Андердог

– Ну, я же умный! – возгордился Дэймон.

– Тем более, в таких случаях ты должен чем-то заменять подобные слова, а не раскидываться ими направо и налево.

– Но это было всего-то один раз.

– Если не пресечь сразу, тогда потом уже от замечаний и толку-то никакого не будет.

– Ладно…я понял, хватит уже…

– Но всё же, ты прав. Теперь мы сильно рискуем, оставаясь здесь, но если уйдём отсюда – придётся избавиться от дома, а то они найдут здесь образцы ДНК и распознают меня, а тогда всё будет кончено.

– Нам даже уходить пока некуда. Кажется, на улице всё ещё больше ужесточилось, они ищут без остановки, но в дома пока не вламываются.

– Именно благодаря этому мы и держимся на плаву. И то, неизвестно, сколько ещё будет длиться это везение.

– Если заглянут к нам – не выберемся отсюда, поэтому нужно скорее решать, что делать.

– Никуда мы не уйдём. Понадеемся на госпожу удачу, которая сопровождает меня с момента выхода из тюрьмы. К тому же, мы никак не уйдём. Стоит нам оказаться на улице, и нас тут же расстреляют.

– Значит, решено, – пожал плечами Дэймон, соглашаясь с мнением парня.

Прошло ещё несколько дней, и за это время никто так и не наведался к ним. Даже сами, парень с мальчиком, не выходили из дома. Через пять дней после происшествия, которое устроил Джонатан, вооружённые люди начали расходиться, оставляя лишь несколько патрулей, которые всё так же тщательно проверяли одни и те же закоулки.

– Да уж, спокойнее на улице стало, но не слишком, чтобы выбираться отсюда сразу же.

– Ага, только, вот, еды почти не осталось. Мы и так растягивали запасы, как могли.

– Придётся потерпеть… - пробубнил Джонатан.

После этих слов он пошёл спать, хоть на улице был только день.

«Тюремный дневник. День неизвестный».

За последнее время я слегка приуныл, поэтому даже писать не тянет. Не слишком уж это легко, справляться с собственной депрессией. Не сказал бы, что на меня часто накатывают подобного рода эмоции, но если это происходит, тогда мне становится тяжело на душе, и даже пропадает всякая инициатива и стремление что-либо делать. Хотя, скорее всего, подобный период возникает в жизни каждого…Абсолютно каждого. Тут уже возникает вопрос личности.

Вопрос заключается в том, можешь ли ты справиться с самим собой, чтобы перебороть это унылое состояние…

В эти моменты, как по мне, решается, сильный человек, либо слабый. Знаю, что в порыве эмоций человек способен на безумство, но депрессия доводит до главного безрассудства – самоубийства. Лично для меня это худший вариант из всех возможных действий, и самое нелепое оправдание для самого себя, ведь только проблемы доводят до депрессии. Никто не будет находиться в плохом расположении духа из-за того, что у него великолепная жизнь.

Самоубийца – тот, кто сдался. Тот, кто нашёл для себя убогое оправдание, что не может ничего поделать со своей жизнью. Это смешно, ведь сегодня ты можешь быть грязью под ногтями богатея, а завтра всё может обернуться в твою пользу. Естественно, не стоит воспринимать подобные выражения буквально, и рассчитывать на то, что мечты и желания свалятся на голову с неба, уже исполненные, готовенькие и горячие, как пирожки в булочной. Для того, чтобы иметь хоть что-то, необходимо прикладывать усилия, и порой эти усилия являются неимоверными, но зато, пожиная плоды своих трудов, можно расслабиться, и облегчённо вздохнуть, закатывая глаза от удовольствия.

Я не из тех людей, которые скажут: «Как ты можешь сдаваться, ведь у некоторых нет рук, нет ног, но они стараются!». Как по мне, это самый хреновый довод, ведь этим человека лишь разозлишь. К тому же, я считаю, что у каждого своя жизнь, свои испытания, и никогда нельзя знать, кому хуже, а кому лучше. Возможно, физические проблемы не могут сравниться с душевными, а, может быть, и наоборот…

Что-то я заговорился, и начал обращаться к вымышленному народу.

Последнее, что хочу написать по поводу бестолковых людей, самоубийц, это то, что они потеряли уважение к самим себе, и вот тут уже следует задуматься. Стоит ли жить без уважения к себе, и при отсутствии собственного достоинства. До того, как я оказался в тюрьме, такие были на каждом шагу…не люди, а тряпки.

Возвращаясь к депрессии, могу сказать, что я знаком с этим состоянием. Оно связано не с попаданием за решётку. Это я успел пронаблюдать ещё в детстве, когда мама была жива.

Воспоминание не самое приятное, но в общих чертах, для самого себя, затронуть следует. Был период, когда мама постоянно была погружена в свои мысли, и это сильно сказывалось на семье, в целом. Как потом я узнал, это был связано с её здоровьем. Самое яркое, что я запомнил лично для себя – папа всегда её поддерживал, и это было заметно. Вскоре депрессия прошла, примерно через неделю, и как мне кажется, после этой недели больше всех в отдыхе нуждался именно отец. В общем, я веду-то не к этому. Одним из важнейших и необходимых в жизни качеств, является способность поддержать близкого человека. И главное, чтобы рядом был тот, кто сможет это сделать, не дать опуститься на дно…

Вот, написал всё это, и прямо легче стало, хотя, единственное, что всё равно беспокоит – нет больше у меня тех, кто мог бы мне помочь…»

Глава Четырнадцатая. Почта.

Джонатан проснулся и обнаружил рядом с собой Дэймона, который сладко спал. Взглянув в окно, он понял, что дело ближе к вечеру, так как на лице уже смеркалось. Внезапно мальчик открыл глаза, как раз в тот момент, когда парень разглядывал его. Джонатан удержался от громкого крика, но не поскупился на тихие причитания и ругательства.

– Ибо нечего на спящих детей заглядываться, – вытягиваясь, сказал мальчик.

– Ты сейчас договоришься и хорошенько получишь.

– Понял-понял. Слушай, а когда ты собираешься звонить Грину?

– Я думал, что ты будешь молчать об этом, в надежде, что я попросту забуду обо всём.

– Да-да, нашёл дурака, – улыбнулся мальчик. – Ты об этом уж точно не забыл бы. На это и надеяться нечего. И всё же, когда?

– Думаю, что завтра и позвоню, а сегодня подумаю над тем, что сказать ему.

– А разве это проблема? Вы же не скованы наручниками. Свобода тоже должна быть в ваших отношениях.

– Ты так говоришь, будто мы с ним какая-то парочка, – просопел парень.

– Ну, я только так говорю, а, вот, ты ведёшь себя именно так, соответствуя моему описанию ситуации.

– Ладно…завтра позвоню и скажу, как есть, а до этого ещё осталась как минимум половина дня.

– Кстати, ты заметил ведь, что солдаты без чипов и О.К.О. объединились. С чего бы это вдруг? Даже если это рук Ц.В.Т. или даже Грина, как им удалось это сделать?