такой подход существовали, но многие из них плохо кончили, упустив некоторые психологические нюансы и получив неожиданный удар в спину от тех, кого считали своими верными орудиями. Пусть именно концепция «живого орудия» и была тем, что Саске намеренно исключил из своего рассказа, но, видимо, опыт Хокаге позволял читать между строк.Все ресурсы, имеющиеся в распоряжении Саске, были тщательно разобраны и проанализированы. Хирузен-сенсей предложил ему самому назвать все плюсы и минусы, а также пути, которыми эти минусы можно ликвидировать, либо закрыть, дополнив другими инструментами. Саске помнил, как был застигнут врасплох при нападении шестерых шиноби Звука, на этот счёт у него были некоторые мысли. Идею создать свиток призыва Инвентаря, причём использовать дзюцу призыва в стиле Орочимару — через татуировку на запястье, Хирузен-сенсей одобрил, ну а слабые стороны подобного призыва Саске понимал и сам.
Только с учёбой у Хирузена-сенсея Саске по-настоящему оценил Каге Буншин. Самым ценным свойством клонов оказалась не способность делать много дел одновременно, не скорость обучения, не ещё несколько пар рук и не дополнительные дзюцу. Каждый клон являлся самим Саске, а значит, обладал его сознанием и его разумом. Так что Саске мог одновременно не только делать, но и размышлять, а уж поводами для размышлений Хирузен-сенсей обеспечил его в полной мере. Саске получал вводные старых миссий, сенсей предлагал ему выбирать способы выполнения с командой и соло, команду нужно было подобрать из сверстников (из-за того, что персонаж Наруто был слишком читерским и рушил напрочь баланс любой миссии, из списка доступных членов был исключён) или использовать заранее предопределённый состав. А потом, Хокаге безжалостно громил планы Саске, помогал скорректировать и устранить недочёты, либо же, гораздо реже, полностью одобрял.
Тренировки и изучение новых ниндзюцу были редким явлением — только по результатам «ролевых миссий» Саске осознавал, каких именно техник ему не хватает. И таковыми были, в основном, не ударные зрелищные дзюцу, а нечто гораздо более тонкое — невидимость, незаметность, сокрытие запахов и следов, дзюцу проникновения сквозь материальные объекты и, главное, способность засекать противника раньше, чем он обнаружит команду Саске. Многие вещи требовали овладения соответствующими стихиями, некоторые — длительных и упорных тренировок в наработке нужного навыка. Да, врождённый дар был важен и мог облегчить и сократить путь, но почти любой кеккей генкай могли заменить мозги и упорный труд.
Изредка у Хокаге находилось время проводить учебные бои. Несмотря на то, что из-за преклонного возраста он не мог создать много теневых клонов, даже трёх-четырёх хватало для имитации вражеской команды. Клоны изображали противника, каждый из них строго выдерживал ограничения отыгрываемого шиноби — не только облик, но и все его дзюцу и способности. После того, как Саске разгромно проигрывал очередной бой, ему давалось несколько для подготовки и работы над ошибками. И, сражаясь повторно, Саске мог устранить собственные недостатки, подобрав и скопировав подходящие дзюцу. Обычно он проигрывал опять, но теперь противнику приходилось потрудиться. Каждый редкий выигрыш приносил не только одобрение Хокаге, но и безудержное ликование самого Саске. В такие моменты он знал, что значить стать по-настоящему счастливым.
Ещё одним неоценимым инструментом оказался Шаринган. Его самым потрясающим свойством оказалась не способность копирования техник, а возможность запомнить немалое количество текста после беглого просмотра, чтобы потом его тщательно обдумать. Параметры миссий, географические ориентиры, свитки с дзюцу и докладами, даже учебники — если бы не додзюцу, только на чтение Саске бы понадобились месяцы и годы. В сочетании с Теневыми Клонами потенциал додзюцу просто ужасал. Жутко болела голова, поэтому приходилось спешно осваивать техники ментальной дисциплины, которых в деревне было изобретено немало.