Анатомик

Институту прикладной геодезии заказали провести исследование причин разрушения фундамента Титаника. Было проведено бурение в различных точках по всему периметру, а также в обширном подвале, расположенном под зданием.

Итогом, проведенных работ, явилось заключение, из которого следовало, что произошел подмыв фундамента грунтовыми и техногенными водами, стекавшими по естественному склону, как раз в основание трещины. Под техногенными водами, подразумевались сточные воды, десятилетиями поступавшие в грунт из гальванического цеха, расположенного в небольшом здании во дворе завода.

По согласованию с проектной фирмой, которая денно и нощно корпела, над проектом реконструкции завода, на Титанике начались работы по усилению фундамента. Этим занимались сразу несколько фирм. Одной из них было строительно-монтажное предприятие "Антикарст", директор которого Влад, в свое время, начинал в Институте прикладной геодезии простым инженером.

Влад скептически глянул на грязно-рыжую махину старого завода. Четырехэтажный монстр являл собой удручающее зрелище. Выбитые окна, пустые цеха, по которым теперь гуляли сквозняки, хруст битого стекла под ногами, внутренний двор, превращенный в гигантскую свалку, все это невольно наводило на мысль о бренности сущего.

Несмотря на то, что здание завода сооружалось на века, с дворовой части, почти по центру здания, четко просматривалась косая вертикальная трещина, расколовшая здание от фундамента до самого верха. На уровне земли, в трещину можно было свободно засунуть руку. Каждый год, с наступлением весны, сопровождающейся активным таянием снега и активизацией грунтовых вод, трещина становилась все шире и шире.

Всей этой информацией Влад щедро поделился с молоденькой симпатичной девушкой, корреспондентом городской газеты. Девушка была миниатюрная с коротко стриженными светлыми волосами. Интервью предназначалось для репортажа о ходе работ по реконструкции Титаника.

Риту, так звали девушку, в первую очередь интересовало, что же послужило причиной образования трещины, расколовшей здание почти пополам.

– Рита, вы имеете представление о том, что такое карст?
– поняв по лицу девушки, что задал не самый удачный вопрос, Влад продолжил, пытаясь говорить проще и избегая научных терминов.
– Говоря популярно, карст состоит из известняковых, очень рыхлых пород. В этих породах, на которых, кстати, стоит наш город, грунтовые воды промывают полости. Именно поэтому, глубоко под землей образуются пустоты, которые со временем укрупняясь, превращаются в карстовые провалы. Иногда, надо заметить, очень большие. Например, несколько месяцев назад, мы обследовали один из жилых домов, который дал трещину. Ну, конечно не такую большую, как в Титанике. Так вот выяснилось, что одним своим боком этот дом стоит на карстовом провале, в который и начал благополучно проваливаться. Причем этот процесс может протекать, как очень быстро, так и растянуться на несколько лет. В первом случае - произойдет обрушение, во втором - у дома постепенно начнется деформация фундамента, стен, потом могут полететь плиты перекрытия. Все зависит от того, насколько близко от поверхности находится карст. Кстати угадайте с трех раз, каков был диаметр карстовой воронки под тем домом?

– Не знаю, ну может быть вот такой?
– Рита широко развела руки в стороны и показала.

– Нет, не угадали! Ее диаметр составлял почти сто пятьдесят метров, при максимальной глубине восемнадцать метров.

– Так туда же целая пятиэтажка может уместиться!
– недоверчиво протянула девушка.

– Уже не может!
– самодовольно усмехнулся Влад.
– Существует такая процедура - тампонаж или тампонирование. Это когда в карстовую пустоту нагнетается огромное количество бетона с наполнителем. В землю ставится, как бы гигантская пломба, после чего, на этом месте, уже ничто никогда не провалится. У нашей фирмы "Антикарст", тесно сотрудничающей с Институтом прикладной геодезии, большой опыт в проведении подобных работ, поэтому можете заверить ваших читателей, что в скором времени с Титаником все будет в полном порядке.

