Анатомия Комплексов

— Вот это понятно. И объяснимо. Я б тоже в сепришь перебрался от этой мойвы свежемороженой подальше. Хотя я б до алтаря не дошел, по дороге затерялся.

— Даже так?! — возмутилась девушка, глаза мгновенно вспыхнули от злости.

— Да, шучу я. Так к чему ты это? — слукавил парень, спешно переводя разговор в мирное русло. Не успел бы, замучила б она его рассуждениями о развитии «животноводства» в отдельно взятом регионе. По всем бы мужчинам прошлась, умыла, отполировала и высушила.

Это ладно, понятно, женская солидарность, что и мужская, штука замысловатая. Но отчего злобы столько в глазах появилось?

Алена поморщилась, опять поерзала — что-то в ягодицу кололо и не слабо, и продолжила:

— Я к тому, что, если их помирить, Рэйсли на Иллана сможет повлиять, в лоно семьи вернуть, на путь истинный наставить…

— Аминь, — насмешливо фыркнул парень.

— Да! Эльхолия хоть плакать перестанет! Да, и мне спокойней будет: не просто бросила, на брата оставила, в семье. Не один будет, …присмотрят, если что, помогут..

Серега улегся на лестницу и взгляд в небо вперил — молчал.

— Что молчишь?

— А что говорить?

— Ну, что ты об этом думаешь?

— Правду сказать? Бред! Белая горячка! Сама же понимаешь.

— Почему бред? — озадачилась девушка.

— О-о-о, как все запущенно! — качнул головой парень. — Потому, что это фантазия! Причем убогая.

— Это почему? — начала закипать Алена: мало, сидела на чем-то остром, мучилась, терпела, так еще и оскорбляют. Зря, получается, она распиналась!

— Первое: как ты их мирить-то собираешься?

— Пикник устроим, с Эльхолией. За стол посадим и накормим. Ты же их традиции знаешь, с кем за одним столом пищу вкушали, против того козни строить грех. Придется им мириться.

— Ага, и как ты их за один стол посадишь? Накормишь? Роту агноликов подговоришь, чтоб те их придержали да еще и покормили? Мало, всю дивизию подговаривать придется. Думаю, сама понимаешь, идея бесперспективная.

— Вот поэтому я с Массией и хотела встретиться. Она женщина умная, придумала б что- нибудь. Монтррой подключила. В конце концов, это и в его интересах. Сестра страдает…

— Ага, — скривился парень. — Мечтать не вредно. Мог бы он, давно б что-нибудь и без тебя придумал. И потом, если Иллан своего троуви не слушает, то и брата тем более слушать не станет. Да и Рэй в их дела не полезет, у него с головой нормально.

— Это ты на что намекаешь? У меня значит ненормально?

— Это не я сказал — ты.

— Ах, ты!.. Значит, я ненормальная?! Я тут для всех стараюсь…

— И для себя, в первую очередь.

— Это почему для себя?! Мне что ли надо, чтоб эти дегенераты, наконец, об узах кровных вспомнили?! А Иллан чтоб по сепришам не ходил, мне что ли надо?!

— Ага. Ты ж сама сказала — домой хочу и путь изложила. Помирю. Детей и мужа брошу. Ноги в руки и домой, пирожки мамины кушать, в потолок плевать и …

— Я детей брошу?! Я говорила?! Да ты!.. Да я!..Чтоб детей?!.. — у Алены лицо от возмущения перекосило, веко задергалось и слова разбежались.

