Анархия

Фу. Чуваки были такими грубыми. Жаль, что я так пристрастилась к члену.

Когда я спустилась на кухню, я обнаружила, что Касс сидит за стойкой в своей вчерашней одежде — теперь уже сухой, благодаря тому, что я заставила его положить ее в сушилку на каком-то этапе между тем, как он поедал меня в ванной, и тем, что я задыхалась от его члена в спальне.

Лукас разливал кофе для всех, зевая и выглядя великолепно помятым во сне, а Зед стоял у плиты, переворачивая блины.

На секунду я задержалась в дверях, ошеломленная странной домашней сценой, которую они создавали втроем. Затем я заметила злобно стиснутую челюсть Зеда и то, как сильно он хлопнул лопаткой по блину, который только что перевернул.

У Касса было явно самодовольное выражение лица, когда Лукас протягивал ему кофе, не говоря уже о припухлости его нижней губы, которую я немного сильно укусила прошлой ночью. Хорошо, что его татуировки скрыли остальные следы, которые я оставила.

Что касается Лукаса...

— Доброе утро, детка, — поприветствовал он меня поцелуем и чашечкой кофе. Затем он поцеловал меня еще глубже, его рука схватила меня за задницу, пока он не торопился. — Я скучал по тебе, когда проснулся. — Он прошептал это мне на ухо, и мои щеки вспыхнули.

Зед с грохотом бросил на плиту сковороду и уставился на меня.

— Могу я поговорить наедине, босс?

Дерьмо. Я совершенно забыла, что Касс говорил, что прошлой ночью нашли одного из наших Волков с PCP.

— Ага, — кивнула я, отступая от руки Лукаса.

Зед пронесся мимо нас, прокладывая путь через весь дом в свой домашний офис, которым он редко пользовался. Я неохотно последовала за ним, зная, что он вот-вот испытает чувство вины, которого я по праву заслужила. Вчера вечером я отказалась от своих обязанностей в обмен на член. Серьезно умопомрачительно хороший член, заметьте. Но все же неприемлемо для человека в моем положении. Люди зависели от моего лидерства. На кону успеха «Лесных волков» стояло нечто большее, чем просто деньги.

Он захлопнул за мной дверь кабинета, и я выгнула бровь. Да, я заслужила немного внимания за то, что уронила мяч, но...

— Нам нужно поговорить, — отрезал Зед.

— Да, — согласилась я. — Кто это был? — Он резко повернулся ко мне лицом с того места, где начал ходить. Выражение его лица было полной растерянностью.

— Кто что? — Я нахмурилась.

— Ребенок пойман с ангельской пылью в Анархии. Он уже был проверен Алекси? — Зед на мгновение моргнул. Потом покачал головой.

— Я не об этом хотел поговорить.

— Ой. — Я потерла переносицу, и спросила. — Итак, о чем нам нужно поговорить?

Взгляд, который он бросил на меня, говорил о том, что в течение секунды он на самом деле сомневался в моем интеллекте, затем он сократил расстояние между нами в три шага и схватил меня за талию обеими руками, прижимая меня к себе, пока его грудь поднималась с тяжелым вздохом.

— Я хочу, чтобы ты сделала мне одолжение, Дар, — сказал он грубым голосом. — Тридцать секунд, только тридцать секунд, я хочу, чтобы ты была со мной совершенно честна. Ты сделаешь это? Ты дашь мне всего тридцать секунд абсолютной честности?

В его голосе было столько уязвимости и отчаяния, что я никак не могла даже подумать об отказе от такой простой просьбы. Так что я обвила руками его шею, обняла его в ответ и кивнула.

— Конечно, Зед. Что бы ты ни хотел знать… — Я пожала плечами. Что бы он ни хотел знать, я была счастлива рассказать ему, потому что меня это убивало, когда мы все равно что-то скрывали друг от друга.

Но вместо того, чтобы задать мне вопрос, он осторожно, намеренно прижался своими губами к моим. Я застыла, сбитая с толку, а потом наконец поняла, что происходит. Он не хотел, чтобы моя честность заключалась в простых словах, которые можно было так легко исказить и неверно истолковать. Он хотел моей правды в действиях. Он хотел почувствовать это в моем поцелуе.

И я согласилась. Потому что он был одним из немногих людей на планете, которых я по-настоящему любила, поэтому я не могла... я никак не могла отказать в его просьбе. Так что я поцеловала его в ответ.

Когда я ответила, целуя его именно так, как я тихо хотела сделать дольше, чем я хотела признавать, напряжение заметно растворилось в его туго натянутом теле. Он растворился в моих прикосновениях, его руки обвились вокруг моей талии, когда он притянул меня ближе и застонал, когда мои зубы царапнули его нижнюю губу.

Он попросил у меня тридцать секунд откровенности, и это то, что я ему дала — или около того. Затем я собрала всю свою силу и оттолкнула его, прервав наш поцелуй.

— Ты получил ответ, который хотел? — спросила я его хриплым шепотом.

Его глаза сверкнули гневом и разочарованием, и он резко кивнул.

— А потом еще кое-что.

Трахни меня, мои соски были тверды до боли, когда я смотрела на него, мысленно ругая свою киску за то, что она стала такой влажной из-за одного поцелуя.

— Хорошо. — Я облизала губы и скрестила руки. — Тогда не делай этого снова. — Зед долго смотрел на меня, на его лице было написано недоверие. Затем он издал короткий, лишенный юмора смешок.

— Я никогда не принимал тебя за мазохистку, Дар. — Он имел в виду не в физическом смысле, но именно так я решила интерпретировать.

— Ну, тогда, я думаю, ты знаешь меня не так хорошо, как думаешь. — Я изогнула бровь, думая о том, как приятно было, когда Касс шлепал меня по заднице или бил о стену.

Зед покачал головой, его глаза сверкали от ярости.

— Ты не можешь продолжать притворяться, что между нами больше ничего нет, Дар. Это слишком реально. — Я вздернула подбородок, чертовски упрямая.

— Я могу, Зед, и я это сделаю. Я не потеряю своего лучшего друга из-за этого. Я не разрушу то, что у нас есть, добавив секс в уравнение. — Он застонал, снова подойдя ближе, и обхватил мое лицо рукой.

— Но уже так, Дар. — Его голос был хриплым и грубым. Честным. — Я не могу игнорировать то, что я чувствую к тебе, и на случай, если ты упустила суть, позволь мне разъяснить это. Я не люблю тебя. Я влюблен в тебя. Никакое трезвое отрицание, не изменит этого. Как и дополнительные сложности на кухне прямо сейчас.

Паника пронзила меня, заставляя сердце биться чаще, а ладони потеть. Я приоткрыла рот, готовая не согласиться со всем, что он только что сказал, но он был быстрее.

— Даже не думай отрицать правдивость этого утверждения, — пробормотал он, проводя большим пальцем по моей нижней губе движением, которое эхом отразилось на моей киске. — Я знаю, что ты чувствуешь то же самое.

— С каких пор мы можем получать все, что хотим, Зед? — спросила я с оттенком горечи. — И правда? Прямо сейчас? Это тот момент, когда ты решил признаться мне в своих чувствах после всех лет, которые мы провели вместе. Ты ждешь, пока какой-то чертов призрак моего бывшего начнет войну с моей империей, а двое других мужчин соперничают друг с другом за мою привязанность? И ты подумал... чёрт, почему бы и нет? — Он немного отстранился, нахмурившись.