Америка глазами заблудшего туриста

Моя короткая речь о себе и земляке сводилась к тому, как я узнал о прогрессивном, религиозном движении Муна. Ещё у себя на родине решил познакомиться поближе с этими удивительными людьми и их принципами. Поэтому, я сейчас здесь и весь в внимание…

Реакция присутствующих была одобрительной. Я уселся на свое место. Рядом сидящие братья и сестры, поощрительно похлопали меня по плечу, выражая свою благодарность за теплые слова об их семье.

Во время службы, насколько я смог понять, говорилось о безобразиях, творящихся в Америке и во всем мире, о любви к Богу и ближнему. О неоценимом вкладе в эту всеобщую мировую любовь преподобного Отца Мун Сон-Мена.

Из опыта посещений подобных собраний, я знал, что любое утверждение обсуждению не подлежит. Дискуссии исключены. Торги неуместны.

Поэтому, я не очень-то утруждал себя вниманием к выступающим, а просто разглядывал присутствующих, думая о своем.

В конце службы сделали объявление о мероприятиях на ближайшие дни. В проходах между рядами появились сборщики пожертвований. Во всякой общественной или государственной организации, какими бы принципами и целями они не торговали, функция — сбор налогов, взносов и пожертвований, — остается неотъемлемой.

Когда сборщик средств на поддержание и развитие Всеобщей Любви приблизился к нам, я достал из кармана своих шортов горстку мелочи, прихватив на ощупь и увесистый металлический рубль с профилем вождя мирового пролетариата. Мой вклад в братскую казну с убедительным грохотом (благодаря рублю — 100 лет со дня рождения В.И.Ленина) провалился в коробку с долларами. Рядом сидящие, в очередной раз отметили мой шумный вклад в Идею.

— Really, good man with an open heart! — похвалили меня рядом сидящие братья.

— Yes, I am, — подумал я.

По окончанию службы, все были приглашены на второй этаж, в комнату отдыха. Число желающих познакомиться и услышать наши впечатления — росло. Нас окружали улыбчивые, внешне благополучные граждане. Любой из них мог бы оказать нам содействие в подыскании необходимой постоянной работы. Но все они были склоны говорить лишь о мудрой идее, изучению которой нам рекомендовали посвятить себя полностью.

Онода по-хозяйски регулировал поток собратьев, желающих поговорить с его подопечными. Он, своевременно и тактично, отшивал излишне назойливых и, по возможности, пресекал всякие разговоры о делах конкретных и насущных.

Многие, с кем я познакомился, производили впечатление вполне здравомыслящих, образованных людей. Когда спрашивали меня о том, что я думаю о религиозной доктрине, я отвечал, что в условиях одной Единственно Верной Идеи уже жил. И знаю, к чему все это сводится. Теперь у меня хроническая внутренняя аллергия на всякие проявления авторитаризма.

Но мне всё же советовали познакомиться с Принципами доктрины. Я вежливо обещал.

За столиком образовался круг духовных наставников, которые угощали нас кофе со сливками и настойчиво обращали в свою веру.

Не очень-то убедительные толкования идей Преподобного Муна, в сочетании с угощениями, едва достигали моего притомленного сознания. За чашкой кофе они хотели легко реформировать мировоззрение субъекта, сложившегося и закаленного в условиях тоталитарного режима. Я слушал, ел и гадал: неужели они сами во всё это верят? Или это их работа, обеспечивающая им существование? Некоторые из них живут в номерах гостиницы на 8-й авеню и в других местах, принадлежащих Империи Муна. Работают в хозяйствах с той же принадлежностью. Уж предложили бы что-то конкретное. Тогда можно бы поговорить и о принципах. Сидящие за этим столом хорошо знали о «скромной» транснациональной компании с предприятиями по всему миру.

(Деятельность Мун Сон Мёна и его последователей охватывает разные сферы жизни в том числе и бизнес. Согласно опубликованным в газетах «Washington Post», «Boston Globe» и журнале «The Cult Observer» в 1998–1999 гг материалам расследования, роду Мун принадлежит компания по производству оружия под названием «Кахр Армс». Основатель и владелец фирмы — четвёртый сын Муна — Мун Кукчин (Джастин Мун).

