Анатомия Комплексов

Рэй встал, подошел к столу и, чуть склонившись к парню, сказал:

— Ты ничего не знаешь о моем характере, но я выкажу его в полной мере, ознакомлю с каждым аспектом своей личности,…если через сутки Алена не будет сидеть в туглосе, рядом со мной.

— Это ультиматум? — холодно спросил Иллан.

— Родственное предложение. Ты возвращаешь Алену, я оставляю твою психику без шокирующих подробностей о своем нраве. Поверь, ее стоит пожалеть,…как и психику своей жены.

— Ты поднимешь руку на Эльхолию только потому, что в твоей голове зародилась бредовая идея, о моей причастности к исчезновению твоей… легкомысленной, неуправляемой сумасбродки?

— Легко, — с милейшей улыбкой кивнул Рэй и вдруг резко ударил Иллана по лицу так, что того мотнуло в сторону. — А это за оскорбление, задаток. Захочешь продолжения, подходи, — и пошел к выходу, кинув по пути. — Я даю тебе сутки. Время пошло.

— Я не знаю, где твоя идиотка! — вскочил сегюр.

Рэй остановился, развернулся и подошел. Иллан того и ждал, рванул на брата, желая нанести ответный удар, но слишком был взбешен, просчитался. Рэй чуть отпрянул, пропуская кулак, перехватил его, завернул руку за спину, толкнул к стене и прижал.

— Так узнай, — прошептал на ухо ласково. Тихонько ткнул в точку на позвоночнике, пристроил обмякшее тело на полу и спокойно вышел. Иллан смог встать через пару минут, но идти за Рэйсли уже не имело смысла.

ГЛАВА 13

Первый буравчик отчаянья появился в душе на второй день. "Может и прав Монтррой — не выжить" — подумала, щуря глаза на Уэхо, и тут же одернула себя: «Выживу!» 40 км она точно прошагала. Осталось 160. Мелочь.

Она сидела на песке в позе лотоса, давая передышку усталому организму, и казалась себе подгорелой гренкой. Хотелось спать, а еще есть, пить и положить на спину ледяной новокаин. Больно. И не знаешь, что больше болит: голова, спина или душа? Не ленилось Уэхо, однако, как стахановец жарило, и не 20, а все 30 выдавало.

Она чувствовала, что слабеет с каждым шагом. Противный песок расползался под ногами, и они буксовали. А если на пути встречался невысокий бархан, то приходилось затрачивать на его покорение минут 30 не меньше. Хорошо, что их было мало, а то план преодолеть пустыню за пять дней, оказался бы не реальным. Сегодня она и 10 км не прошла, день, конечно, не закончился, но вряд ли, к вечеру она оставшиеся 30 пройдет. Марафонец из нее, увы, посредственный.

" А что из тебя не посредственное?" — разозлилась на себя Алена: " Нытик разве что. Ишь, расселась, рассуждает. Вставай, давай и иди!"

Но сил встать не было. Она дала себе пять минут форы, потом еще пять, еще пять сверхурочных, и вот уже час прошел, как отдохнуть решила. Уже не сидела, лежала, из последних сил стараясь не заснуть. Разглядывала бурый песок перед носом и злилась на светило, которое грело, где не надо, и почти не давало тепла, там, где было нужно. Ненависть была нарочитой и бесполезной, но не давала заснуть.

"Что в принципе и ценно", — вздохнула Алена и резко поднялась. Назло всем и себе — в первую очередь. Все-таки злость — самый прогрессивный двигатель.

"Вперед!" — мысленно указала себе путь девушка и напутствие произнесла: " Норма мазохистских удовольствий на сегодня вами еще не выполнена, Алена Владимировна, так что дерзайте, «целина» здесь не паханная".

И пошла за негодником Уэхо.

Когда Махонг навис над ней в ночном небе, Алена без сил рухнула на песок и мгновенно заснула.

Заседание совета прошло, как Рэйсли и планировал. Фагосто согласились с принятием закона о равенстве фэсто и окэсто фактически единогласно после оглашения данных экспедиции на Землю. Прения на эту тему, как и предоставление нового закона на обсуждение, было отложено на неделю из-за блокады на Мольфорне. По этому вопросу мнения разделились.

Иллан вел себя сдержанно и надменно, старательно игнорируя брата, и всячески препятствовал его предложениям. С его подачи была назначена независимая комиссия сленгиров для детального изучения предоставленных данных.

А в остальном ничего не изменилось. Прошли сутки, отмеренные Рэйсли, но Алена не появилась. О ней не было никаких вестей, не появилось и намека на ее предполагаемое местоположение. Ни один прибор Флэта не зарегистрировал ее присутствие на своей территории.

Это уже серьезно беспокоило. Рэй начал нервничать, но все же решил подождать еще сутки, а потом приказал взять Эльхолию. Пусть Иллан поторопится, поймет, что он не намерен шутить.

— Алена, Алена… — тихий, как шелест, голос звал ее из забытья. Она с трудом открыла глаза и увидела лицо Рэйсли, как никогда желанное и красивое.

— Рэй… — прошептали потрескавшиеся губы, и он тут же исчез. Алена села и тряхнула головой: "Здорово! Четвертый день в пути, а уже глючит. Или пятый?.. Н-да, и память спеклась."

Девушка обвела мутным взглядом бурую местность. Песок до самого горизонта, куда ни смотри. Впрочем, и песком-то эту пыль не назовешь, все на этой планете не слава Богу. "Задом наперед и совсем наоборот!"

Сколько она там себе в норму пути отмерила? 40 в день? А что не сто? "Реалистка- оптимистка"! Пройди по этой пыли столько! Ноги вязнут, разъезжаются, барханы встречаются все чаще, и не обойдешь, а чтоб влезть на один, часа по два маешься, и столько же потом отдыхаешь. А еще этот «гриль» по кличке Уэхо. У-у-у, гад! Жарил под +50…А может всего +15, только она слишком измотана и, кажется, что пекло. И днем, и ночью жара, любой измучается. На Земле хоть в пустыне ночью прохладно, а здесь одинаково. Ни на час не опускается температура. И песок этот, может, оттого и бурый, что раскален. И не песок — пыль, распадается на жаре. Ползти по нему проще: с одной стороны, не вязнешь, а с другой — тяжелей, забивается во все поры, въедается, горячий, мелкий.

Алена лежала на этой пылеобразной «сковороде», как лещ, воздух ртом глотала и конечностями- плавниками елозила. А хребет-то уже подгорал.

Наверное, прав был Иуда Монтрроевич, еще сутки, и завернет свои «плавники» простая земная девушка, превратившись в обугленный шашлык в мокасинах. Спина уже пузырилась от ожогов, и каждое движение сопровождалось дикой болью, словно шампур, ввинчивающийся в тело.

"Весело"! Записки убогого путешественника. Рандеву для мазохистки. А может я и правда мазохистка? — озаботилась Алена. Сколько здесь живет, столько неприятности ее сопровождают.