Аналогичный мир - 4

Зина только ахала и восхищалась. Это ж надо ж! Сколько всего! И вещи-то все какие дорогие. Подаренная Андреем картина ей не очень глянулась: ну, нарисовано, ну, цветы, но бледное какое-то, бумага аж просвечивает, но она и её похвалила. А вот комбайн её на самом деле потряс. Она о таком и не слышала никогда, чтоб одна машина и столько делала! А удобно-то как. Розы, конечно, тоже, и угощение, клубника в октябре, шутка ли, каких денег стоит, и сервиз богатейший, и самовар, и бельё постельное, но комбайн… правда, о клубнике и розах, она уже знала. От Тима…

…Она ждала его к полуночи. Смена до одиннадцати, ну, пока выручку сдаст, машину обиходит, ну, в полпервого-то уж точно будет, да так и заснула, не дождавшись. И утром она и Димочку в школу проводила, и с Машенькой управилась, и только в магазин собралась, как Тимочка пришёл. И какой уж тут магазин. Катю она быстренько играть отправила и бросилась мужа кормить-ублажать. Шутка ли, двойную смену отпахал. И зачем? Всех денег всё равно не заработаешь, а здоровье загубишь если… Но Тимочка был хоть и усталым, но весёлым. Вымылся в душе, зашёл к спящей Машеньке и сел за стол. И, когда он доел щи, она положила ему жаркого и спросила:

— Чего так долго, Тимочка?

— Заказы шли, — весело ответил он. — Один за другим. И чаевые хорошие.

— Ну, и слава богу.

Тим вдруг попросил неожиданного.

— Сходи сегодня к Морозам.

— Зачем? — удивилась она.

Тим помолчал, сосредоточенно доедая жаркое. Она ждала, ничего не понимая. И наконец он объяснил.

— У них вчера праздник был. Гости были. Двоих я привёз, из Сосняков, прмо с самолёта. Богатеи, во «Флору» заехали, так цветов и клубники на сотню накупили.

Она ахнула, и Тим кивнул.

— И ещё в двух коробках подарки. Еле дотащил им, — опять помолчал. — С той стороны гости. Так что, сходи.

Тимочка спать лёг, а она закрутилась было, и тут Димочку соседка привела — они договорились детей забирать из школы по очереди. И от сына услышала, что Алиски в школе не было. Лучше предлога и не найти, а то всё-таки как-то неловко ни с того, ни с сего заявиться, ещё подумают чего, это ж не то, чтоб они рядом жили и по-соседски каждый день за солью забегали. Она быстренько накормила детей, перепеленала Машеньку и пошла…

…Чай решили пить в гостиной, а пока Зина смотрела фотографии, ахала и расспрашивала.

— Ой, а это кто ж такой?

— Это Джонатан с Алисой. А вот мы все вместе. Это Фредди снимал, — объясняла Женя.

Зина то и дело путалась, и Женя снова и снова, не замечая этого, повторяла, что это Джонни, Джонатан, лендлорд, Эркин с Андрюшей у него летом работали, бычков пасли, а это Фредди, старший ковбой, он тоже у Джонатана работает по контракту, но они и дружат, а это Игорь Александрович, отец Андрюши, а Алиска так и заявила, что раз Андрюша ей дядя, то он ей дедушка.

— Ой, и он чего?

— Смеётся, — рассмеялась Женя. — Говорит, что всегда мечтал о такой внучке.

— Ага-ага, — закивала Зина и, будто только сейчас узнав, ахнула: — Ой, Жень, а в лагере-то у нас выступал тогда…

— Он и есть, — кивнула Женя. — Председатель Комитета. А так он профессор, доктор наук.

Зина понимающе кивала, перебирая фотографии. Снова взяла ту, где смеющаяся Алиса сидит на коленях у Джонатана.

— И до чего же похожи, — вздохнула она.

— Алиска и Джонни? Да, — кивнула с улыбкой Женя. — Все заметили.

Зина быстро искоса посмотрела на сидящего рядом с Женей Эркина и воздержалась от дальнейших вопросов.

К тому же пришли Дим с Алисой, что они всё сделали, и чайник как раз вскипел. Так что все сели пить чай с необыкновенными цареградскими вкусностями.

Как Фредди и рассчитывал, в Корчеве они привели себя в порядок, перекусили в буфете и в самолёт сели уже не в послепраздничном, а предрабочем состоянии. И опять удачно: соседние кресла пусты. Видимо, уик-энд в России ещё не вошёл в моду.

Удобно устроившись, Фредди опять полез во внутренний карман и на этот раз вытащил фотографии. Еле слышно напевая старинную песенку про ковбоя, у которого на каждом водопое по милашке, а на перегоне по две, он перебирал фотографии. Джонатан спокойно, но готовясь к любому повороту событий, ждал. Наконец, Фредди закончил сортировку и протянул ему три фотографии.

— Держи, Джонни. Эту будешь носить в бумажнике, эту поставишь в рамочке на стол в офисе, а эту вложишь в альбом.

— Какой ещё альбом?!

— Семейный, — голос Фредди исполнен «учительского» терпения. — Каждый законопослушный налогоплательщик имеет альбом с семейными фотографиями. Каждый носит в кармане и держит перед глазами фотографии своих близких. Тех, для кого он зашибает деньгу, — закончил Фредди по-ковбойски.

Джонатан ошарашенно смотрел на него.

— Ну же, Джонни. Включи мозги. Айртон показывал тебе своих внуков?

— Каждый раз в Экономическом Клубе.

— А что стояло на столе у той жабы, помнишь, ну, был у Ночного Ездока на подкормке. Любил ещё, чтобы ему конвертик на стол клали.

— Помню, — кивнул джонатан. — Две фотографии. Его жена и дети, двое, вроде у ёлки.

— Молодец, Джонни, — кивнул Фредди. — Памятливый. Но непонятливый.

Джонатан перевёл взгляд на фотографии. Смеющаяся голубоглазая белокурая девочка в синем платье с большим кружевным воротником-пелериной и белыми бантами у висков. Немного старомодно, но очень трогательно. Она же у него на коленях. Чёрт, а ведь и в самом деле… как отштамповано. И опять они вдвоём. Чёртов ковбой, это же…

— Крыша, — закончил он вслух.

— Обоснование, — поправил его Фредди. — Всем нашим русским точкам, счетам и поездкам. И не на год, а на десяток лет вперёд.

— Но ездишь-то ты!

— По твоим поручениям, — Фредди флегматично вздохнул. — Я ж на контракте.

— Так, это резонно, — согласился Джонатан. — А почему в России?

— В лоб не спросят, а так… — Фредди пожал плечами.

— Так уж получилось, — понимающе кивнул Джонатан. — Отличная работа, ковбой, но одних фоток для обоснования мало.

Фредди кивнул.