Американские боги (пер. А.А.Комаринец)

– Хороший тост, – откликнулся Среда. – Но такого не будет.

Перед Тенью поставили еще один мед.

– А мне обязательно это пить?

– Боюсь, что да. Это скрепляет наш уговор. Третий раз всегда колдовство.

– Вот черт, – пробормотал Тень и в два больших глотка выпил медовуху. Во рту у него снова появился вкус меда с маринадом.

– Вот так, – удовлетворенно пророкотал Среда. – Теперь ты мой человек.

– Ну что, – спросил Суини, – хочешь знать, как проделать такой фокус?

– Да. Ты прятал их в рукаве?

– Ни в каком рукаве я их не прятал, – возразил Суини. Он сдавленно фыркал, покачивался и подпрыгивал на месте, словно был худощавым бородатым вулканом, готовым на всех извергнуть радость от собственной ловкости. – Самый простой трюк на свете. Я с тобой за него подерусь.

Тень покачал головой:

– Я пас.

– Ну, вы только посмотрите, – сказал Суини, обращаясь ко всему бару. – Старик Среда обзавелся телохранителем, а парнишка даже кулаки показать боится.

– Я не стану с тобой драться, – согласился Тень. Суини покачивался и потел. Он теребил козырек бейсболки. Потом достал из воздуха еще монетку и положил ее на стол.

– Не думай, настоящее золото, – сказал он. – Не важно, положишь ты меня или нет – а ты уж точно проиграешь, – она твоя, если только со мной подерешься. Такой большой мужик, ну кто бы мог подумать, что ты трус?

– Он уже сказал, что не будет с тобой драться, – вмешался Среда. – Уходи, Суини. Забирай свое пиво и оставь нас в покое.

Суини сделал шаг к Среде.

– И ты еще зовешь меня халявщиком, ты, старое обреченное создание? Ты хладнокровный, бессердечный старый вешатель! – Лицо ирландца налилось краской гнева.

Среда примирительно поднял руки ладонями вверх.

– Глупость это, Суини. Думай, что говоришь.

Суини в ярости воззрился на него, а потом с серьезной торжественностью сильно пьяного произнес:

– Ты нанял труса. Как, по-твоему, что он сделает, если я тебя ударю?

Среда повернулся к Тени.

– С меня хватит, – сказал он. – Разберись с ним.

Встав на ноги, Тень задрал голову, чтобы поглядеть в лицо Суини. «Господи, да сколько же в нем росту!» – подумалось ему.

– Вы нам надоедаете, – сказал он. – Вы пьяны. Думаю, вам следует уйти.

По лицу Суини медленно расплылась улыбка.

– Ну наконец-то.

И он обрушил огромный кулак в лицо Тени. Тень отстранился: кулак Суини пришелся ему под правый глаз. Из глаз посыпались искры, Тени почувствовал боль.

И с этого началась драка.

Суини дрался без стиля, без системы – ничего, кроме жажды самой драки. Его сильнейшие, стремительные удары наотмашь так же часто приходились мимо, как и попадали в цель.

Тень ушел в защиту, осторожно блокировал удары Суини или уходил от них. Он ясно сознавал, что вокруг них собрались зрители. Некоторые, чтобы дать место бойцам, даже взялись растащить с дороги протестующе скрипевшие столы. И все это время Тень чувствовал на себе взгляд Среды, кожей ощущал его лишенную веселья или юмора усмешку. Совершенно очевидно, это испытание, но какое?

В тюрьме Тень узнал, что есть два вида драк: драки напоказ, в которых кладешь соперника как можно медленнее и стараешься произвести наибольшее впечатление, и личные, настоящие драки, которые были короткими, суровыми и грязными и всегда заканчивались в несколько секунд.

– Эй, Суини, – выдохнул Тень, – а зачем мы деремся?

– Ради удовольствия, – отозвался протрезвевший или, во всяком случае, уже не пьяный с виду Суини. – Ради настоящего, безбожного, чертовского удовольствия. Разве ты не чувствуешь, как радость поднимается в тебе, словно сок в деревьях весной?

Губа у него кровоточила, костяшки пальцев Тени – тоже.

– Так как ты извлекаешь монеты? – спросил Тень, качнувшись назад и изворачиваясь, чтобы принять на плечо удар, предназначенный ему в лицо.

– Я же сказал тебе, когда ты в первый раз спросил, – буркнул Суини. – Но нет слепцов хуже – ух, хороший удар! – чем те, кто не желает слушать.

Тень нанес Суини прямой короткий в корпус, вынуждая его прижаться к столу – на пол полетели пустые бутылки и пепельницы. Теперь Тень вполне мог его добить.

Тень поглядел на Среду, тот кивнул, тогда Тень опустил взгляд на Сумасшедшего Суини.

– Мы закончили?

После краткой заминки Суини кивнул, и, отпустив его, Тень сделал несколько шагов назад. Суини, тяжело дыша, оперся о стол и кое-как встал на ноги.

– Даже не думай! – взревел он. – Ничего не закончено, пока я не скажу!

Тут лицо его расплылось в ухмылке, он метнулся вперед, занося над головой кулак. И поскользнулся на кубике льда. Челюсть у него отвисла, ухмылка превратилась в гримасу обиды – Суини понял, что пол уходит из-под ног.

И повалился на спину. Голова его ударилась о пол бара с ясно слышным глухим стуком.

Тень надавил на грудь Сумасшедшего Суини коленом.

– Второй раз спрашиваю, мы закончили драться?

– Пожалуй, можем и закончить на этом, – сказал Суини, поднимая голову от пола, – ибо радость покинула меня, как моча маленького ребенка жарким днем в плавательном бассейне.

Он сплюнул на пол кровью и, закрыв глаза, разразился низким и величественным храпом.

Кто-то хлопнул Тень по спине. Среда сунул ему в руку бутылку пива.

На вкус оно было куда лучше меда.

Проснувшись, Тень обнаружил, что лежит, кое-как вытянувшись, на заднем сиденье седана. Утреннее солнце ослепительно сияло в небе, голова у него раскалывалась. Он неуклюже сел, потирая глаза.

Среда вел машину и при этом мурлыкал себе под нос что-то без мелодии. В подставке для чашки подрагивал бумажный стаканчик. Ехали они по федеральной трассе. Пассажирское сиденье было пусто.

– Как ты себя чувствуешь этим чудесным утром? – спросил, не поворачиваясь, Среда.