Американский демон

— Это твое спасение, — сказала я, наблюдая, как его охрана положила наши телефоны и удостоверения личности вместе с остальными.

— Тебе нужно когда-нибудь поспать. — Лэндон фыркнул. — Он должен убить тебя, чтобы получить то, что хочет, и я не позволю ему вернуться в меня, пока он этого не сделает. Приятно, что мы хотим одного и того же. А потом, когда Трент умрет, а баку все еще будет в тебе, я сам призову Орден. — С удостоверением личности в руке, он подошел ближе, остановившись вне моей легкой досягаемости, когда его охрана напряглась. — Твоя душа готова пасть. Ты будешь его тюрьмой, — сказал он. — А не я.

Может быть, но я не понаслышке знала, что баку предпочел бы Лэндона. В любом случае, жизнь Трента была в опасности. Я молча наблюдала, как Лэндон отдал удостоверения своей команде безопасности и велел им найти Дэна и Венди… и уволить их.

— Ты совершаешь ошибку, — сказала я, и вспыхнуло воспоминание о том, как я говорила Ли то же самое на продуваемых ветром руинах в безвременье. Лэндон тоже не собирался слушать. Давай, Дженкс. Просыпайся!

— Думаешь? — Лэндон прислонился к стеклянному столу, уверенно скрестив лодыжки. — Ты представляешь большую опасность для Ордена, чем я. Они хотят, чтобы ты была в их камере. Если ты примешь у себя баку, даже ФВБ пальцем не пошевелит, чтобы запротестовать. Демон — убийца.

И в этот момент меня наполнила неуверенность. Я посмотрела на Трента, и Лэндон начал ухмыляться.

— Мне любопытно, — произнес Лэндон. — Скажи мне, Трент. Когда баку заберет ее, ты позволишь ей убить тебя, потому что любишь ее? Или ты убьешь ее, чтобы спасти свою жизнь? Это может быть милосерднее, чем позволить ей доживать свой век в качестве зомби.

Выражение моего лица омрачилось.

— Поместите их в тихое место, — распорядился Лэндон. — Они выглядят усталыми. Им нужно отдохнуть.

— Лэндон, — попыталась я в последний раз, но Трент молчал, когда они подняли его, и нас подтолкнули к двери.

— Пикси, ваша светлость? — сказал один из них, и страх заставил меня остановиться.

Брови Лэндона поднялись, когда он увидел, что я застыла, прижав руки к животу.

— Положи его в саду, где ему и место, — решительно сказал он.

— Что? Нет! — я попятилась, дернувшись, когда двое мужчин набросились на меня, чтобы развести мои руки в стороны. — Нет! — запротестовала я, начиная сопротивляться. — Он умрет. Здесь слишком холодно. Это убийство!

Но они удержали меня на месте коротким жестом, чтобы Лэндон мог подойти ближе.

— Так и будет, — сказал он, сжимая мои пальцы, пытаясь разнять их. — Это не противозаконно — убивать пикси.

— Ты ублюдок, — прошептала я, затем ахнула, когда он согнул мои пальцы, почти сломав их. Я боролась за свободу, брыкаясь и извиваясь, пока кто-то не ударил меня кулаком в живот, и я согнулась пополам, хватая ртом воздух. Трент наблюдал, сжав челюсти и напрягшись от разочарованного гнева. — Лэндон, — прохрипела я, глаза наполнились слезами, когда охрана вцепилась в мои руки. — Если ты убьешь его, ничто на земле или в безвременье не помешает мне прийти за тобой. Ничто!

Но их было трое против меня одной, и я закричала от отчаяния, дико извиваясь, когда они развели мои руки в стороны.

— Дженкс! — закричала я в агонии, когда он рухнул на пол. Но затем он поднялся, крылья резко застучали, когда он беспорядочно метнулся в воздух, чтобы уклониться от протянутых рук, медленно набирая высоту, когда они качались и прыгали за ним, пока он не добрался до люстры.

— Дженкс, слава Богу, — сказала я с облегчением, и он поднял мне дрожащие большие пальцы, находясь вне их досягаемости, держа голову и просеивая тошнотворную зеленую пыльцу. Он выглядел ужасно, но он был жив.

— Уберите их отсюда. И кто-нибудь, принесите мне сеть! — крикнул Лэндон.

А потом меня потащили в коридор, и я сражалась с охранниками на каждом своем шагу.

Глава 32

Пол в винном погребе дьюара был выложен булыжником. Холодным булыжником. И он тоже был твердым, когда я сидела спиной к толстым дубовым стенам и прижимала колени к груди. В воздухе пахло пастой с красным соусом, которую нам дали поесть. Это было несколько часов назад, и у нас была только щетина на лице Трента, чтобы догадаться, сколько было времени. Судя по всему, уже поздний вечер.

Беспокойство за Дженкса грызло меня, как дворняжка, жующая кость без мозгов. Он был ранен и один, а за ним гналось целое здание эльфов. И вот я здесь, застряла в дыре с кольцом зачарованного серебра на запястье. Ал бы расхохотался, сняв шляпу, а потом ударил бы меня ею за то, что я была необычайно глупа. Он был бы прав.

Но даже Ал не стал бы беспокоиться о Дженксе, и я нахмурилась, уставившись на лампочку, висящую над отдельно стоящими стеллажами с ферментированным солнечным светом в бутылках. У меня ничего не было. Они даже забрали кольцо Ходина во время второго, более тщательного обыска, прежде чем впихнуть нас внутрь и запереть дверь.

— Аррррр! — воскликнул Трент, напрягая руки, когда снял со стены винную стойку выше себя. Старая деревянная каркасная конструкция застонала и наклонилась, наконец упав, пока не ударилась об одну из отдельно стоящих стоек и не остановилась. Бутылки на ней, однако, разлетелись вдребезги, и я подняла глаза, когда шампанское «Золотая свадьба» за несколько тысяч долларов с торговой маркой упало на мощеный пол и взорвалось волной звука и усиливающегося запаха алкоголя.

— Ты никогда раньше не был в ловушке в дыре, не так ли, — сказала я, и с сердитым выражением лица Трент потянулся, чтобы направить лампочку под углом к недавно открытой стене, чтобы осмотреть ее в поисках выхода.

— Нет, пока не встретил тебя, — пробормотал он, и я фыркнула, вспомнив.

— Ну, а я да. Много раз, — сказала я. — Однажды ты был норкой, — лениво сказала я. — Однажды в твоем лесу. ЛППА. Это было плохо. Демоны, Алькатрас… Дверь откроется. Я обещаю.

Но откроется ли она вовремя? Гадала я, беспокоясь. Трент уже безрезультатно обыскал пол и потолок. Здесь не было окон. Там не было никаких дверей, кроме той, через которую нас впихнули. Единственным источником света была лампочка в руке Трента, и у нас, вероятно, не было бы даже этого, если бы выключатель находился не здесь.

Трент выключил свет. Свет вспыхнул и качнулся, пока он снова не поймал его, держа в своих длинных пальцах. Он повернулся ко мне, у него было плохое настроение, и я отвернулась. Ремешок из зачарованного серебра был слишком тугим, и я просунула палец между ним и собой, размышляя, не сломать ли мне руку — хорошая альтернатива. Я не знала, как по их мнению я собираюсь убить Трента. У меня не было никакой магии с этой штукой. Но, может быть, Лэндон был прав, что Трент ничего не сделает, чтобы остановить меня, и разбитая бутылка была так же хороша, как нож. Сукин сын.