Анабиоз
Шрифт:
Митяй складывал костёр, разводил в воде энергетический напиток, который вдруг перестал экономить, и только посмеивался.
Потом пришлось остановиться на ночёвку.
— Лодке тоже нужен перерыв. — Сказал Митяй. — Я вообще удивлен, что она так долго работает. Без зарядки.
— Да, я тоже. — Поддакнула Тася, хотя только сейчас об этом подумала. А ведь, действительно, столько времени они летели! Да ещё и на такой скорости! Платформа продержалась куда меньше.
Перед сном они снова заварили чай и сидели у огня.
Здесь всё было иначе, чем в джунглях. Открытое небо над головой,
— Расскажи о себе. — Попросила Тася.
— Что рассказать?
— Ну, например, как ты попал сюда, на планету. Про своих друзей.
— Попал сюда случайно, как и они. Мы потерпели кораблекрушение на этой планете. Мы — это курсанты и студенты.
— Курсанты?
— Ну да. Курсанты Космодемии.
— Ты курсант?
— Уже нет. Мы были выпускным курсом. Мы давно уже служим.
— Курсанты… ты что, военный?
— Именно так.
— Вот это да! Теперь понятно, почему ты полетел меня спасать. Потому что ты — настоящий герой!
Митяй сначала замер, а потом смутился. Похоже, к комплиментам он не привык, по крайней мере, к таким жарким. Тасе это понравилось. Пожалуй, когда они выберутся, она будет не против сходить с ним на свидание.
Главное, чтобы пригласил.
— Так как же вы, курсанты, умудрились сюда упасть?
— Это не мы. Мы просто были на корабле. А уронили его студенты АМКи.
— Что за студенты такие? Судя по названию, настоящие придурки.
— АМКа — это самая элитная академия из всех существующих в наше время. Там обучаются только корпоративные дети.
— А! Богатые дети.
— Да. Ну, и характер у них соответствующий. Некоторые обезьяны и то более развиты в моральном плане, чем они.
— Не любишь богатеев?
— Не люблю.
Тут он не улыбнулся.
— А почему?
— Вседоступность и вседозволенность накладывает на характер соответствующий отпечаток. Это неизбежно.
Тася сочувственно покивала.
— Богачка отказала?
Митяй молча покосился на неё, сломал и бросил в костёр пару веток.
— Нет. — Ответил, в конце концов. — Ничего такого. Но за время того полёта мне несколько раз в грубой форме отказали… предварительно, так сказать. Я ничего не просил, ни на что не намекал, ничего не предлагал, и в голову не приходило с кем-то из них связываться, но мне уже заранее сообщили, что мне ничего не светит. Это было неприятно.
— Ишь ты, какие фифы! — Фыркнула Тася. — Как вы с ними тут уживались с такими курами?
— Да никак, в общем. Мы — сами по себе, они — сами по себе.
— И как вы выбрались?
— Местные нас отпустили. Взамен на то, что мы оставили с ними Саблезуба.
— Жаль, что мы не можем оставить его им второй раз. Я бы с удовольствием.
— Это точно.
Они молча улыбнулись друг другу и снова уставились в огонь.
Спалось хорошо, настолько, что Тася пропустила рассвет. Но ничего, разок можно. Когда она выбралась из палатки, то увидела Митяя под лодкой. Та до сих пор висела в воздухе, они не смогли опустить её на землю. Не нашли ни кнопок, ни каких-либо других способов ею управлять, кроме всё того же пресловутого джойстика, педали да трёх кнопок. Они осмотрели всё внутри, а сейчас Митяй, видимо,
решил осмотреть и снаружи.— Ну как? — Спросила Тася.
— Ничего.
Митяй вздохнул и вылез из-под лодки. У него был такой ошарашенный вид, что Тася улыбнулась.
— Совсем ничего?
— Не понимаю, как она… — Митяй почесал себе затылок. — Как она держит заряд и где его берёт. Снаружи ничего… Управление элементарное, с защитой от дурака. Или от детей. В общем, осталось разве что её разобрать.
— Давай пока не будем.
— Ну, конечно, не будем.
Они ушли завтракать, а лодка осталась висеть над землёй, слегка покачиваясь на ветру.
Глава 7. Встреча
К вечеру следующего дня они прилетели к Изумрудным Лужам. Тасе даже спрашивать об этом не пришлось, она сразу поняла — это они и есть! Впереди расстилалось море, а может, океан, с красивой лазурной водой и яркими жёлтыми берегами. А ещё оно, море, не было сплошным. Оно выглядело как лоскутное одеяло — какие-то куски больше, какие-то меньше, одни светлее, другие — темней. Лоскуты воды плотно прилегали друг к другу и разделялись лишь тонкими полосками берега.
— Красиво. — Тася вздохнула.
— Да. Я всего раз видел этот океан, издалека, так что теперь хоть посмотрю.
Митяй припарковал лодку на самом берегу, у камышей, и они выпрыгнули на берег. Тася мгновенно разулась и стала ходить босиком. Приятно было до чёртиков!
— Говорят, тут в некоторых лужах есть рыба, очень вкусная.
— Да? Мы будем ловить рыбу? — Оживилась Тася.
— Можем поискать. Не обещаю, что рыба будет, но что мешает нам попробовать?
Тася закатала штаны до колен, Митяй взял из рюкзака сетку и какое-то устройство, похожее на стрелу с верёвкой, он её называл “самоудочка”. И они пошли по перешейкам вдоль луж, выглядывая в них рыбу. Конечно, самые мелкие лужи Тася проходила вброд, плескаясь так, что вскоре полностью вымокла.
— А купаться тут можно? — Не очень своевременно спросила она.
— Конечно!
— Но вначале давай рыбу найдём, а то знаю я — залезу и всё.
Он молча согласился.
Рыбу они нашли, и довольно быстро. Митяй её заметил, подозвал Тасю и они ещё несколько минут смотрели, как в густой глубине неторопливо плавают тёмные рыбины. В этой луже вода была почти синей, но скорее всего, из-за цвета дна.
— И как её ловить?
Тася только успела поинтересоваться, как самоудочка взяла и всё за них сделала. Митяй бросил её в воду, а спустя минуту вынул уже с нанизанными на стрелу рыбинами.
— Не очень спортивно, но очень эффективно! — Решила Тася.
Потом они купались, и жарили рыбу, и снова сидели у костра. Здорово было.
— Такую рыбу, как ты пожарил, даже Папаша не сможет сделать! — Сказала Тася, и это был настоящий комплимент, который Митяя, как и прежде, похоже, смутил. Но что поделать, это было правдой, умалчивать которую Тася не собиралась.
Утром они первым делом снова искупались. Потом Тася завалилась на берег, который был совсем не из песка, а словно из пористой губки — тёплой, упругой, ну просто идеальной на ощупь! Она легла на спину, руки сложила под головой и принялась разглядывать небо.