АММИАК. Под знаком близнецов

Будут пальмы, фонтаны, павлины.

Кандидатов в мужья посажу под арест

И ревнивых, и лысых, и длинных.

Под балконом пускай серенады поют,

Дожидаясь вниманья и ласки.

Я чиста и свежа, словно роза в раю,

Буду слушать их сладкие сказки.

Ирина Аллегрова «Я построю гарем».

– А мне что делать?
– спросила я у выбегающей из комнаты Джейн,

поправляя на груди полотенце.

– Молиться, что бы он жив остался, - ответила лаборантка, а я запустила в

уже сухие волосы руку и опечаленно вздохнула.

В принципе, ничего удивительного, если учитывать наши отношения с

госпожой Неприятностью. У нас с ней особые отношения и односторонняя

любовь с ее стороны, которая вечно выходит мне боком. Я подняла с пола

пакет, который принесла мне Джейн, но второпях она, видимо, выронила его

из рук, и развернула его. Внутри оказалось темно-синее платье на два пальца

выше колена, с рукавами три четверти и с круглым вырезом у основания шеи.

Этакий наряд будущей монашки, но фасон действительно был неплох. Еще

там лежал какой-то эластичный и прочный комбинезон, скорее всего, для

занятий спорта. Я вбежала в комнату и переоделась в платье, а потом в

мокрых кедах пошлепала вниз.

– Что здесь произошло? Что с профессором Даньелзом?!
– закричала Со

Ен, когда я спустилась на первый этаж.

– Куда они его понесли?

– В госпиталь, наверное, - ответила девушка, во все глаза смотря на меня.

– Но что с ним?

– Да я там напортачила, - промямлила я.

– Как ты умудрилась так напортачить, что вывела из строя лучшего

медиума всего магического сообщества?! – я прям таки услышала, как

челюсть кореянки стукнулась о линолеум.

– Там долго объяснять, - мало ли, если он не выживет, то всю вину свалю

на него, поэтому сейчас лучше молчать, - отведи меня туда, пожалуйста!

Быстрее!

Девушка испуганно посмотрела на меня, взяла за руку и мы вместе

побежали в госпиталь, который находился в одной из высоких башен

академии. Когда мы оказались на первом этаже, то заметили явное оживление

и перешептывание студентов. Я погладила собственную руку и чуть скривила

нос, закусив губу. С трудом представляю развязку данной ситуации.

– Что с профессором Даньелзом?..

– Джейс заболел?..

– Может, его магическая сила истощила его…

– Может…- раздавались вопросы и предположения перепуганных

студентов, сбежавшихся сюда, как мухи на мед.

«А может, нашлась такая студентка, которая прошибла его током в

прямом смысле этого слова?» - хотелось сказать мне, но я вовремя прикусила

кончик языка. Со Ен с подозрением глядела на меня, а потом один парень

шокировано развернулся ко мне и прокричал:

– Что ты сделала с профессором?! Ты убила его?!

– Я…- у меня даже слов не было, что ответить, но тут мной

заинтересовались многие, и я почувствовала резкую боль в голове и поняла, что сейчас все считывают мои открытые мысли.

Это как бесплатный вай-фай, пользуется каждый желающий. Я закусила

губу, после чего начала рассказывать первые строфы «Евгения Онегина», но

решила переключить на письмо Татьяны к главному герою данного

произведения, но помощь пришла, откуда не ждали. Хотя «помощь» - это

бабка надвое сказала…

– Что здесь происходит? – в лазарет вошел презентабельный мужчина,

которому по едва побелевшим вискам можно было дать около пятидесяти

пяти лет.

– Ректор, она убила вашего сына! – наябедничала одна девушка,

продолжая прожигать меня гневным взглядом.

А я что? А я ничего… Стою тут такая скромная белая и пушистая и

изучаю преинтереснейший рисунок на линолеуме. Голова мужчины резко

развернулась ко мне, и теперь уже он считывал мои мысли. Я повинно

опустила голову, так как не знала, что нужно было говорить в данной

ситуации. Приносить соболезнования? Или лучше сразу пойти копать себе

могилку, так сказать, без лишних предисловий? Вроде, и извиняться не имеет

смысла…если только в ноги бухнуться со словами «Господи помилуй!», думаю, от сравнения ректора с Господом он может немного растаять, и убить

меня быстро и без мучений.

Ну как меня угораздило выливать жидкость на одного и того же

мужчину, да к тому же сына ректора?!

– Быть не может…- прошептал ректор, глядя на меня, - вы и есть та самая

Рассвет Ульянова?

– Вы употребляете «та самая» в хорошем или плохом смысле? Просто

если в плохом, мне будет лучше отнекиваться всеми правдами и неправдами.

Хотя мою причастность в состоянии вашего сына это не отменяет, но я бы

хотела сказать, что мне очень жаль и я раскаиваюсь в содеянном, - начала

тараторить я, оправдываясь, - да и если рассматривать случившуюся

ситуацию объективно, то…

– Он очнулся! – крикнул тот самый парень, который и принес сына

ректора сюда, спускаясь по лестнице и лучезарно улыбаясь.

– Очнулся? – воодушевленно повторила толпа, и глава данной академии

потерял ко мне всякий интерес, ломанувшись к лестнице, так же как и

остальные студенты.

Кажется, мне удалось причинить вред местному любимцу. Я облегченно

вздохнула, улыбаясь и вытирая случайно выступившие слезы радости. Не

придется собирать деньги на свои похороны, ни на похороны Джейса! Ноги

перестали держать, и я медленно дошла до стеночки и села, оперевшись на