An ordinary sex life

И я также посмотрел на Адриенну, мирно спящую слева от меня, спиной ко мне. Простыня скользила из-под её подмышки, но затем стягивалась к изножью кровати, обнажая мягкую кожу ее спины.

Вчерашние ласки для нас обоих были катарсисом. После всех эмоциональных потрясений это было приятным развлечением, и даже сейчас, глядя на нее, я обнаружил, что очень люблю ее.

Но я не был влюблен. Нет, мое сердце все еще болело от чувства потери из-за Меган и Кэссиди. Я определенно не чувствовал такой привязанности к Адриенне, как Кире, Авроре или Брэнди.

Фактически, из всех девушек, с которыми я был, мне пришлось бы отнести ее к одной категории с Дайной: красивая девушка, чудесная в постели, но без реальной эмоциональной связи.

И все же я чувствовал… ЧТО-ТО… к Адриенне. Я полагаю, что невозможно заниматься сексом с кем-то, чтобы ваши отношения не изменились бы навсегда. Например, год назад, если бы вы спросили меня, какая сестра Эванс мне больше нравится, Дайна или DJ, я бы пожал плечами и сказал, что они обе просто друзья и далеки от Авроры. Но сейчас? Что ж, я спал с Дайной, и я буду вечно смотреть на нее и помнить это. Так что теперь Дайна значила для меня больше, чем маленькая Дороти Джин.

Теперь я спал с Адриенной. Это само по себе связало бы меня с ней, и эта связь укрепилась, когда мы решили начать «свидания». Но это были свидания для взаимного удобства. Я остался с Адриенной, потому что мне некуда было идти, и потому что ей нравились оргазмы, которые я ей дарил, не более того. Я знал, что если появится лучший вариант, чем я, Адриенна расстанется со мной. На самом деле мы не были настолько «привязанными».

Но теперь я чувствовал себя привязанным. Я сделал сознательный выбор быть верным ей, вместо того чтобы трахнуть Элис. И по какой-то причине это связывало меня с Адриенной гораздо сильнее, чем я ожидал.

Пока я размышлял над этим и наблюдал за красивой фигурой моей девушки, она начала просыпаться. Несколько мгновений спустя ее глаза открылись, и она повернулась ко мне лицом, глядя мне в глаза, так как я сидел под углом. Ее взгляд что-то искал, как будто она пыталась заглянуть в мою душу.

Через несколько секунд Адриенна придвинулась ко мне ближе. Без слов она приподнялась ровно настолько, чтобы положить голову мне на грудину, ниже груди, но выше живота. И ее левая рука обернулась вокруг моего торса, в то время как она прижалась ко мне поближе.

Мы долго лежали молча. Она была потеряна в своих мыслях, а я в своих. Не было почти никаких движений, кроме ленивого поглаживания моей левой рукой ее спины и бедра. Утренний свет проникал в окно, открывая голубое небо. Было тихо и спокойно. Нам было комфортно, и мы не собирались менять этот статус.

Спустя долгое время Адриенна заговорила первой. Очень мягко она сказала: «Я открою тебе свой секрет, Бен».

Это меня удивило, и я наклонил голову, чтобы посмотреть на нее. Щека Адриенны все еще была прижата к моему телу, и она не поднимала глаз. «Ты не обязана», искренне сказал я.

«Я знаю. Но я хочу. После вчерашней ночи ты заслуживаешь того, чтобы знать, из-за чего всё произошло».

Мы с Адриенной никогда не были «близки». Мы выросли на одной улице, но никогда не были настоящими друзьями, и даже после того, как мы начали встречаться, эти отношения были определением случайных. Но, учитывая недавнюю связь, которую я чувствовал с ней, узнать ее секрет было уместно. «Хорошо», сказал я мягко.

Адриенна глубоко вздохнула, поежилась и прижалась ко мне еще сильнее. А затем слабым, испуганным голосом, который я никогда бы не связал с обычно уверенной, почти высокомерной Адриенной, она начала свой рассказ.

«Мы познакомились, когда нам было десять, Бен. Помнишь?»

«Да. Я был новичком по соседству и искал потенциальных друзей моего возраста. Ты была того же возраста, и ты уже была очень милой», улыбнулся я этому воспоминанию. «Но после первых двух встреч я тебя больше никогда не видел, по крайней мере, до средней школы».

Адриенна вздохнула. «Я тогда тоже думала, что ты довольно милый. Я хотела быть твоим другом, Бен. Но…» Она глубоко вздохнула. «Но кое-что случилось тем летом».

В этой фразе было такое зловещее предзнаменование, что я замолчал и перестал гладить Адриенну по спине. Я даже затаил дыхание в ожидании. Она на мгновение взглянула на меня, прежде чем отвернуться.

А потом она продолжила. «Оба моих родителя были трудоголиками, редко возвращались домой раньше девяти». Адриенна остановилась, вздрогнув на секунду, что заставило меня еще сильнее прижать ее к себе. Она прерывисто вздохнула и затем сказала: «Мой брат… Адам… ему было семнадцать, и он поступал в выпускной класс. Мои родители всегда оставляли его за главного. Это было нормально: у нас не было няни с трёх лет».

Адриенна снова вздрогнула. «Я рано расцвела. В то лето у меня начала расти грудь. Это… э-э… это началось достаточно невинно. Адам щекотал меня, я смеялась, а он в конце концов обнимал меня. До тех пор, как я поняла, что он меня трогает, хотя мне было всего десять лет».

Мои руки сжались вокруг нее, когда я понял, к чему все это идет. Мои глаза расширились, и когда Адриенна взглянула на меня, мы оба поняли, что ей не нужно вдаваться в подробности. Она наклонила голову и заплакала. Я просто держался изо всех сил, гладя девушку по голове.

«Я умоляла его остановиться снова и снова, когда он в первый раз изнасиловал меня. Я помню, как бормотала «нет, нет, нет, нет, нет» все время, пока он это делал. Мне было так стыдно и так больно, когда это закончилось, я осталась в своей комнате на ужин, и Адам сказал моим родителям, что я чувствую себя плохо. Они даже не захотели прийти ко мне и проверить».

Теперь я тяжело дышал, полный ярости. Я представил, как бы я себя почувствовал, если бы кто-то сделал то же самое с Эдем или Эммой, и мое лицо залилось кровью, когда я покраснел, а мои руки были настолько напряжены, что Адриенне пришлось мягко сказать: «Пожалуйста, хватит сжимать меня так крепко, Бен».

Я сразу же ослабил хватку. Мы оба замолчали на минуту или около того.

Затем Адриенна глубоко вздохнула и уткнулась лицом мне в грудь. Теперь ее голос превратился в бормотание, и она продолжила: «Он продолжал меня насиловать весь год. Я действительно не хотела никого видеть, поэтому я не подружилась с тобой и даже не навещала своих друзей. Мне было так стыдно. И через некоторое время я просто перестала с ним бороться, смирилась с тем, что он будет делать это, когда захочет. Он пригрозил, что причинит мне боль, если я когда-нибудь расскажу кому-нибудь, поэтому я не сказала ни слова. И через некоторое время… ну… я начала получать от этого удовольствие. Я имею в виду, я бы все же предпочла, чтобы он не трахал меня, но, поскольку я застряла там, я могла бы хотя бы попытаться получить от этого удовольствие».

Она вздохнула и закрыла глаза, поморщившись от стыда, который сейчас испытывала. «К следующему лету я привыкла к этому. У меня даже случались периодические оргазмы. Мы делали это каждый день, за исключением тех случаев, когда у меня были месячные, после того как мне исполнилось одиннадцать. Но даже несмотря на то, что меня использовали я все еще хотела, чтобы он остановился. У Адама было это… злое… выражение на лице, когда он это делал. Это было так страшно, что я никогда не могла смотреть на него, даже когда он трахал меня «.