Анестезия любви

– Да, ты! Уверена, что это из-за тебя он не справился с управлением. Ты его довела. Как всегда. – Всхлипывания перешли в завывания.

– Это неправда, – прошептала я, чувствуя, как к горлу подступает ком. – Неправда…

– Похороны завтра. – Свекровь перестала плакать так же быстро, как и начала.

– Я не могу прийти, я ведь в больнице, – всегда в разговоре с ней я невольно начинала оправдываться. – Еще утром была в реанимации…

– Ну конечно, чего от тебя еще можно ожидать? – тон ее стал оскорбленным. – Но я даже рада. Не хочу тебя там видеть. И почему вместо моего мальчика не умерла ты? – прошипела она в динамик и отключилась.

Я ощутила, как по щеке побежала слеза.

– Ульяна?

Вздрогнув, я обернулась на голос. В шаге от моей кровати стоял Андрей.

***

Андрей Лавров

Этот рабочий день начался с экстренной операции: привезли больную с острым панкреатитом. Не успел Андрей выйти из операционной, пришлось заниматься другим поступившим пациентом с закрытым переломом. И когда он первый раз смог присесть и выпить кофе, часы показывали начало второго.

– