Андрей Первозванный. Опыт небиографического жизнеописания

И многие тогда поручились перед отцом того юноши, чтобы Иоанн сходил в Лидду к Андрею, апостолу Иисуса Христа, и тот бы пришёл и оживил его сына. И принял он их поруку, и, сев рядом со своим мёртвым сыном, стал его горько оплакивать.

А Иоанн тем временем пошёл к Андрею и нашёл его, когда тот крестил народ. И упал он ниц, и поклонился ему, и сказал: «Сжалься над моими летами и не дай мне умереть». И поднял его Андрей и сказал ему: «Страшись только Бога, а меня не бойся. Расскажи мне обо всём, что с тобой стряслось». И рассказал ему Иоанн о своём несчастье, Андрей же отвечал так: «Не могу я пойти с тобой сейчас из-за того множества народу, которое крещу. Но возьми с собой Филимона, и пускай он воскресит вашего мертвеца».

И отправился с ним Филимон, чтобы явить чудо воскресения из мёртвых. И пошли оба в сторону города, а пока шли они, сатана принял облик старика и пришёл к самому правителю города, и завопил: «О Равк! Как ты можешь сидеть, когда убитые валяются на улицах города? Встань и разыщи убийцу, а если нет — смотри же: я пойду пожалуюсь царю и расскажу ему об этом»».

— Вот козни сатанинские! Точь-в-точь и здесь, в столице, поступают многие: угрожают нажаловаться императору. А с другой стороны, кому жаловаться, как не василевсу, когда ненасытные чиновники творят открытый произвол: вопреки законам продают за деньги судебные решения, обирают вдов и сирот, казну разворовывают. Другое дело — покойный император Феофил: хоть и был иконоборцем и гонителем монахов, но справедлив до крайности! В простонародье даже болтают, что будет он судьёй за гробом. Чушь, конечно, несусветная, да где б ещё найти таких судей…

«И когда услышал Равк эти слова, вскочил в большой ярости и приказал слугам оседлать его коня, и поскакал в дикой злобе. Когда узнали о том жители города, никого из них в нём не осталось, кроме мертвеца. Затем явились Иоанн и Филимон, посланные Андреем, и обнаружили вне города множество людей. И сказали они Иоанну: «Долго же ты ходил! А как напугались мы: погляди — правитель, кем-то наущённый, переполошил весь город!» А вельможа, отец убитого юноши, зарьщал: «Увы, что я наделал? Мёртвый не погребён, брошен посреди города»».

— Ну что за человек! Целый город погибает, а ему только и дела, что до похорон своего сына!

«Ответил Филимон убитому горем отцу: «Не рыдай, я пойду и воскрешу его». Толпа же предупредила его: «Не входи ты в город, а не то правитель убьёт тебя». Сказал на это Филимон: «Не могу я противиться моему наставнику — нет, я войду в город и воскрешу, кого мне следует, как повелел мне мой учитель. Оставайтесь на своих местах, а если услышите, что я убит, то сообщите моему наставнику, чтобы он явился сюда и воскресил меня, а заодно и того мертвеца».

И вступил Филимон в город и пошёл туда, где был правитель, и воскликнул: «О Равк! Ты ведёшь этот город к опустошению. Где его жители? Почему они не встретили тебя у ворот?» Услышал правитель эти слова и приказал своим воинам схватить его и повесить его на месте казни. Сказал он им: «Наверное, это тот, кто убил того юношу, а потому не останется его убийство неотомщённым». Но возразил ему Филимон: «О правитель Равк! Не мучай меня, поскольку я ещё дитя и не согрешил, и не заслуживаю я осуждения. Я подобен отцу нашему Адаму, когда он был ещё в раю, до того как вышла из его ребра Ева. Где мой наставник Андрей, чтобы увидел он, что происходит с его учеником? Разве нет жалости в твоём сердце, о правитель, когда увидел ты, что я ребёнок? Есть ли у тебя сын, чтобы мог ты смилостивиться и надо мною? И как ты любишь своего сына, так и мой отец любит меня»».

— Ну это уж слишком! Я понимаю, беззаконие, конечно, вешать детей, хотя и сейчас такое случается, но — «подобен отцу нашему Адаму, когда он был ещё в раю»! Ох, чую, и здесь кроется какая-то ересь! Особенно смущает меня этот сладкоречивый мальчик: видал я таких в покоях и свитах архиереев. Делают из них иподиаконов и чтецов, а потом, страшно сказать, — и пресвитеров. То ли дело было во времена императора Юстиниана: изобличил он разом всех таких же сладколицых, да и лишил сана, прогнав по ипподрому с тросточками, вставленными в то место, которым они грешат, а потом отправил их в ссылку, для острастки прочих развратников. Вот бы и сейчас хотя бы отодвинуть их от кормила церковного! Ну да ладно уж…

«Повернулся Филимон лицом к воинам и сказал: «Есть ли среди вас милосердный человек, который бы пожалел меня и сходил в Лидду, к наставнику моему Андрею, и рассказал ему, что его ученик готов к мукам?»

