Анафема в десятый круг
Шрифт:
А когда она слегка повернулась, я чуть не разбилась на тачке, при нуле на спидометре. Её профиль рисовал невероятную моему взору картину. И в иной интерпретации эта картина имеет две линии и только три объяснения: она либо бурундук либо лейтенант. Либо её диагноз вовсе не суицидальные наклонности и даже не хроническое слабоумие, на фоне прежнего воздействия гидроперида. Её диагноз рисует две полоски на тесте.
Я мгновенно припомнила реплику белобрысой суки, в уборной клуба.
«…И когда он ко мне вернётся, только вопрос времени.»
Моя голова нещадно заболела. Мне было больно.
«У меня низкий процент совместимости…»
Низкий, ещё не
Всё чаще в последнее время…
Заведя двигатель я уехала прежде, чем от вышел из кофейни. Я понятия не имела куда еду, в желании раствориться и стать невидимкой. Я просто сделала музыку громче. Hopeless, Breaking Benjamin, кровавыми молотками стучала по моим вискам, кажется они раздробят мне череп изнутри. Шелест пепельной вьюгой переплетаясь в жестоком гранже, заметал в чёрном пожаре в моём нездоровье, ясность. Пеплом заметал.
«БЕЗНАДЕЖНЫЙ! Я падаю вниз… Грязный… Я не могу проснуться! Я не могу держаться! Я не отпущу! Ничего не стоит, Теперь все кончено… Виновен! Там нет выхода, Я не могу держаться! Я не отпущу…»Хотела ли я отмотать назад и не видеть этого, слепо следовать за ним неведомо куда. Куда? Вот куда это заведёт нас? Я не хотела туда, куда ведет эта тропа, я хотела всё назад. Как долго он собирался скрывать это от меня?
«Ту со на пхэндян лакэ, со лэса ла палором?»
Я ударила по тормозам, резче, чем до меня дошло наконец.
Палором - значит замуж.
«Ты что не сказал ей, что позовёшь её замуж?» - вот как это переводится с ромна.
«- Если ты разобьёшь сердце этой девчонке, пшал, я вырву твоё.»
И речь-то походу шла явно не обо мне.
Удар, заставил меня шарахнуться лбом прямо об руль. И это не метафора, мне реально кто-то вписался в задний бампер. И это тоже не метафора. Не стоило так резко тормозить, но я была слишком напугана, зла и подавлена, чтобы даже пытаться думать об этом адекватно. Я вылетела из машины, и зла захлопнула дверцу. Я уже было хотела разразиться матом на несчастного водителя, взметая руки, но тут же уронила их. Повиснув на дверце своей 14-й, «лады» тюненгованной покруче моего GT, Тёма, веселясь окидывал меня взглядом.
– Только не говори мне, что ты опять газ с тормозом перепутала!
– потешался парень. Проведя ладонью по лицу, я нервно рассмеялась. Очень нервно, и у меня кружилась голова. Именно так мы и познакомились несколько лет назад, когда я за рулём машины одной своей знакомой, стыдно признаться перепутала спьяну газ с тормозом. Он в тот день только права получил, а я…
Да, вот такие вот развлечения у меня были в 15 лет. После таких вот развлечений, я легла в клинику в Лос-Анджелесе, и пробыла там почти год.
– Чёрт, давай без дэпсов порешаем,
а?– взмолилась я.
– Что так?
– усмехнулся Тёма, подходя к моей машине.
– У меня прав нет.
– призналась я. Тёма повёл бровью,
– До сих пор?
– Прикинь?
Я подошла, оглядывая место удара. У меня были разбиты правые задние габариты, и краску слегка покотцало. Тёма помял себе передний бампер.
– Извини Тём, я…. прости, мне правда жаль.
– С тобой всё в порядке?
– спросил он участливо, наблюдая за мной призрачным взглядом.
– Да, ты как?
Пошарившись по карманам, роняя всякую в них хранящуюся хрень, типа жевачки, блеска для губ, и смятой купюры, не обнаружила бумажника.
Вот дерьмо!
Развернув купюру наминалом в 500 деревянных, взглянула на Тёму, на его помятый бампер.
– Подожди секундочку.
Он молча наблюдал за мной, улыбаясь. Я скользнула в салон своей машины, перевернула бардачёк, но бумажник я забыла дома, а в бардачке ничего не нашла. Вылезла из машины и осмотрелась неизвестно зачем.
– Что ты делаешь, Тори?
– с иронией поинтересовался второй участник аварии - Тёма, то есть.
– Тебе деньги на починку не нужны что ли?
– Нет. Садись, поехали в СТО.
Чёрт. Если Раф увидит, что у меня машина закосячена, он конечно же поймёт, что я уезжала. И что я все видела.
Так, когда я успела решить, что он не узнает об этом? Разве не грандиозный скандал, я должна ему устроить? Но что это изменит?
«Безнадёжный…»
– Тори, ты точно в порядке?
Я лишь головой смогла покачать, вплетая пальцы в волосы, все эти мысли, убывали мой мозг. Всё это… конец. Я могу только молчать или порвать с ним. И больше ничего. Мне стало дурно от этого, меня покачнуло. Я чувствовала, что Тёма внимательно смотрит на меня. В поле зрение моего опущенного взгляда, попала его рука. Между пальцев было зажато что-то белое. Маленький пакетик белого порошка. Блять! Он спятил, так открыто толкать мне это дерьмо, а если менты? Это же чёртово 228! Неужели я на столько хреново выгляжу, сейчас, что он подумал, что у меня ломка или типа того?
Через мгновение, я скользнула за руль и уехала в сторону дома, думая успею ли я, вернуться раньше Рафа, или нет. И если да, как я собираюсь себя вести? Что, мать твою, я вообще собираюсь делать? Свернув на обочину, затормозила. Пакетик с коксом слишком надолго задержался в моей руке. Стресс закручивали мои мозги сложным морским узлом, мне нужно было избавиться от напряжение. Я могла выбросить грёбанный порошок или забыться, не знать на мгновение о боли и отчаянии в своей груди.
Мне нужно было попасть домой раньше Рафа. И я не знаю, что я делаю.
Я вошла в дом, даже не помня закрыла я машину или нет. Лестница наверх, казалась мне тропой, по которой я убегаю сама от себя, подчиняясь опасной и красивой симфонии, что так сильно манит в свои чертоги. В воспоминаниях мелькает его взгляд тёмно-синий, словно вторая совесть, бдительным стражем, следит за мной, сея вину и стыд, за содеянные преступления. Его взгляд не умолкая говорит мне, что я заплачу за все свои преступления и грехи, которые я совершила, и которые ещё только хочу. А демоны без устали тянут свои цепи, бросая в меня, мои ошибки и его огорчения. Ведь я посвящаю свои мысли, сюрреалистической больной теории. Я теряю всё, убивая, то что было построено, всё хорошее в моей жизни, то ради чего стоит жить. Я уже потеряла его. И когда он поставит меня перед этим фактом лишь вопрос времени.