Американская ария князя Игоря

— Так ты и выбирал, — пожал плечами Сергей.

— Я имел в виду, что мы выедем с утра и проведем там весь день за приятными дегустациями, — объяснил Игорь. — Но если вставать в час дня, а потом устраивать сексуальные игры с каждым листиком салата, тогда, конечно, на любую Напу можно забить большой баллон.

— Я игнорирую твои гнусные наезды, — холодно сказал Сергей.

— Мы оба игнорируем, — поддержала его Катя. — Это будет жуткий двойной игнор.

— Потому что ты сам встал в час, — продолжил Сергей. — Но зато решил придраться к тому, что мы всего-то две минуты покормили друг друга салатом, и теперь будешь вспоминать это до конца наших дней.

— Он будет вспоминать это до конца наших дней, — сообщил Сергей Кате.

— Бывает, — согласилась Катя. — Но если Игорь вдруг заболеет Альцгеймером, тогда, может, будет не все так страшно.

— Хорошо бы у него побыстрее это проявилось, — размечтался Сергей. — Тогда он забудет, как я в строяке пятно на его брюки поставил.

— Вот я сейчас расскажу, что за пятно ты поставил и при каких обстоятельствах, — оживился Игорь.

— Не надо, — испугался Сергей. — Лучше попрекай нас салатом.

— Кстати, — спросила Кира Сергея. — А ты чего в левый ряд не выезжаешь? Он же почти свободный.

— Так там какая-то надпись и цифра три, — сказал Сергей. — Я так понял, что это для спецмашин.

— Это карпул, — объяснила Кира. — Для машин, у которых в салоне не меньше трех человек. Стимулируют использование одной машины вместо двух-трех. Есть еще карпулы не меньше чем для двоих в салоне. Тут — для троих. Так что спокойно выезжай, нас же четверо.

— О, — обрадовался Сергей и вырулил на левую полосу, в которой было намного меньше машин, чем на остальных полосах.

— Тут, кстати, местные русские с этим карпулом химичат, — сообщила Катя. — Покупают в секс-шопах резиновых кукол, наряжают их и сажают вместо пассажиров. Чтобы по карпулам рассекать.

— Мы, русские, очень сообразительные, — похвалился Сергей.

— Но только если их на этом поймают, — заметила Кира, — то права отберут сразу. А без прав тут вообще не жизнь.

— Нас, русских, — сказал Сергей, сникнув, — вечно притесняют.

Между тем дождь зарядил еще сильнее и на улице стало заметно темнее — надвигались сумерки. Некоторое время ребята ехали молча в плотном потоке машин.

— М-да, — сказала Кира. — А ведь еще ехать и ехать. Может, вернемся?

— Ни за что, — твердо сказал Игорь. — Мы же завтра в Лос-Анджелес двигаем. Больше Напа-Вэлли не увидим. А я хочу ее увидеть, чего бы мне это ни стоило. Мне нужно попробовать местного вина и совершить важный киноманский ритуал.

— А киноманы-то тут при чем? — удивился Сергей.

— При том, — сказал Игорь. — В Напа-Вэлли есть владения Фрэнсиса Форда Копполы. У него свои виноградники и свое вино под маркой Francis Coppola. Вино не то чтобы супер, но мне, как ярому поклоннику «Крестного отца», просто необходимо выпить бутылку копполовского кларета блэк лейбл на святой копполовской земле. Киноманы мне не простят, если я этого не сделаю.

— Выпей в машине, делов-то, — сказал Сергей. — Все равно мы уже на территорию Напа-Вэлли въехали — недавно вывеска была.

— В машине не рекомендую, — заметила Кира. — Тут законы строгие, открытую бутылку в салоне держать запрещено, даже если водитель к ней и не прикладывается.

— То-то у нас Вадик на Восточном побережье развлекался с пивком, — усмехнулся Сергей.

— На законы плевать, а в машине я пить не буду, — разозлился Игорь. — Я же не студент какой-нибудь. Давай, ищи виноградники Копполы.

— Я в такую погоду даже свой нос не найду, — сказал Сергей. — Ты посмотри, что делается.

И действительно: на улице вовсю поливал дождь, становилось все темнее и темнее, так что в пяти шагах уже ни черта не было видно. Сергей давно свернул с шоссе на каком-то указателе на винное хозяйство и просто ехал по дороге, где почти не было машин.

— Если честно, — сказала Кира, — я не знаю, где тут виноградники Копполы. Мы сюда раз десять катались, но все ездили по разным хозяйствам, дегустировали.

— Я бы сейчас вискаря продегустировал, — сказал Сергей, поежившись. — Холодно что-то стало.

— Я тоже, — согласилась Катя. — Что-то стало холодать. Не пора ли нам назад?

— Кстати, — сказала Кира, — здесь, в принципе, немного выпивать за рулем можно. Можно даже не особенно немного. Местные производители плотно дружат с полицией, так что полис достаточно спокойно относится к слегка продегустировавшим водителям за рулем. Но, конечно, реально пьяных тут же отстраняют. Однако явные послабления есть. Я даже где-то на выезде из Напа-Вэлли видела плакат из серии: «Водитель, помни, что ты выезжаешь из Напа-Вэлли, так что больше за рулем — ни-ни!»

Вокруг между тем стало совсем темно. Сергей все пытался понять, где именно они едут и что тут вокруг — винное хозяйство, сельскохозяйственные угодья или баскервильские болота, — но в такой темноте ни черта не было видно.

— Что-то кушать уже хочется, — заметила Катя. — У меня от этой смурной дороги аппетит разыгрался.

— Может, — осторожно спросила Кира, — повернем уже обратно? А то сколько сюда ехали — черт знает когда назад доберемся.

Катя осторожно посмотрела на инициатора поездки. Тот сидел мрачный и грустный.

— Ну, — нехотя сказал Игорь, понимая, что обстоятельства сильнее него, — давайте обратно. Видать, не судьба. А я так надеялся…

— М-да, — сказал Сергей, крутя руль. — Это если бы еще найти, где развернуться. Дорожка-то узкая, вокруг сплошные канавы. Я тут не развернусь.

— Вон впереди какой-то домик, — показала рукой Катя.

И действительно, справа в темноте проглядывала какая-то усадьба, которая была едва освещена. Сергей лихо подрулил к ней, свернул на боковую дорожку, идущую вдоль усадьбы, и стал высматривать площадку для разворота. Таковая площадка скоро нашлась — она была у здоровенного на вид гаража.