Анджело, тиран Падуанский
Шрифт:
Родольфо.Бедный друг мой!
Катарина.Нет, погоди, не говори мне ничего, дай мне собраться с мыслями, дай мне глядеть на тебя, мое сердце, дай мне думать о том, что ты здесь. Потом я тебе отвечу. Бывают такие минуты, понимаешь, когда хочется смотреть на любимого и говорить ему: «Молчи, я гляжу на тебя! Молчи, я люблю тебя! Молчи, я счастлива!»
Он целует ей руку. Она оборачивается и видит письмо на столе.
Что это такое? О боже мой! Какая-то бумага велит мне очнуться! Письмо! Это ты положил его сюда?
Родольфо.Нет. Но, вероятно, тот человек, который привел меня сюда.
Катарина.Тебя привел
Родольфо.Боже правый! Что это значит?
Катарина.Я узнаю руку. Это негодяй, который осмелился меня полюбить, и сказать мне об этом, и явиться однажды ко мне в Венеции, и которого я велела прогнать. Его зовут Омодэи.
Родольфо.Так.
Катарина.Это шпион Совета Десяти.
Родольфо.О небо!
Катарина.Мы погибли! Это западня, и нам не уйти. (Идет к балкону и смотрит вниз.)О боже!
Родольфо.Что такое?
Катарина.Погаси эту свечу. Живо!
Родольфо (гася свечу). Что с тобой?
Катарина.В галерее, обращенной к мосту Молино…
Родольфо.Так что там?
Катарина.Там сейчас мелькнул и исчез огонек.
Родольфо.О я, жалкий безумец! Катарина, я погубил тебя!
Катарина.Родольфо, я так же пришла бы к тебе, как ты пришел ко мне. (Прислушиваясь у дверцы в глубине сцены.)Тише! Послушаем. — Я слышу как будто шум в коридоре. Да, отпирают дверь, идут! — Ты откуда вошел?
Родольфо.Через потайную дверь, вон там, которую этот демон закрыл за собой.
Катарина.Что нам делать?
Родольфо.Эта дверь?..
Катарина.В спальню моего мужа!
Родольфо.Окно?
Катарина.Там пропасть!
Родольфо.А эта дверь?
Катарина.В мою молельню. Оттуда выхода нет. Бежать некуда. Все равно, пройди туда. (Отпирает молельню.)
Родольфо устремляется туда. Она закрывает дверь и остается одна.
Замкнем на два оборота. (Вынимает ключ из замка и прячет его на груди.)Почем знать, что произойдет сейчас? А он решит, что мне надо помочь. Выйдет и погубит себя. (Идет к дверце в глубине сцены.)Ничего не слышно. Нет, идут. Остановились. Должно быть, прислушиваются. О боже мой! На всякий случай сделаю вид, будто я сплю. (Снимает с себя верхнее платье и кидается на кровать.)О боже мой! Я дрожу. Вставляют ключ в замок. О, я не хочу видеть, что сюда войдет! (Задергивает пологи кровати.)
Дверь отворяется.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Катарина, Тизбе.
Входит Тизбе, бледная, держа в руке светильню. Она медленными шагами подвигается вперед, озираясь по сторонам. Подойдя к столу, рассматривает только что погашенную свечу.
Тизбе.Свеча еще дымится. (Оборачивается, видит кровать, подбегает к ней и отдергивает полог.)Она одна. Притворяется спящей. (Начинает обходить комнату кругом, осматривая двери и стену.)Это дверь к мужу. (Стуча оборотом руки о дверь молельни, скрытую под обоями.)Здесь тоже есть дверь.
Катарина привстала в кровати и с изумлением смотрит на Тизбе.
Катарина.Что это такое?
Тизбе.Это? Что это такое? Извольте, я вам скажу. Это любовница подеста, держащая в своих руках супругу подеста.
Катарина.О небо!
Тизбе.Что это такое, синьора? Это комедиантка, актерка, фиглярка, как вы зовете нас, которая, повторяю, держит в своих руках знатную даму, замужнюю женщину, уважаемую женщину, безупречную добродетель! Держит ее в своих руках, в своих ногтях, в своих зубах! И может сделать с ней что угодно, с этой знатной дамой, с этой раззолоченной доброй славой, и растерзает ее, разорвет ее в куски, в клочки, в лохмотья! О, сударыни знатные дамы, я не знаю, что будет потом, но одно я знаю твердо, это — что одна из них сейчас у меня под ногами, одна из вас! И что эту я не выпущу! И что в этом она может быть уверена! И что лучше бы ей пасть от грома небесного, чем увидеть меня лицом к лицу! И вы еще смеете, синьора, смотреть мне в глаза, когда здесь у вас спрятан любовник!
Катарина.Синьора…
Тизбе.Да, спрятан!
Катарина.Вы ошибаетесь!
Тизбе.Нет, бросьте, не отпирайтесь. Он был тут! Ваши кресла еще стоят, как они стояли. Вы бы хоть передвинули их! И что вы говорили друг другу? Тысячу нежностей, не правда ли? Тысячу трогательных слов, не правда ли? «Я тебя люблю! Я тебя обожаю! Ты все для меня!..» — Ах, не касайтесь меня, синьора!
Катарина.Я не могу понять…
Тизбе.И вы не лучше нас, сударыни! То, что мы громко говорим мужчине среди бела дня, вы стыдливо шепчете ему ночью. Только час не тот! Мы отнимаем у вас мужей, вы отнимаете у нас любовников. Это борьба. Отлично. Будем бороться! Притворщицы, лицемерки, изменницы, фальшивые добродетели, лживые женщины — вот кто вы! Нет, честное слово, мы лучше вас! Мы-то уж никого не обманываем! А вы — вы обманываете свет, вы обманываете ваши семьи, вы обманываете ваших мужей, вы бы рады обмануть самого господа бога, если бы могли! О, эти добродетельные женщины, которые шествуют по улицам, укрыв лицо покрывалам! Они идут в церковь! Посторонитесь! Склонитесь! Падите ниц! Нет, не сторонитесь, не склоняйтесь, не падайте ниц, шагните к ним, сорвите покрывало — под ним окажется маска, сорвите маску — под ней окажется лживый рот! О, мне все равно, я любовница подеста, вы его жена, и я вас погублю!
Катарина.Ради бога, синьора…
Тизбе.Где он?
Катарина.Кто?
Тизбе.Он!
Катарина.Я здесь одна. Право же, одна. Совсем одна. Я не понимаю, о чем вы спрашиваете. Я не знаю вас, но ваши слова леденят меня ужасом, синьора! Я не знаю, в чем я виновна перед вами. Я не могу поверить, чтобы вы могли иметь отношение к чему-либо здесь.
Тизбе.Отношение к чему-либо здесь? Да еще какое отношение! Вы в этом сомневаетесь? Вы? Эти добродетельные женщины просто невероятны! Да разве бы я стала с вами так разговаривать, если бы у меня сердце не кипело яростью? Не все ли мне равно, что я вам сейчас наговорила? Не все ли мне равно, что вы — знатная дама, а я — комедиантка? Мне до этого дела нет, я так же красива, как и вы! Сердце мое полно ненависти, повторяю тебе, и я оскорбляю тебя, как могу! Где этот человек? Как зовут этого человека? Я хочу видеть этого человека! О, подумать только, что она притворялась спящей! Это поистине гнусно!