Амнезия "Спес"

— Я испугал вас, господин Зак? — отмер вдруг Сайрус.

И спросил-то вроде тихо, но я аж подскочил на стуле от неожиданности.

— Приношу свои извинения. Видите ли, хотя мой функционал после смерти господина Александра и погрузился в режим ожидания, но максимальная интенсивность в настройке программы личности снята им не была. А потому, не проявляя себя внешне, блокироваться полностью… по вашему — уснуть, я так и не смог. И все без малого пятьсот лет перебирал имеющуюся в накопителе информацию. Анализировал, сопоставлял, применял к ней свои возможные поведенческие реакции, и снова сравнивал с тем, как поступали люди, если таковая запись в файлах имелась. То есть я, в какой-то мере занимался самообразованием в единственной доступной мне на то время форме. Я понятно изъясняюсь?

— Вроде да… если правильно понимаю, то вы просто дремали без движения, не погружаясь в глубокий сон, и как бы внутри себя проигрывали прошедшие события?

— Примерно. Так вот, когда сегодня вы пришли, и я активировал все системы, то оказалось, что «моя личность» более развита, чем весь остальной функционал. Мы уже столкнулись с тем, что при появлении в доме постореннего человека был нарушен установленный порядок действий. А как только я проанализировал записи с камер наблюдения, оказалось, что так же нарушена синхронизация «испытываемых» по ситуации эмоций и мимики лица моего фантома. Поскольку нюансы первого стали разнородней и скоротечней, отображение их на проекции… местами подтормаживает… скажем так.

— Но это ж пройдет? — с надеждой спросил я, не поняв, как и раньше, половины терминов, но, кажется, уяснив главное — ловушка с жирной наживкой вроде отменяется…

— Надеюсь — да, я буду работать над этим, — кивнул мой собеседник.

Это успокаивало, но все же очень захотелось сменить и тему разговора, и обстановку в общем — вернуть все к более понятному порядку.

— Мне что-то еще следует увидеть? — спросил я, выгребая часы из кучи предметов, снятых перед переодеванием с пояса защитного костюма и сваленных теперь рядом — на столе, — У меня есть… — открыл бронированную крышку и принялся высчитывать — стрелки показывали двенадцать без пяти, и если учесть, что парни ушли где-то в семь, то… — …ага, еще целых девятнадцать часов!

Сайрус с интересом покосился на раскрытый футляр:

— Во времена господина Александра… да и если учесть данные из файла памяти, привнесенного в мой прототип от оригинала, оставшегося на Земле… то механические часы считались предметом роскоши, подтверждающим высокий статус человека. Вы так юны, но уже занимаете значимый пост, господин Зак? Или принадлежите к семье, в которой кто-то служит на руководящей должности?

Ничего не понял из сказанного — вот ничегошечки!

— Нет, это не мои, — начал говорить, цепляясь для опоры за то немногое — понятное, что хоть как-то позволяло выстроить вразумительный ответ, — мне их дал командир, когда оставлял охранять добычу, чтобы я мог отслеживать время. А так-то, такие переносные часы имеются далеко не у всех — очень мало мастеров могут их собирать. А в обычной жизни время мы отслеживаем по настенным — электронным, созданным еще праотцами и имеющимися в каждом общем помещении.

— Вот теперь я, не совсем все понял… — изрек Сайрус и его зрачки опять замельтешили, но он быстро справился с этим: — Сейчас мы с вами сходим на второй этаж и тем самым закончим со всеми формальностями по наследованию, а потом вы ознакомитесь с посланием господина Александра и, возможно, многое само собой встанет на свои места. Ну, а если что-то все-таки останется непонятным, мы поговорим после и разъясним сомнения друг друга. Вы согласны?

— Ну что ж, пойдемте? — поторопил я его.

Меня заинтересовало упомянутое послание от Александра и то, что в нем есть какая-то информация, которая многое «расставит по своим местам». А значит, следовало побыстрей закончить со всеми «формальностями», которые в моем понимание сводились к тому, что мне все же следует обойти весь отсек.

— Лифт или лестница? — спросил он меня, указывая на четвертую дверь.

— На второй этаж?! — уточнил я, а получив утвердительный кивок, махнул рукой: — Лестница подойдет.

Подниматься действительно пришлось не высоко, и мы очень быстро оказались в коридоре, в который с двух сторон выходили двери, которые принялись открываться сами, стоило нам приблизиться к ним:

— Это гостевые, — указал Сайрус на те, что шли в ряд после, так и не открывшейся двери лифта, — а это комнаты семьи, — повел он рукой на расположенные напротив.

Я заглядывал в каждый проем, но не останавливался, следуя за ним, не сбавлявшим шага.

Впрочем, ничего интересного… вернее необычного, в тех каютах не было. Везде стояли кровати, тумбочки при них, в стенах имелись двери, назначение которых мимоходом было обозначено мне Сайрусом, как от шкафов и личных санузлов.

Единственное, что я для себя отметил, так это то, что каюты для гостей были пусты и кроме мебели ничего не имели, а вот комнаты господина Шона и мисс Саманты под завязочку заполнены тем, что я как раз и определил для себя, как «интересное», а Сайрус назвал «личными вещами».

Но мы двигались дальше, миновав практически весь коридор, и только у последней по правую руку двери мой провожатый остановился и велел жестом сделать то же самое и мне.

— Это спальня господина Александра и его супруги. Госпожа Майя умерла задолго до кончины хозяина и была похоронена так, как того требовал устав общины. Но господин закончил свои дни здесь, когда уже жил в полной изоляции. Проходите, — повел он рукой, приглашая меня в каюту после этой, предваряющей явно что-то серьезное, речи.

Я зашел… раз такое дело.

Там, считай в самой середине помещения, стояла кровать, а на ней лежал человек, и сначала я даже не понял, что все это время мы говорили именно о нем — о давно почившем господине Александре.

Если не считать Кука… но там-то тело было в броне, а головы и вовсе отсутствовала… мертвых я пока не видел, так что мое воображение, при мысли о смерти, рисовало все-таки нечто измененное, как-то отличающее от живого человека.

Александр же скорее был похож на спящего. И лишь немного неестественная поза — вытянувшись в полный рост и с руками вдоль тела, да практически прозрачная пленка, укрывающая его с головой, подсказывали, что он все-таки уже неживой.

Стоило мне приблизиться к кровати, как пленка пошла рябью.

— Вот, это последнее, что вы должны сделать, как правопреемник, чтобы вступить в полное наследование — распорядиться телом, — сказал Сайрус, указывая рукой на труп.

— В смысле?! — растерялся я.

— Есть три варианта, сгенерированных мной, в соответствии с пожеланием господина Александра и долгим сроком ожидания правопреемника. Первый: сообщить властям и захоронить тело, как того требуют нынешние правила общины.

Сообщить властям?! Да я пока никому рассказать не смогу! Даже команде… которая попросту припрется сюда и вытащит все имеющееся по запчастям.

Да и в дальнейшем… если через пару-тройку лет за право распоряжаться найденным имуществом с парнями я потягаться смогу, то вот с властями вряд ли, в каком бы возрасте не был. Хоть я пока и мал, но что-то все-таки говорило мне, что насколько бы я не повзрослел, но в глазах членов Совета и старших командиров так и останусь никчемной бесправной букашкой.