И когда солдаты услышали это, то зарыдали они от сладости его речи и ничего толком не ответили. Тогда спросил Филимон: «Нет ли в этом городе какой-нибудь птицы, которую бы я послал в Лидду к наставнику моему Андрею, чтобы мне увидеть его перед смертью?» И как только произнёс он это, слетелось множество птиц, и стали рассказывать они ему, как помогали некогда Ною. И сказали они наконец: «Вот мы все перед тобою. Кого из нас ты хочешь послать?» А один воробышек подлетел к Филимону и чирикнул ему: «Тельцем я легче, чем они, давай-ка я полечу и принесу тебе твоего наставника». Но Филимон отверг воробья: «Нет уж, ты ещё тот похотун и не вернёшься назад, потому что как встретишь ты самку из своего племени, так останешься ты с нею и забудешь обо всём». И взмыл над Филимоном ворон, и каркнул ему: «А давай я полечу». «И ты мне не подходишь, — покачал головой Филимон. — В первый раз, когда тебя послали, не вернулся ты с вестью к Ною. Нет, не пошлю я тебя».

И вот, выбрал он голубку и сказал ей: «О благородное племя, которое Бог назвал кротчайшим из всех птиц, кто принёс вести Ною, когда он был в ковчеге во время потопа, и благословил тебя праведник, — лети же в Лидду к наставнику моему Андрею и скажи ему так: приди и погляди на ученика твоего Филимона, ибо готов он к мукам». И голубка проворковала ему в ответ: «Крепись — придёт Андрей, непременно придёт! Считай, что он уже здесь и слышит твои слова»».

— Что за птицы? Откуда?.. Где-то я их уже встречал… В «Деяниях Павла и Андрея», некогда читанных, что ли? Эх, птицы, птицы… Вот и за окном они порхают — куда хотят, туда и летят, хоть на самые вершины гор Кавказских — захотели и воспарили. Как тучи вьются, бьются в окно, по келье мечутся… Или не птицы это уже, а у меня в глазах двоится, троится?..

«И когда услышал это Равк, то спешно встал и собственноручно освободил Филимона от пыток и сказал ему: «Воистину, если бы в этом городе оказалось десять мертвецов, я бы ради тебя одного прекратил расследование». И когда сатана понял, что Равк уверовал, он вызвал своих слуг и сказал им: «Горе нам! Равк уверовал, а он был нашим другом, и весь город теперь не верит в нас. И повелеваю я вам, чтобы один из вас пошёл в дом Равка и обуял его жену, чтобы сделалась она безумной, потеряла рассудок: и натравите её на детей, и пусть она убьёт их». И немедленно сделал один из бесов то, что приказал ему сатана, — пошёл в дом правителя и сделал его жену безумной, и принудил её к убийству собственных детей».

— Муж, жена, сатана, бесы — не разберешься тут! Кто кого куда послал, чем обуял, за что поубивал? Мать какая-то сына убивает — так это же про суд царя Соломона! Или не Соломона… Нет, какого-то Равка. Что за Равк? Или это Руф? Да нет, Руф — это рыжий бес… Ну хорошо, пусть будет Равк.

«И когда её слуги узнали, что она сделала, то схватили её, заточили в надёжное место и послали к своему господину гонцов, и те рассказали ему о её безумии и об убийстве детей. И сказал правитель тем, кто был с ним, указывая на Филимона: «Даже если бы дом обрушился на моих домашних и все они погибли, я бы всё равно не покинул этого мальчика», — и обратился затем к самому Филимону: «О мой господин, не слышал ли ты, что сказал этот гонец? Я прошу тебя, пойдём со мною в моё жилище, а если ты откажешься, то я тоже не пойду туда». Ответил ему Филимон: «Дай мне сначала завершить то дело, зачем я здесь, а потом мы пойдём в дом».

И позвал Филимон голубку и сказал ей: «Лети в дом Равка и скажи тем, кто в его жилище: ничего не делайте в моём доме, покуда я тут нахожусь». И улетела голубка, и передала это послание. И когда услышала толпа, как разговаривает человечьим языком голубка, то все очень удивились.

А Филимон попросил правителя послать за жителями города и привести их сюда, чтобы мог на их глазах, без обмана, воскресить мертвеца. И послал своих солдат правитель привести народ. А когда все пришли, то направились они к тому месту, где лежал мертвец. И нашёлся вдруг в городе сам апостол Андрей. Сказал ему тогда Филимон: «Подойди сюда, о мой наставник, и воскреси мёртвого!» «Нет, — ответил ему на это Андрей, — воскресишь его ты!»