Мун Сон Мён и его последователи являются основателями одного из южнокорейских чеболей — «Группа Тхониль» — концерн по производству цветных металлов «Кориа титаниум», фирма «Ильхва», производящая пищевые продукты и медикаменты, строительная фирма «Ильсон дженерал констракшн», туристическое агентство «Сеил Тревел» и «Гоу Уорлд».)

За неделю своего пребывания в этой стране, только в NYC я посетил два объекта, принадлежащих Семье. С их то масштабами коммерческой деятельности, одергивать меня по поводу моего вульгарного материализма и призывать к духовности…

За другими столиками посиживало немало молодых людей. Многие из них прилежно корпели над какими-то конспектами. Нетрудно было догадаться, что они изучали. Другие, несли дежурство, поддерживали порядок и обслуживали старших братьев. Субординация в братских отношениях была очевидной: это заметил бы даже человек, никогда не служивший в армии.

Я догадывался о мотивах молодых людей, добровольно служащих в этой Армии Любви. Нетрудно понять преданность и рвение молодёжи, попавших сюда из неблагополучных стран. Они стали членами большой семьи, им предоставили стол и кров в центре Нью-Йорка и смысл жизни, выраженный в сумбурных принципах, которые они должны прилежно изучать в свободное от бесплатных работ время. Но я не думаю, что все эти ребятки настолько наивны, чтобы искренне верить в идею о Новом Мессии в лице корейского босса. Возможно, многие из них догадывались о нехилых доходах Империи, извлекаемых с помощью их бесплатного труда. Тем не менее, молодёжи здесь было много, из разных стран, и для них это служило единственным прибежищем в жизни. Если бы наставники предоставили мне возможность выступить перед рядовым составом, я бы обратился ко всем с призывом сделать хотя бы попытку самостоятельно выжить в реальной жизни. Ну, хотя бы любопытства ради, познакомиться с происходящим вокруг… Мало ли других идей и религий. Сдаться на всю оставшуюся жизнь и жить по семейному уставу — дело простое и невесёлое.

Когда наши наставники притомились от безрезультатной миссионерской деятельности и все, вдруг, вспомнили, что пора куда-то спешить, нас провели в соседний зал, где размещалась видеотека.

Это был специально оборудованный класс с отдельными секциями, в каждой из которых вмонтирован монитор и видеоплеер с наушниками. Нам показали, как всем этим пользоваться, взяли у дежуривших в архиве корейских девушек кассету и засадили на просмотр. Уходя, наставники выразили надежду, что мы останемся в Семье и начнём, наконец, изучать Принципы всерьёз и надолго.

Видеокассета содержала репортаж о визите Преподобного Мун Сон-Мена в Россию. События происходили в Москве, в период перестроечной истерии. Я подумал про себя, что кто-то из горбачёвской команды, а возможно и он сам, получили жирный куш от Нового Мессии за предоставление ему просторного поля деятельности на территории СССР.

Оставив улыбающегося Папу на Красной площади, я оторвался от экрана и решил оглядеться вокруг. Приблизился к сёстрам в архиве видеотеки и заговорил с ними о жизни. На все мои вопросы: как им здесь живется, мне не удалось получить ни единого толкового ответа. Они дружелюбно улыбались и тарахтели о том, как они счастливы. Впечатление такое, будто разговариваешь с заводными куклами. Не ответили ни на один мой вопрос, хотя мы о чём-то и разговаривали. Я хотел спросить: не пробовали ли они пожить самостоятельно, например, предложить себя на панеле. Но не посоветовал им такого. И не поверил, что они счастливы здесь. Единственно полезное, что я узнал от них, так это о выезде на пикник в Центральный парк. Мы выяснили, что если подойдём сюда сегодня к четырем часам, то сможем отправиться в составе группы, в парк, где будут праздновать именины нескольких братьев и сестёр.