АН (цикл 11 книг)

— Ваша светлость, — с акцентом произнёс пожилой японец, склонившись в низком поклоне.

— Здравствуйте, Ичиго, — с полуулыбкой поздоровалась Алиса Оболенская и продолжила идти по коридору жилого крыла Тверского Кремля.

«Как же непривычно видеть их тут», — отметила про себя девушка.

Возле нужной двери стояли две личные служанки её матери. Переговорив с женщинами, Алиса дождалась, пока о ней доложат, и вошла в спальню матушки.

Надежда Григорьевна сидела на кровати, спиной к входу и держала на руках Арсения — младшего братика Алисы и наследника рода. Судя по тому, что халат великой княгини был не до конца затянут, мать кормила своё дитя.

— Как тебе наши гости? Не докучают? — весело спросила Алиса, усевшись в кресло.

— А чего им докучать? Хорошие ребята, вежливые. А их сопровождающие постоянно кланяются в пояс, как болванчики. Жить не мешают. Наоборот, наш дом наполнен людьми, пока члены моей семьи шастают по всему миру, — не оборачиваясь, ответила мать.

— Да ладно тебе, близняшки же тут, и Лина, и Арсений. Не говори так, будто мы оставили тебя в одиночестве.

Только сейчас женщина посмотрела через плечо на старшую дочь и тепло улыбнулась:

— Я всё понимаю, взрослые вы уже, а отец ваш, как всегда, занят важными делами. Спасибо, что решила навестить матушку, — великая княгиня Тверская положила уснувшего наследника на кровать, завязала халат и пересела на кресло напротив Алисы.

— Разве я могла поступить иначе, — неуверенно проговорила старшая дочь Оболенских и отвела глаза в сторону.

Алиса вспомнила прошлый разговор на волнующую её тему. Сколько же копий тогда было сломано, но благодаря отцу ей удалось добиться своего.

А теперь вот планы резко поменялись. А что если матушка заартачится? Ситуация в Африке ведь резко обострилась…

Великая княгиня вдруг снова поднялась с места и прижала голову дочери к своей мягкой груди.

— Не мучайся, я всё знаю. И пусть я против того, что ты отправляешься в эту проклятую Африку, я не стану тебя останавливать. И даже не потому, что твой отец на твоей стороне… — тепло проговорила великая княгиня.

— Ты изменилась, мама, — едва сдерживая слёзы, проговорила девушка.

— Разве? — Надежда Григорьевна отпустила дочь и заглянула ей в глаза. — Вот вернёшься из Африки, месяц тебе никаких Сибирей и прочих дыр. Только светские приёмы, процедуры красоты, дополнительные курсы этики и молодой невесты.

— Ой… — опешила Алиса. — Ты же сама сказала, что я уже взрослая…

— Пока замуж не вышла — недостаточно взрослая, — отрезала мать. Часто заморгала и отвернулась в сторону. Провела рукавом по глазам.

— Алиса, — тихо произнесла она в сторону, — пообещай мне, что в этой проклятой Африке ты останешься инженером. А не захочешь стать бойцом и не полезешь на поле боя.

Женщина обернулась и уставилась на дочь тяжёлым взглядом.

— Обещаю. Моя задача — отслеживать состояние доспехов и консультировать пилотов, а не биться с врагом своими руками, — твёрдо ответила Алиса.

***

После того как я вернулся в Тверь и убедился, что у нас достаточно времени до отбытия в Африку, отправился с частью своих бойцов на самолёте в Москву. С теми, кого в Москве ждали. Пусть хоть перед внезапной командировкой на Чёрный Континент родных проведают.

Потому дома — в моей московской усадьбе, подаренной Канцлером за победу в прошлом турнире, нас с Вадимом ждал пышный семейный ужин.

— Ну как вы тут, за домом присматриваете? — спросил я братьев, в моё отсутствие они были «главными» в усадьбе. Тётушка с малышом Владимиром Вадимовичем и двумя помощницами жила в их с Вадимом доме.

— А чего за ним присматривать? И без нас хватает, кому присматривать, — хмыкнул Боря, закинув в рот тефтельку.

— Присматриваем, Аск, всё в порядке, — неодобрительно глянув на брата, со всей серьёзностью ответил Глеб.

— Какие важные вы стали, — усмехнулась сидевшая рядом со мной Вероника — моя рыжая целительница. — Такие самостоятельные. Прямо ути-пути.

Братья не стали реагировать на её подначку.

Между тем Вадим наполнил наши бокалы. Всем вина, а тётушке морковный сок.

— Позвольте, я скажу, — тихо попросила тётя Мари.

Я молча кивнул. Она поднялась и обвела нас взглядом, застыла глазами на Вадиме, а затем выдохнула и произнесла:

— Что бы вы ни решили, я поддержу ваши начинания. Я… Просто… Просто буду молить богов, чтобы с вами всё было хорошо. И вы вернулись как можно скорее.

— И вернулись с победой? — взглянув на мать, предложил Глеб.

— Да! И вернулись с победой! Мы будем ждать вас! — резко произнесла Мари и потянулась своим бокалом к бокалу Вадима.

Послышался звон хрусталя. Я мельком глянул на тётушку. Эти слова дались ей тяжело. Хотела ведь выдать что-нибудь: «А вам точно нужно туда лететь? Может быть, без вас справятся?»… Но переборола себя.

— Не волнуйтесь, Мари, — беззаботно проговорила Вероника, закинув в рот помидорку-чери. — Я прослежу, чтобы с моим господином, — она бросила на меня игривый взгляд, — ничего не произошло. И за вашим мужем тоже пригляжу. Будьте уверены.

— Спасибо вам, Вероника, — благодарно кивнула тётушка.

«Ты и за остальными моими бойцами тоже присмотришь», — подумал я, глядя на целительницу. Но при всех поправлять девушку не стал. Мы с Арвином и великим князем Тверским давно пришли к выводу, что если пытаться вытравить из целительниц всю их стервозность, то целительницы сдуются как воздушный шарик и станут профнепригодными.

— Кстати, Аск, если что, мы ждём от тебя сувениров, — пробасил Боря, глядя мне в глаза. — Не забудь привести. Когда вернёшься.

Ох, мой единоутробный братец подрос и уже пытается завуалировано выражать свои мысли. Какая милая и нелепая поддержка.

— Конечно, не забуду, — добродушно улыбнулся я.

***

— Ваше Величество, ваш утренний сок, — в комнату зашла дежурившая этим утром личная служанка вдовствующей императрицы — Марта.

Едва дверь за девушкой захлопнулась, Марта споткнулась о собственную ногу, стакан с соком заплясал на подносе и расплескал половину содержимого на поднос.

Ни капли не упало на ковёр.