Амулет демона

– Ну, - Чисан наморщил лоб, сдвинув на затылок высокую золотистую шапку далай-ламы, - сам свиток...

– То есть - материал?
– уточнил бывший шаман.

– Да. Пергамент, - кивнул далай-лама.

– Что такого может быть в пергаменте?

– Тайные знаки, - предположил Чисан.

– Точно. Чуть позже мы это выясним. Давай двигаться дальше: что основа пергамента?

– Кожа. Основа кожи - животное...

– Все!
– взмахнул рукой Толман.
– Больше не продолжай! А то мы с тобой сейчас в такие дебри залезем. Сфокусируем усилия на свитке, кроме пергамента, что еще может быть его основой?

– Ничего, - качнул головой Чисан.

– Кроме пергамента... Хотя, основой может быть палка - ось, на которую намотан пергамент. Она - центр...

– Точно! Центр, вокруг которого все вертится!
– Толман резким движением сорвал с древесины декоративные бронзовые накладки и выдернул палку из свитка.

– Ох-х!
– только что и смог произнести Чисан.

А Толман витиевато выругался. Далай-лама укоризненно поглядел на бывшего шамана - не пристало последователям Шакьямуни использовать такие слова, даже для выражения высшей степени удивления.

– Это древко той самой стрелы?
– спросил Чисан.

– Сам посмотри, - подбирая с пола пергамент, произнес Толман, - и найди отличия.

– Это оно. Несомненно!
– воскликнул Чисан, сравнив рисунок с найденным артефактом.
– Те же символы, тот же текст, те же размеры. Чачанджи отменно рисовал.

– Не думаешь, что это подделка?
– полюбопытствовал Толман.

– Мы проверим это: такая святыня должна оставлять следы в Астрале...

– Я как-то не подумал... Так, а как же быть с наконечником?

– Скорее всего, Чачанджи унес его с собой.

– Значит, его следы затерялись?

– Да, он не оставил упоминаний о том, куда отправился после, - согласился далай-лама.

– Если ты не против, я задержусь в монастыре еще на некоторое время? Может быть, отыщется что-то еще.

– Я не против, можешь искать сколь угодно долго...

В дверь покоев Чисана кто-то деликатно постучал.

– Войди!
– крикнул далай-лама.

– Ваше Святейшество!
– вошедший монах склонился в поклоне перед настоятелем.
– Наблюдатели доложили, что к монастырю со стороны Лхассы64 приближается большой вооруженный отряд...

– Кто пожаловал к нам в гости?
– задумался Чисан.

– Наблюдатели донесли, что большая часть отряда - кидани...

– Кидани65? Здесь?

Толман быстро переглянулся с Чисаном:

– Извечный Враг? Но как? Как он пронюхал?

– Да. Это люди Муу...
– мрачно произнес далай-лама.
– Мне непонятно, как тангуты66 допустили их на свою территорию? Когда они доберутся до наших стен?

– Они в трех ли...

– Так близко?
– поразился Чисан.
– У нас совсем не осталось времени! Толман, тебе нужно срочно уходить со священным древком. Оно не должно попасть в руки Врага! Холу, - обратился далай-лама к ожидающему распоряжений настоятеля монаху, - прикажи закрыть ворота монастыря! Никого не впускать до моего личного распоряжения! Всех монахов - на стены!

– Я все сделаю, Ваше Святейшество!
– монах с поклоном удалился.

– Толман, собирайся не медля! Тебя снабдят едой, одеждой для путешествия...

– Но как я уйду? Кидани вот-вот возьмут монастырь в осаду.

– Здесь есть тайный подземный ход. О нем знают лишь несколько посвященных. Не думаю, чтобы у Муу были такие люди. Пока я буду тянуть время и отвлекать внимание - ты уйдешь.

– Спасибо, просветленный! Я не забуду этого!
– Толман поднялся с подушек на ноги и низко поклонился далай-ламе.

– Это мой долг!
– с достоинством ответил Чисан.
– Видимо пресветлый Кымган предвидел именно этот момент, когда посылал меня в Самье. Наша встреча с тобой и Извечным Врагом - не случайна.

– Согласен.

– Тогда иди и готовься. Зимняя дорога в горах нелегка.

Толман поклонился Чисану в очередной раз и вышел в узенький коридор, сжимая в руках найденное в свитке древко стрелы. В келье он быстро собрал вещи и засунул их вместе древком в дорожный мешок.

– Господин.
– В келью заглянул Сянь-чен.

– Я готов.

– Тогда идите за мной.

– Что это за шум?
– поинтересовался Толман, выйдя во двор.

– Кидани пошли на приступ, - бесстрастно ответил монах.

Словно в ответ на его слова засвистел разрезаемый наконечниками стрел воздух. Часть из них воткнулись в деревянные столбы крытой галереи, по которой двигался Толман, ведомый проводником; часть дробно простучала по черепице; а пара штук даже залетела внутрь, мелодично звякнув о начищенную поверхность литых молитвенных барабанов67.

– Поспешим, - поторопил дхармадутту монах, - братья долго не продержаться - киданей оказалось много больше, чем мы ожидали. К ним подходит подкрепление.

– Да-да, конечно!
– согласился Толман, прибавляя ход.

Открытых мест Сянь-чен старался избегать, чтобы ненароком не словить шальную стрелу. По монастырскому двору с криками носились монахи, тащившие к стенам стрелы и оружие, чадили костры, на которых в спешном порядке разогревали смолу.

– Нам нужно добраться до черного чортена, - сообщил проводник, - в его подземной галерее есть ход за пределы монастыря.

Они почти добрались до ступы нужного чортена, как вдруг что-то грохнуло, внешняя стена брызнула каменными осколками, открывая пролом, в который устремился небольшой отряд киданей под предводительством всадника на огромном черном коне. К отряду тут же кинулась большая группа монахов, вооруженная длинными заостренными кольями. Им удалось оттеснить врагов к обратно стене. Сквозь оцепление прорвался лишь предводитель, двигаясь на полном скаку к Толману.

– Это сам Муу, сообщил проводнику бывший шаман, кожей чувствовавший приближение Зла.

– Беги!
– крикнул Сянь-чунь.
– Ход в западной стороне, сразу за мозаичным изображением Гаутамы.

Толман кинулся к вратам чортена, не переставая краем глаза следить за приближением чудовищного всадника. Он суматошно шарил глазами по сторонам в поисках хоть какого-нибудь оружия. Всадник стремительно приближался - Толман понял, что не успевает скрыться в спасительном подземелье. Вот враг поравнялся с Сянь-чунем: монах мужественно попытался схватить коня за узду, но был безжалостно сбит широкой грудью скакуна и растоптан пудовыми копытами. В поле зрения Толмана попала нефритовая статуя Индры68, видимо, завезенная в Самье из Индии. На коленях божества лежал Дордже, или, как его еще называли последователи ведийских традиций - Ваджра69. Палица Грома, священное оружие, выкованное для Индры Тваштаром70. Ваджра была выточена из отдельного куска зеленоватого камня и представляла собой короткий обоюдоострый жезл. Но это для каменного истукана он был короткий, а для Толмана очень даже и подходящий - примерно чуть больше локтя в длину.