— Ага, ты! Я думал, ты уж думать о доме забыла, поняла, что не светит, а ты за свое. Ты думаешь Рэй из-за натянутых отношений с братом охрану держит? Или свою жизнь бережет? Тебя он, дура, бережет! И детей! А помирятся они с Илланом или нет, здесь роли не играет. И помирятся они, когда сами захотят, не раньше, и не по вашему желанию, общественному хотению. А Агнолики все равно останутся. И не сбежать тебе. Ни одной, ни тем более с детьми. Рэйс свое терять не привык, и послушай дружеского совета: даже не пытайся приучить. Что тебе вообще надо?! Что вам бабам неймется вечно?! И что за натура подленькая?! Все с подходцами, "во благо", а на деле…. Корысть! "Домой ей хочется". Перехочется! Сиди и молчи. Мужик для тебя все, а ты детей у него из—под носа воровать собралась, в "благодарность"!

— Воровать?! Это мои дети! И не смей на меня кричать! Вот поэтому я и хочу домой! Там свобода! А здесь каждый норовит надавить, поиздеваться, по составным личности пройтись, патологию выявить, и ладно б, сами чистые и непорочные были, так ведь — нет! У-у-у!..Я тебе, как другу, а ты!!.. — Алена вскочила, сверкая глазами, рванула вверх по лестнице. и вернулась. Ткнула пальцем в Сергея. — Если ты кому-нибудь скажешь…я тебя на фарш пущу! Знать тебя больше не хочу! Шовинист!

И вновь рванула вверх. Парень поднялся следом, посмотрел недоуменно. Алена опять вернулась, чувствами переполненная — лицо красное от натуги, злое. и смешное.

— И чтоб больше на глаза мне не попадался!! — выдохнула высокомерно.

"В госпожу поиграть решила"- понял парень, ехидно скривился, смерил презрительным взглядом и кинул:

— Неврастеничка.

— Ах, ты… — задохнулась Алена от обиды, губы надула в попытке достойно ответить и бросила. — Урод! И уши у тебя….локаторы! Чебурашка!!

И вверх рванула.

Серега заключил пари с самим собой, что она вернется, подождал и проиграл. Не вернулась. Оставила парня в растерянном размышлении над загадкой произошедшего: что же это было? Какая местная букашка ее укусила? И… из-за чего они собственно, поссорились?

Н-да, масса вопросов и ни одного ответа.

Парень пожал плечами и пошел докладывать Стейпфилу о выполненной работе. Бог с ней, с Аленой. Мало ли что с ней, может, кофточку не того фасона одела или фэй на завтрак перепила? А ты голову ломай над загадочностью женской натуры…

Девушка, как вихрь, пронеслась по залам и влетела в ванную комнату. Ее тошнило от ярости и обиды. " Да как он смел?!!" — крутился в голове один вопрос.

Алена пнула стену с горя и глянула на свое отражение в зеркале. Оно не порадовало, но моментально отрезвило. На нее смотрело пугало: волосы в разные стороны, лицо красное, глаза безумные.

— Неврастеничка… — вздохнула она. — Клиника на лице.

Это удручало, и на смену обиде пришло смятение, а затем и чувство вины возникло. Что это с ней? Что на Сергея накричала? Обозвала,…вела себя, как идиотка,…хуже. Может, белены объелась? Что там сегодня на завтрак было?

Алена тщательно умылась, причесалась и опять в зеркало глянула: лицо розовое, как у молочного поросенка, и пятнами, как у больного проказой. Это ж надо так себя довести! И из-за чего, спрашивается? К Массии не пустили! А то раньше отпускали.

Что ж теперь с Серёжей делать? Прощения попросить? А он простит? Вела она себя, прямо сказать, как параноик. Нет, это мягко сказать.

Может, Сережа и простит, да захочет ли общаться? Она б не захотела. Дважды на одни грабли наступать, не ее стиль. Одного раза хватает.

И почему же так жарко?

Алена рванула ворот рубашки, освобождая горло, и посмотрела вверх: где кондиционеры? Они вообще работают? Всегда прохладно, а сегодня назло ей сломались?

Нет, не в кондиционерах дело, их нет и не было. В ней. Не так что-то. А что, понять не может, мысли разбегаются. И странно так: одна ползет, другая стоит, третья прыгает, как шарик для пинг-понга, не поймаешь.