Андрей

Убрал из летней комнаты всё лишнее, начал мыть окно.

— Папа, тебе помочь? — в дверях появился Пашка.

— Помоги, не откажусь. Тащи пылесос. Надо диван почистить, да и по углам пройтись.

Через час в пристрое царил идеальный порядок.

— Теперь что делать? — спросил Пашка.

— Теперь мои вещи сюда перенесём.

Андрей открыл двери, связывающие комнату, в которой жил он, с пристроем.

— Ты хочешь сюда переехать, а Владу в своей комнате поселить? — заговорщицки спросил Пашка.

Глаза сына радостно блестели. Радовался, как ребёнок, — ещё бы, такое приключение!

— Зришь в корень, сын.

Они начали перетаскивать вещи Андрея. Потом приводили в идеальный вид освободившуюся комнату.

— Пашка, скажи, я сухарь? Или тюфяк? — спросил вдруг Андрей.

— Что ты, пап! — Пашка выпрямился, округлив и без того огромные голубые глаза. — Ты самый лучший! Никакой ты не сухарь и не тюфяк! Зачем ты такое говоришь?!

— А почему тогда… Зачем вот так всё?

— Знаешь, пап… Ты только не говори никому! — Пашка покосился на двери и перешёл на шёпот. — Мне кажется, Влада влюбилась в тебя. А когда девчонки влюбляются, они… Ну как бы дурочками становятся.

— А ты откуда знаешь? — с подозрением спросил Андрей.

— Про Владу? Догадался.

— А про дурочек?

— Пап, мне так-то пятнадцать скоро! Или ты думаешь, я всё ещё в детский сад хожу?

— Нет, конечно! Прости. Значит, думаешь, дело в этом? А не во мне?

— Дело в тебе. Но не потому что ты, якобы, сухарь или тюфяк. По-другому, наоборот.

— Ладно, разберёмся! — вздохнул Андрей.

— А когда ты за Владой поедешь? Сегодня?

— Я за ней не поеду, сын. Она завтра вечером сама придёт.

— Да ладно? — недоверчиво рассмеялся Пашка.

— А вот увидишь. Пусть не думает, что только она умеет сюрпризы устраивать.

* * * * * * * * * * *

Когда утром Семён Аркадьевич приехал на работу, Андрей уже ждал его в приёмной. Когда хотел, Андрей мог быть очень убедительным, потому вскоре они вместе поехали домой к Семёну Аркадьевичу, за вторым комплектом ключей от дачи. Семён Аркадьевич поклялся, что никому ничего не расскажет.

На всякий случай Андрей прогулялся мимо площадки, на которой Влада занималась с одним из вторых классов. У Влады ещё несколько уроков, а у Андрея чуть больше часа на всё про всё, — потом тоже уроки.

К счастью, Влада привезла не все вещи. Видимо, решила перевезти остатки тогда, когда купит собственную квартиру.

Андрей быстро упаковывал сумки, стараясь ничего не забыть. Во внутреннем кармане одной из сумок лежал какой-то прямоугольник из плотного картона. Андрей подумал, что это какой-нибудь из документов Влады, потому достал, чтобы случайно не испортить.

Оказалось, что это новогодняя открытка ручной работы. Сердце как-то странно забилось, с перебоями. Андрей вдруг понял, что если откроет и прочитает послание, которое Влада не стала ему оставлять тогда, зимой, но сохранила, то жизнь его непоправимо изменится. А с другой стороны… С другой стороны, жизнь уже изменилась. Была не была!

"Самому лучшему в мире парню. Желаю, чтобы в наступающем году ты встретил настоящее счастье, которого заслуживаешь!"

Андрей, забыв о времени, опустился на деревянный табурет. Сидел и вертел открытку в руках. Неужели Влада считает его лучшим в мире парнем? И всегда считала? Ведь говорила же она тогда, ночью, когда они вдвоём пили чай. И Пашка вчера сказал, что он, Андрей, самый лучший.

Посмотрев на часы, Андрей быстро спрятал открытку во внутренний карман пиджака, собрал остатки вещей, погрузил всё в машину, запер дачу на все замки. Итак, сейчас нужно быстро перевезти вещи Влады к себе, затем отдать ключи Семёну Аркадьевичу, а потом умудриться не опоздать на урок. Вперёд!

* * * * * * * * * *

Влада приехала в разгар ужина. Встречу и маневры по сглаживанию первоначальной неловкости взяла на себя тётя Тома и превосходно справилась с задачей. Андрей вёл себя невозмутимо и спокойно, — так, будто они ужинают все вместе ежедневно, — был безукоризненно вежлив. Пашка помалкивал, но скрыть жгучее любопытство ему не удавалось.

После ужина Андрей с Пашей ушли на стройку. Рабочие тоже поужинали и вновь приступили к обязанностям: пока позволяла погода, работали до сумерек. Некоторое время Андрей с сыном помогали им; потом, когда парни ушли, Паша отправился играть на компьютере, а Андрей принял душ и вышел за ворота.

Несколько дней назад Андрей обновил скамейку возле палисадника, чтобы в тёплое время года тётя Тома с бабой Шурой имели возможность "подводить итоги прошедшего дня" с комфортом.

В столь поздний час скамейка уже пустовала, потому и Андрей расположился на ней с максимальным комфортом: прислонился спиной к забору палисадника, сложил руки на груди и вытянул ноги. Даже глаза прикрыл. Хорошо-то как! Осталось только ждать.

Андрей знал, что Влада придёт. К счастью, вечер прошёл спокойно. Влада не стала демонстративно собирать свои вещи и перевозить их обратно на чужую дачу, хотя такого варианта Андрей тоже не исключал, потому весь вечер находился в напряжении.

Вскоре скрипнули ворота, и раздались лёгкие шаги. Андрей продолжал сидеть, как сидел, не открывая глаз. Он почувствовал, как кто-то опустился на скамейку рядом с ним, а потом до Андрея донёсся лёгкий и приятный аромат духов Влады. К счастью, этот аромат не походил ни на один из тех, "предыдущих", "бывших". Он был абсолютно другой.

Андрею совсем некстати вспомнился очень популярный некогда роман Зюскинда. К счастью, у него, Андрея, зависимость от запахов проявляет себя гораздо менее остро, чем у героя романа. Однако глупо отрицать тот факт, что Андрей придаёт большое значение тому, какими духами пользуется женщина.

А может, дело в другом? Может, дело в том, что он уже достаточно давно один? Или… Или дело в самой женщине, то есть, во Владе? Андрей тяжело вздохнул, открыл глаза и выпрямился. Влада смотрела прямо на него, не пряталась и не смущалась.

— Я не хотела стеснять тебя и навязывать тебе своё общество, — заговорила она так, словно разговор был начат заранее, а сейчас продолжился.

— Знаю, — кивнул Андрей. — Прости, Влада, но это весьма глупо: не хотеть стеснять своих, при этом преспокойно пользуясь гостеприимством чужих.

— Ты же не хотел, чтобы я ехала с вами. С тобой.

— Каждый человек имеет право на ошибку. Ты не находишь, Влада? Да, не хотел. В первую очередь, потому, что не верил в серьёзность твоего настроя. Но если ты приняла окончательное решение переехать в Заречное и даже трудоустроилась, для чего было наводить тень на плетень? Доказывать мне что-то? Ставить нас всех в неловкое положение?

— Прости, Андрей. Не сердись.

— Я не сержусь, Влада. Просто не понимаю.

— Классно ты меня проучил, — улыбнулась Влада. — Давно не чувствовала подобной энергетики от тебя, Андрей, с детства.