Американские боги (пер. А.А.Комаринец)

– Ну почему вы не можете оставить меня в покое? – спросил Тень. – Я хочу просто поспать.

Бизоночеловек медленно кивнул. Его губы не шевельнулись, но голос в голове Тени произнес:

– Куда ты идешь, Тень?

– В Каир.

– Почему?

– А куда мне еще идти? Среда хочет, чтобы я туда поехал. Я пил его мед.

Во сне Тени с логикой сновидения этот долг казался неоспоримым: он трижды выпил мед Среды и тем самым скрепил уговор. Какой еще у него теперь остается выбор?

Бизоночеловек протянул руку к огню – помешать угли, и ломаные сучья полыхнули ярче.

– Надвигается буря, – сказал он. Руки у него были испачканы пеплом, и он вытер их о безволосую грудь, размазав по ней пятна сажи.

– Все мне это твердят. Можно задать вопрос?

Возникла пауза. На мохнатый лоб села муха. Бизоночеловек смахнул ее.

– Спрашивай.

– Это правда? Все эти люди действительно боги? Все так… – Тень помялся. Потом сказал: – Невероятно.

Это не было нужным словом, но лучшим, какое он мог подобрать.

– Что есть бога? – спросил бизоночеловек.

– Не знаю, – ответил Тень.

Слышался стук, неумолчный и монотонный. Тень ждал, чтобы бизоночеловек сказал что-нибудь еще, объяснил, что такое боги, объяснил весь путаный кошмар, в который с недавних пор превратилась его жизнь. Ему было холодно.

Стук. Стук. Стук.

Открыв глаза, Тень сонно сел. Он продрог до костей, и небо за оконным стеклом было того люминесцентного темно-пурпурного цвета, какой разделяет сумерки и ночь.

Стук. Стук.

– Эй, мистер, – позвал кто-то, и Тень повернул голову.

Человек у машины был виден лишь темным силуэтом на фоне чернеющего неба. Заставив себя поднять руку, Тень приспустил стекло на несколько дюймов. Издал звуки, какие издаем все мы, просыпаясь, а потом произнес:

– Привет.

– С вами все в порядке? Вы не больны? Вы пьяный? – Голос был высокий, мальчишеский или женский.

– Все в порядке. Подождите минуточку.

Открыв дверцу, он вылез, разминая затекшие ноги и потирая шею. Потом потер одну об другую руки, чтобы восстановить кровообращение и согреться.

– Надо же. А ты не маленький.

– Мне уже говорили. А ты кто?

– Меня зовут Сэм, – ответил голос.

– Мальчик Сэм или девочка Сэм?

– Девочка Сэм. Раньше меня звали Сэмми с «и» на конце, а над «и» я всегда рисовала улыбающуюся рожицу, но потом мне это поперек горла стало – ну, просто все вокруг стали так поступать, – поэтому я бросила, и букву «и» тоже.

– Ладно, девочка Сэм. Пойди вон туда и посмотри на дорогу.

– Зачем? Ты что, убийца-маньяк?

– Нет, – сказал Тень. – Мне надо отлить и не хотелось бы делать это прилюдно.

– А-а. Понятно. Усекла. Нет проблем. Я так тебя понимаю. Не могу пописать, даже если в соседней кабинке кто-то есть. Тяжелая форма синдрома робкого мочевого пузыря.

– Поскорей, пожалуйста.

Она обошла машину, и Тень, сделав несколько шагов к полю, расстегнул ширинку и пустил долгую струю на столб заграждения.

– Ты еще здесь? – окликнул он.

– Да. У тебя, наверное, мочевой пузырь размером с озеро Эри. Наверное, империи создавались и приходили в упадок за то время, пока ты мочился. Тебя невозможно не слышать.

– Спасибо. Тебе от меня чего-нибудь нужно?

– Ну, я хотела узнать, все ли с тобой в порядке. То есть если бы ты умер или еще что, мне пришлось бы звать копов. Но стекла у машины запотели, так что я решила, он, наверное, еще жив.

– Ты местная?

– Нет. Путешествую стопом из Мэдисона.

– Это небезопасно.

– За последние три года я пять раз ходила по трассе. И до сих пор жива. А ты куда едешь?

– В Каир.

– Спасибо, – сказала она. – А я в Эль-Пасо. К тете на каникулы.

– Я не смогу довезти тебя всю дорогу туда, – сказал Тень.

– Не тот Эль-Пасо, что в Техасе, другой, который в Иллинойсе. Несколько часов езды на юг. Знаешь, где ты сейчас?

– Понятия не имею, – пожал плечами Тень. – Где-то на пятьдесят второй трассе?

– Следующий городок – Перу, – сказала Сэм. – Не тот, что в стране Перу, а тот, который в Иллинойсе. Пригнись. Дай я тебя понюхаю.

Тень покорно нагнулся, и девушка понюхала его лицо.

– О'кей. Алкоголем не пахнет. Можешь сесть за руль. Поехали.

– С чего ты решила, что я тебя подвезу?

– Потому что я – девица в беде. А ты – рыцарь, ну, в чем хочешь. В по-настоящему грязной колымаге. Ты видел, что на заднем стекле тебе написали «Помой меня!»?

Сев в машину, Тень открыл дверцу со стороны пассажира. Свет, который зажигается в машине, когда открывают дверцы, в этой не зажегся.

– Нет, не видел.

Она забралась внутрь.

– Это я написала. Когда еще было светло.

Тень завел мотор, зажег фары и стал выруливать назад на дорогу.

– Налево, – услужливо подсказала Сэм.

Тень свернул налево. Несколько минут спустя заработала печка, и машину наполнило благословенное тепло.

– Ты еще ни слова не произнес, – заявила Сэм. – Скажи что-нибудь.

– Ты человек? – спросил Тень. – Только честно-пречестно, рожденный мужчиной и женщиной, живой и дышащий человек?

– Ну конечно.

– Ладно. Просто проверял. Что ты хочешь услышать?

– Что-нибудь, что бы меня сейчас успокоило. Ну, у меня вдруг появилось такое чувство «о черт, я не в той машине».

– Ага, – отозвался он, – со мной тоже такое бывало. А что бы тебя успокоило?

– Просто скажи, что ты не беглый преступник, не убил нескольких человек и ничего такого.

Он на мгновение задумался.

– Знаешь, на самом деле, нет.

– Но ведь тебе пришлось об этом подумать, так ведь?

– Отсидел. Никогда никого не убивал.

– О!

Они въехали в маленький городок, освещенный фонарями и мигающими рождественскими гирляндами, и Тень поглядел направо. У девчонки были короткие взлохмаченные темные волосы, а личико, одновременно привлекательное и, как ему показалось, немного мужеподобное: черты его могли быть высечены из скалы. Смотрела она прямо на него.