– Ну, хорошо, это я поняла! А, как и почему образуются эти самые карстовые воронки?
– наморщила лобик Рита.

– Я же уже говорил, что всему виной грунтовые воды. Особенно большой вред они наносят весной, когда начинает интенсивно таять снег, и осенью, в период затяжных дождей.

– Ага, значит, эта трещина появилась из-за снега и дождя?
– Рита ткнула пальцем в черную трещину, прочертившую рыжий, кирпичный бок Титаника.

– Нет, не только!
– тяжело вздохнул Влад, которого, не в меру любознательный корреспондент, уже порядком утомила своей дотошностью.
– Основная причина здесь, в сточных водах стекавших, вон оттуда, из гальванического цеха.

– А, что там такое делали?

– Ну, насколько мне известно, кроме всего прочего, занимались травлением плат для выпускаемых тогда электронных блоков, - пояснил Влад.

– Травление, это как?

– Это, когда, грубо говоря, в медной пластине протравливают кислотой такие специальные канавки. Медь с этой кислотой реагирует, то есть, кислота проедает ее насквозь, а где-то наоборот не проедает. Это там где медь защищена специальным составом. Потом эта медная пластина моется в проточной воде, а вода эта сливается в сток, который и попадает в землю. А в земле - известняк а, как известно, кислота разъедает известняк со страшной силой.

– А это, как?
– задала очередной вопрос девушка.

Вместо ответа, Влад остановил проходящего мимо рабочего с бутылкой, на которой красовалась яркая этикетка "Ацетон".
– Юра, покури, пока я девушке кое-что объясню. Дай-ка ацетон сюда!

Рабочий, пожав плечами, протянул бутылку Владу и заинтересованно посмотрел на Риту.

Неподалеку, на земле, штабелем лежали плиты белоснежного строительного пенопласта, который обычно применяется в качестве утеплителя. Какая-то строительная фирма уже начала облицовывать ими один из боков Титаника.

– Объясняю популярно!
– повернулся Влад к Рите.
– Разбавленная кислота, стекавшая в виде техногенных вод под фундамент завода, действовала на слагающие его известняковый породы, как ацетон на пенопласт. Смотрите сюда, пока хозяева пенопласта этого не видят!

С этими словами, он щедро полил пенопластовую плиту ацетоном, вылив почти половину бутылки. Под действие растворителя, в ровной поверхности плиты, шипя и пузырясь, начали моментально образовываться уродливые дыры и каверны. Через некоторое время, плиту проело насквозь, и она была безнадежно испорчена.

– Здорово!
– восхищенно проговорила Рита.

– Ага, здоровее не бывает! Ладно, пойдемте отсюда, пока никто не видел!
– Влад, вернул ацетон рабочему.
– Ну, вот вроде и все! Если у вас больше нет вопросов, я, пожалуй, откланяюсь, извините - работа! Пойдемте, я вас провожу.

На первом этаже здания царил приятный полумрак. После яркой солнечной улицы глаза еще какое-то время привыкали к недостатку света. Рита зябко поежилась и чихнула. В холле завода, где ни находились, стоял могильный холод. Вдобавок ко всему, из многочисленных дыр и щелей, которых в старом здании было великое множество, тянуло сквозняком.

Проведя гостью через холл, Влад кивнул толстому охраннику, клевавшему носом в будке, возле центрального входа и вывел девушку на улицу.

– Ну и как вам экскурсия, понравилась?
– щурясь на солнце, спросил Влад.

– Да, весьма информативно и познавательно, - ответила Рита, надевая темные очки, - Ой, чуть совсем не забыла! Большое вам спасибо за интервью! Была очень рада познакомиться! Ну, наверное, до свидания? Может быть, еще увидимся.

– Не сомневаюсь, был рад знакомству!
– Влад, улыбаясь, осторожно пожал протянутую руку.