Анархия

Даллас: Всегда есть право на ошибку, но три разные программы дали положительный результат, что это Вентон Диббс. Я пришлю изображение.

Я затаила дыхание, ожидая стоп-кадр в сообщении, и Лукас появился в моем дверном проеме.

— Все в порядке, Хейден? — спросил он с озабоченным лицом. Он был у своей мамы, пока я была на уроке танцев, и его глаза были затуманены от усталости.

— Ага, — ответила я, кивая. — Да, просто… Далласу наконец удалось получить изображение Вентона с камеры видеонаблюдения. — Брови Лукаса поднялись, и он прошел дальше в комнату.

— Он нашел? Это хорошая новость, не так ли? — Я выдохнула, постукивая телефоном по ладони.

— Да, наверное. Я просто… — Я замолчала, не желая озвучивать свои уязвимые мысли вслух.

Он обвил меня руками за талию, удерживая меня в безопасном кругу своих рук и позволяя мне прижаться лицом к его груди. Но потом я вспомнила, что темный заживающий шрам от его клейма был прямо перед моим носом, скрытый всего лишь тонким слоем ткани футболки, и это снова привело меня в замешательство.

— Я не понимаю, Лукас, — пробормотала я, обвивая руками его талию и крепче прижимая к себе. Чувство вины снова захлестнуло меня, когда я подумала о том, как близко я была к тому, чтобы потерять его, прежде чем я даже осознала, насколько он мне небезразличен. — Зачем Вентону вести такую вендетту? Зачем выдавать себя за Чейза, чтобы трахнуть меня с головой? — Лукас ответил не сразу, потом вздохнул.

— У меня даже нет догадок. — Он слегка отстранился и обхватил мое лицо рукой. — Человеческий разум — ебанутая штука, детка.

В его взгляде было что-то тревожное, а в голосе — горечь, заставившая меня нахмуриться.

— Эй, что случилось с твоей мамой? Ты выглядишь расстроенным. — Он слегка покачал головой.

—Это не важно. У нее просто был плохой день, я думаю. Рассеянный склероз разрушает ее память и заставляет ее думать, что я мой дядя. Он был ее старшим братом, и я думаю, что они были довольно близки, когда были детьми.

Я протянула руку и провела пальцами по его волосам, желая утешить его, но, черт возьми, прекрасно понимая, что для меня это неестественно.

— Что она говорит, когда думает, что ты — это он? — Лукас покачал головой.

— Просто... чепуха. Это дерьмо вообще не имеет никакого смысла. Я все время пытаюсь расспросить ее о том, что Джек состоял в Гильдии, но у меня ничего не выходит. Она просто... выкрикивает обвинения в мой адрес - его - что не позволит ему больше приближаться к ее младенцам. — Он разочарованно вздохнул. — Не знаю. Звучит совершенно безумно… но если бы я был посторонним и подслушивал? Похоже, мой дядя Джек причинил мне боль, когда я был ребенком.

Я закусила губу, мое сердце болело за него. Это было очень похоже на то, как это звучало. Я была почти уверена, что Сандра тоже знала, что ее брат состоит в Гильдии.

— Но потом она продолжала говорить о том, что причиняет боль своим детям. Во множественном числе. А я был единственным ребенком, так что… я понятия не имею. Может быть, с ней происходит что-то еще. В клинике спросили, могут ли они провести еще несколько анализов и убедиться, что они ничего не упустили в ее первоначальном диагнозе. — Он казался таким смиренным со всем этим. И такой виноватым.

— Лукас, ты не можешь взять на себя ответственность за состояние здоровья своей мамы, — мягко сказала я ему. — Жизнь только что нанесла ей дерьмовый удар. Это не по твоей вине.

Мой телефон зазвонил, и я вырвалась из объятий Лукаса с извиняющимся взглядом.

— Извини, это… — Я нажала на сообщение и открыла неподвижное изображение, которое прислал Даллас. — Это… Вентон. — Это действительно он. Даллас также прислал несколько файлов, которые ему удалось откопать на Вентона Диббса, и я щелкнула по ним, опускаясь на край кровати.

— Что это такое? — спросил Лукас, садясь рядом со мной и держа одну руку на моей талии в знак физической поддержки. — Медицинские записи?

— Да, — ответила я, просматривая документы. — Как, черт возьми, Даллас получил к ним доступ, я понятия не имею. Но это многое объясняет… Я думаю? Похоже, Вентон в детстве подвергался серьезному насилию — не удивлена, зная Локхартов, — но с тех пор он находился в психиатрической больнице и выходил из нее с бредом, это на самом деле был мертвый кузен Чейза Локхарта.

— Черт, — выдохнул Лукас. — Это… сильно. Зед внизу, хочешь, я его позову?

Я встала, мои мысли кружились, когда я бросила свой телефон на кровать. Я была лишь наполовину одета в штаны для йоги и лифчик, и если я собиралась убить призрака из своего прошлого, мне нужно было выглядеть соответствующим образом.

Не отвечая Лукасу — потому что мое внимание было уже за миллион миль — я подошла к своему шкафу и начала искать подходящую одежду, чтобы противостоять моему мучителю. Чтобы иметь дело с человеком, который взял на себя личность и обиды Чейза и сделал их своими. Какая бы психологическая травма не заставила Вентона пойти по этому пути, он нанес ущерб. Теперь мне предстояло положить этому конец и возмездие за причиненные им обиды.

Лукас сказал еще что-то, но я его не слушала, и через мгновение он вышел из моей комнаты.

Я тщательно оделась, выбрав пару кожаных брюк как вторая кожи и бюстгальтер, состоявший из двух десятков лямок и пряжек. Мои волосы были заплетены в тугую косу, а подводка для глаз и алые губы были тяжелы в макияже.

Зед протопал в мою комнату, когда я села на край кровати, чтобы зашнуровать высокие сапоги, и резко остановилась, когда он встретился со мной взглядом. Затем его взгляд пробежался по мне с такой интенсивностью, что я почти ощутила его физическую ласку.

— Ты выглядишь так, будто сегодня одета для убийства, босс, — прокомментировал он, сохраняя непринужденный тон, наблюдая, как я тщательно зашнуровываю свой второй ботинок. Мне нужно было, чтобы они были тугими, потому что я ненавидела ощущение, когда высокие сапоги сползают вниз и скрипят.

— Ты так хорошо меня знаешь, Зед, — ответила я, спокойная, как эпицентр бури. — Я так понимаю, Лукас ввел тебя в курс дела. — Зед кивнул.

— Да. Вентон Диббс.

— Вентон Диббс, — повторила я в ответ. Я не хотела останавливаться на том, что это значило для меня... для моей памяти. Потому что теперь я начала сомневаться во многих вещах, которые я классифицировала как факты. Если Чейз смог сделать так, чтобы смерть Вентона казалась такой реальной, в чем еще он меня одурачил?