АН (цикл 11 книг)

Кузя атаковал, но я легко увернулся от его удара и сам начал наносить ему удары-тычки. Пару раз все же уровень живы подпрыгнул, в итоге Кузьма вновь лишился покрова и рухнул на ковролин.

Эх, похоже, удача не на стороне юного героя…

— Пять…Шесть… Семь… Восемь… — считал Дмитрий.

О, Кузя поднялся. И даже снова активировал покров.

Хм… Его взгляд изменился. В нём больше нет ненависти. Только решительность, спрятанная за пеленой. Тупая решительность, с которой молоток опускается на шляпку гвоздя. Сейчас у Кузьмы только одна цель. Один удар. И всё. На остальное ему плевать.

Я поднял обе руки, чтобы закрыть голову и рванул на противника.

Удар по его блоку, возвращаю руку на место.

Ещё удар по блоку.

Снова рука назад.

Вот ведь тормоз попался! Бей уже, балбес!

Я чуть довёл корпус в сторону и врезал правым хуком в челюсть противника.

Секундой раньше его кулак коснулся моего открытого бок.

Хех, наконец-то! Долго же Кузя-молоток шёл к своей цели — шляпке гвоздя. А если точнее, оставленному беззащитным участку тела, который мне ещё и подставить ему под удар пришлось.

От пропущенного хука Кузьма рухнул безвольной куклой. Я же отпрыгнул назад и поймал взгляд Дмитрия. Молча указал ему на свой бок, развернулся и пошёл к раздевалкам.

— Победитель, согласно дополнительному условию, Кузьма Олегович Синёв, — объявил судья. Трибуны загалдели.

Кузе всё-таки улыбнулась удача. Если бы он не коснулся меня, я бы ничего не потерял. Но теперь я, хочется верить, кое-что приобрёл.

А ещё подарил своей бывшей подружке героя, который не побоялся выйти на бой против непобедимого чудовища — Золотого Льва юго-восточной Москвы. Героя, который доблестно сражался, явно сломал пару костей, но всё же смог вырвать победу.

Принимать же подарок или нет, решать не мне. Как ни крути, у Кузи есть три месяца, чтобы всё сделать в лучшем виде.

Глава 8

— Аскольд, ну и что всё это значит? — с вызовом спросила Алиса Оболенская.

После дуэли коллеги по учсовету передали мне, что глава и замглавы хотят со мной поговорить. Так что поменяв спортивную форму на пиджак и брюки, я отправился на «аудиенцию».

— Смотря что ты имеешь в виду, — я сел на стул напротив двух девушек.

— А то ты не понимаешь! — повысила голос Оболенская.

— Не особо. Я считаю, что этот конфликт улажен и остался в прошлом, — проговорил я, переведя взгляд на Троекурову. Софья сидела практически неподвижно, сложив руки замком на столе, и взирала на меня бесстрастным взглядом.

— Нам всем хочется в это верить, — поймав мой взгляд, ответила Царица лицея. — Но случилось непредвиденное — чемпион «Алой Мудрости» и Юго-Востока Москвы проиграл первокурснику, который даже не участвовал в турнире. Из ряда вон выходящее событие. И… удар по репутации.

— Вы преувеличиваете, Софья Антоновна. Да и потом, Кузьма тоже ученик нашего лицея. Так что репутация лицея не пострадает.

— В отличие от твоей, — не упустила возможности вставить шпильку Алиса. — Зачем тебе всё это? Что за жест доброй воли? Ну, обесчестил ты чужую девушку… — поморщилась она, — но зачем проигрывать?

— Я не обесчестивал ничью девушку, — серьёзным тоном произнёс я. — Попрошу не наговаривать.

Алиса удивлённо хлопнула глазами и через две секунды кивнула.

— Пусть так. Но…тогда тем более зачем?

— А вы не понимаете? — усмехнулся я.

Девушки переглянулись. Оболенская кивком головы предложила Троекуровой высказаться первой.

— Мы считаем, что вы воспользовались подвернувшимся случаем. Чемпион Юго-Восточной Москвы болел, а затем проиграл не самому сильному противнику. Пусть проиграл и из-за жёсткого дополнительного условия, которое сам предложил, но на слуху останется сам факт проигрыша.

Я широко улыбнулся.

— Всё верно, — кивнул я. — Сомнения в моей неуязвимости в головах любителей ставок посеяны. А значит меньше людей поставят на тёмную лошадку простолюдина.

— А значит, если правильно подгадать момент, можно поставить на тебя с наиболее выгодным коэффициентом, — проговорила Алиса. — Многих твой ход не отсеет, но отсеянных хватит, чтобы поднять коэффициент. Просто и элегантно, — наконец-то, впервые за эту встречу улыбнулась Оболенская. — Хвалю.

Я кивнул, принимая похвалу. В кабинете повисла тишина.

— Но лично я, — неожиданно заговорила Софья. — Считаю, что есть и ещё одна причина. Довольно-таки благородная, — она вопросительно посмотрела на меня. Хм… намекает, что и ради Алёны с Кузей подставился?..

— Не будем ворошить прошлое, — я поднял обе руки.

Интересно, а о третьей причине княжны догадываются? Я хочу временно поумерить пыл мелких дворян, которые обязательно попытаются затащить меня к себе в род предложениями о матрилинейном браке. Ведь не только у Смирновых могли родиться такие мысли.

Конечно, подобные предложения посыплются с новой силой, когда я выиграю финальный этап турнира, но хотя бы сейчас не придётся вилять с ответом.

— Хорошо, Аскольд Игоревич, — не стала настаивать Софья. — Я поговорю с клубом журналистики. Фотографии вашей дуэли у них уже есть, и статья не заставит себя ждать. Люди должны знать, что чемпион Юго-Востока проиграл героически сражающемуся первокурснику.

— Благодарю, Софья Антоновна.

Что ж, значит информацию подадут в нужном ключе. Уверен, и Троекурова, и Оболенская сами поставят на меня. Хех, главное, чтобы Вадим успел поймать наиболее выгодный коэффициент. А остальное не жалко.

После беседы с княжнами я покинул школу и отправился в своей временный дом, по пути выслушав доклад Вадима о текущих делах.

— Значит, братья что-то подозревают, — задумчиво проговорил я. — Хорошо…

— Стараюсь, Господин. Хочется верить, что моих намёков достаточно, чтобы они сами себе додумали, какую жестокую тайную войну с дворянами вы ведёте.

— Напоминаешь им, что нужно быть начеку?

— Разумеется, господин, — обиженно ответил Наставник.

* * *

Вечером, нарядившись в костюм, в котором был на приёме у Смирновых, в своей новенькой машине представительского класса я ехал на встречу с Шапочкиной, предвкушая прекрасное времяпрепровождение. За рулём сидел Тамир (Вадиму я дал небольшой выходной) и рассказывал мне о тренировочном процессе братьев и остальных наших ребят.