Андриеш

На него, дружок, гляди,

Ты внимательно следи —

Вдруг с небес польется воздух!

Понял ты, хвостатый пень?

Так лежи и час, и день…

Ну, никак не больше двух,

Трех, от силы — четырех…

Отдых — он всегда неплох, —

И потом вздохнешь ты — ух!

Ну, а мы пошли, пастух».

«Как пастух?» — Взорвался вдруг

Полудохлый Мордарыло:

Злоба в нем заговорила.

«Понимаю — ты гайдук!

Так узнайте месть мою —

Я сейчас же вас убью!

Ох!

Хоть я и вовсе плох —

Раскусил я ваш подвох!»

Велика у зверя сила!

Прыгнул злобный Мордарыло,

Покатились с ним в овраг

И пастух, и весельчак.

Смял, скрутил в поганых лапах,

Издавая смрадный запах,

И клыки о камень точит —

А Пэкала знай хохочет:

«Ой-ой-ой! Мой ангел кроткий!

Ужас, как боюсь щекотки!

Ты зачем меня щекочешь?

Поиграть со мною хочешь?

Я в твоей, дружочек, власти —

Хоть порви меня на части,

Но такой не нужно страсти

И такой пыхтящей пасти.

Что ты, Рыло, дышишь тяжко?

Нешто ты оглох, бедняжка?

Отпусти, добром прошу,

Я тебе убавлю лоску —

Враз тебя я удушу,

Коль попортишь мне прическу!

Но не слышит Мордарыло,

Злоба в нем заговорила.

«Вас не отпущу, пока

Не расплющу гайдука,

Буду ждать до зорьки ранней,

Уничтожу дух чабаний!»

«Будь по-твоему, дурак,

Сам себе ты, видно, враг,

Но втяни свой мерзкий коготь

И не смей хоть парня трогать!

Ты еще не знаешь многого:

Он идет в Чубэрье логово,

Он не ест телячьих почек

И не кушает котлет:

Он, любезный наш дружочек,

Яростный чубэроед!

Сам не видишь, что ль, каков

Пожиратель гайдуков!

Отпусти его, зараза!»

Вылупил четыре глаза

Вихря Черного слуга,

Поднял лапы и рога,

Андриеша отпустил,

Но, в приливе свежих сил,

На Пэкалу всею тушей

Вновь насел.

«Чудак, послушай!

Как тебе не жалко лап?

Постарел ты,

Сник,

Ослаб…

На тебя взглянуть — мученье!

Нужно, друг, тебе леченье,

Прекратим твои мытарства

И, отвергнувши коварство,

Сделаем тебе лекарство!

Травка в этих есть горах,

Высоко — ну просто страх!

Сделать из нее настой

(Прямо скажем, непростой)

Да тебе хлебнуть глоточек —

Вновь окрепнешь, мой молодчик,

Оживешь, как прежде, — чудо!

И — смотаешься отсюда.

Этот я настой, понятно,

Подарю тебе бесплатно,

Вновь вернусь в твои объятья, —

И ответ готов держать я,

Все грехи мои замаливать,

Ни один с себя не сваливать,

Проводить с тобой года, —

Можешь съесть меня тогда…

Что, не веришь?

Почему?»

«Грр! Хрр! У-у-у-у! Ммму-у!»

«Что мычишь ты, как скотина?

Уверяю господина —

Я вовеки не солгу,

Потому что не могу!

Я прошу тебя, заразу,

Хоть разок поверить мне,

Потому что я ни разу

В жизни не солгал… во сне.

Так что — только на денек

Ухожу я, куманек!»

И поверил Мордарыло,

Отпустил весельчака,

Хоть намял ему бока, —

От кошмарного сурка

Заорала б и горилла!

А Пэкале — хоть бы хны:

Встал и подтянул штаны,

И сказал:

«Дружок, лежи,

О Пэкале не тужи.

Коль меня ты отпустил,

Коль на вольной воле я,

Не дыши по мере сил

Ты как можно долее!

Вплоть до умопомрачения

Для удачности лечения!

Если утомишься — пой.

Жди меня, болван тупой!

Жди меня, мой друг, мой свет,

Много дней и много лет.

Если ж я нарушу слово

И случайно не вернусь —

Все равно, дружок, не трусь,

Жди, как друга дорогого,

Жди меня в последнем сне,

Ты дороже черта мне,

Больно ты, любезный, прост

Соли мне насыпь на хвост…»

Вверх полезли оба друга.

Скоро стала вся округа

С черной высоты видна,

Снова, снова грудь полна

Самым чистым, животворным

Воздухом высокогорным!

Воздух радует, пьянит,

На траву прилечь манит,

Полежать часок, вздремнуть

И опять пуститься в путь.

А внизу стоит и ждет

Жалкий-жалкий обормот…

И Пэкала плюнул: «Пусть

Я вернусь к нему, когда

Станет розой лебеда

Или пасху справит лошадь…

Жаждешь, милый, укокошить

Андриеша и меня?

Предстоит тебе возня,

Что-то, милый, мне сдается,

Долго ждать тебе придется!

Жди, лежи и вой уныло —

Стату-Палма-Морда-Рыло!»

Заалели небеса,

Пала на цветы роса,

И воспрянули друзья

От дневного забытья,

Отдохнувши

понемногу,

Снова двинулись в дорогу.

Так идут они лесочком

По кустарникам, по кочкам,

Вот уже пересекли

Поле ароматное

И… увидели вдали

Что-то непонятное.

Говорит Пэкала другу:

«Эх, теперь бы нам кольчугу

Иль мечей волшебных груду,

Чую — быть сегодня худу.

Так что, парень, разумей

Смысл сегодняшней невзгоды:

Нас четыре ждет подводы,

В каждой — трехголовый змей!

Это Вихрь сегодня Черный

Встретил ратью нас отборной!

Заграждают змеи путь —

Хорошо бы их надуть.