АН (цикл 11 книг)

Я дал добро. Благо в новой квартире подключили интернет. Нужно будет купить тётушке ноутбук, и она сможет заниматься самообразованием, пока сидит дома.

На следующий день по дороге в школу я оформил эту мысль в виде сообщения и отправил Вадиму. Пусть напряжёт наших компьютерщиков подобрать что-нибудь хорошее по сходной цене.

В такие моменты я радуюсь, что на нас напали «медведи», и «неизвестный» доброжелатель предупредил об этом. Всё-таки лишние двадцать тысяч… Точнее, пятнадцать, если вычесть долю доброжелателей, очень даже к месту. Теперь есть хоть что поставить на турнире, и на мелкие покупки деньги можно из общего бюджета выделить.

«Аскольд, привет! Я наконец-то могу с тобой встретиться! Давай сегодня вечером? =*» — во время первого урока пришло сообщение от Алёны.

Форкхово дерьмо… То ни одной, то сразу обе… И ведь, увы, не получится совместить Алёну и боярыню.

Екатерине Морозовой я написал на перемене, уточнил, всё ли в силе насчёт сегодняшнего вечера. Она ответила, что «скорее всего» да. Обещала написать позже.

«Привет, Алёна! Я хотел бы с тобой встретиться, но сегодня, видимо, не получится. Запланирована деловая встреча. Если планы изменятся, сообщу».

«Очень жаль =(((((» — прислала она в ответ. Я уже научился разбираться в местных смайликах и понял, что девушка изображает грусть.

«Не грусти. Если будет на то воля звёзд, ещё увидимся. =)))»

Всю перемену я переписывался с ней под любопытные взгляды одноклассниц и одноклассников.

После четвёртого урока я вышел на школьный двор и, усевшись на одну из лавочек, уткнулся в экран телефона. Я листал новостные статьи, когда услышал приближающийся цокот каблучков.

Подняв глаза, я увидел главное достояние «Алой Мудрости» по версии моего подросткового тела и моей в меру гедонистической души, а именно огромный бюст первого заместителя директора, Шапочкиной Ирины Александровны, выпирающий из-под пиджака.

Я позволил себе насладиться этим зрелищем пару секунд, а затем поднял глаза выше. На лице Шапочкиной застыла едва заметная ехидная полуулыбка.

— Добрый день, Ирина Александровна, — оторвав зад от скамейки и выпрямившись в полный рост, поздоровался я.

— Здравствуйте, Аскольд Игоревич, — благосклонно кивнула она.

Рядом с нами никого из лицеистов не было, а в восемнадцати метрах, словно верный страж, замерла секретарь Шапочкиной — Маргарита Павловна. И тем не менее, мы находились не за закрытыми дверями кабинета, так что замдиректора, как и я, соблюдала все правила приличия.

— Чем обязан? — спросил я.

— Планировала пригласить вас в свой кабинет, но раз уж увидела вас по пути туда, решила не тратить своё и ваше время. Аскольд Игоревич, у меня для вас печальные новости.

— Заинтриговали, Ирина Александровна, внимательно слушаю, — ответил я, краем глаза уловив на дорожке приближение лицеистки с чёрными волосами.

— Дело в том, что мы не можем допустить вас до участия в школьном этапе всеимперского боевого турнира, — проговорила Шапочкина, не сводя с меня глаз и внимательно наблюдая за выражением моего лица.

— Могу я узнать причину? — ровным тоном поинтересовался я.

— Для участия в турнире простолюдину необходимо рекомендательное письмо от главы аристократического рода, — позволила себе лёгкую улыбку заместитель директора. — Увы, это правила не нашего лицея, а общеимперские.

В этот момент мимо нас прошла великая княжна Казанская, державшая возле уха телефон. На миг остановившись, она вежливо кивнула Шапочкиной и, демонстративно не обращая на меня внимания, продефилировала дальше.

Проводив Юлию взглядом, я снова посмотрел на Шапочкину, ожидавшую моего ответа.

— Это ко всем простолюдинам относится? — уточнил я.

— Ко всем представителям сословия, — кивнула она, правильно поняв мой вопрос. Ведь помимо сословия «простолюдины», есть и одноимённая сословная группа, в которую, кроме самих простолюдинов, входят Слуги и Претенденты.

— Стало быть, за Слугу по умолчанию поручается его господин, а Претендент и сам достоин участвовать в турнире?

— Именно, — кивнула Шапочкина. — И вот теперь, Аскольд Игоревич, мы возвращаемся к нашему главному вопросу.

Я тихо усмехнулся и покачал головой.

— Мы все уже обсудили, Ирина Александровна. Ничего не изменилось.

— Вы сможете получить рекомендательное письмо?

— Да. Форма?

— Свободная. Тогда, Аскольд Игоревич, я лично жду от вас письмо. Принесёте его ко мне в кабинет. Всего доброго. Перемена скоро закончится, не опаздывайте на уроки.

— До свидания, Ирина Александровна, — кивнул я.

Шапочкина невозмутимо кивнула в ответ и направилась в сторону главного корпуса «Алой Мудрости». Я же, сверившись с часами, решил ещё немного отдохнуть на свежем воздухе и снова сел на скамейку.

Через полторы минуты мимо меня снова прошла Юлия Ромодановская. Остановившись в метре от моей скамейки и чуть повернув голову, она произнесла:

— Нам нужно поговорить. Жду тебя здесь в парке, на следующей перемене.

Глава 8

За всё время, пока шёл следующий урок, великая княжна Казанская так ни разу и не взглянула в мою сторону. А едва прозвенел звонок, грациозно поднялась со стула и направилась к выходу из кабинета.

— Аскольд, пойдём свежим воздухом подышим? — когда я уже было направился следом за Ромодановской, меня перехватил Влад.

— О, вы на улицу? — подала голос Оболенская. — Инна, пойдём тоже?

Форкхово дерьмо! Вот тебе и вылазка без свидетелей.

В итоге ещё Вася с нами увязался, так что в школьный парк мы вывалились привычной компанией в пять человек. Я задавал направление, а остальные двигались следом. Так мы и пришли к той скамейке, на которой я отдыхал во время прошлой перемены.

— Ну, как вы готовитесь к турниру? — сев так, чтобы спина не касалась спинки скамейки, и благовоспитанно сложив ладошки на коленях, поинтересовалась Яна.

— В обычном режиме, — пожал плечами я и повернул голову влево. В тридцати метрах от нас невозмутимо прошла ледяная королева Ромодановская, села на соседнюю лавочку и открыла книгу.

— Изо всех сил, — усмехнулся Влад. — Правда, подготовка на школьном полигоне вместе с другими жильцами общежития — не самый эффективный способ подготовиться. Поэтому многие уже договорились об освобождении от занятий.

— В смысле? — опешил Вася. Он выглядел так, будто Влад сказал что-то крамольное.