Амазония, ярданг «Восточный»

– Что с Николаем?

– Плохо ему, – сказал Фикрет и зачем-то потрогал себя за большой, испачканный нефтью, печально опущенный нос. – Разговаривать со мной не желает. Разве я виноват, что на Марсе красная нефть?!

Слово «нефть» он произнес без гласного звука и без смягчения на конце. Получилось что-то вроде «н-фт».

Я глубоко вдохнул струящийся из горлышка колбы специфический аромат и поинтересовался:

– Интуиция тебе что подсказывает? Нефти много?

– Думаю, да. Только нюхать ее… не советую.

Я и сам уже ощутил, что марсианская нефть оказывает на меня какое-то странное наркотическое действие.

– У меня до сих пор голова не на месте, – пожаловался Фикрет.

– Слышишь топот внизу?

– Кто это?..

– Бригада реаниматоров. Встречай, разбирайся.

Светлана быстро прошла в каюту Султанова – бесшумно открылась и закрылась дверь. В нашу сторону Светлана и не взглянула – как будто нас с ветераном здесь не было. Мы с ветераном выпали из сферы ее интересов.

– Теперь все станет на свои места, – добавил я, уходя.

– Вадим… куда? – растерянно спросил Фикрет.

– В диспетчерскую. Из-за фонтана мы совсем забыли про Гейзера и Адама. Фонтан, конечно, не гейзер, но в функциональном смысле они адекватны.

Я рассмеялся, вылил содержимое колбы себе на голову и побежал вверх по ступенькам.

Наверху я почувствовал как нефть течет у меня по щекам.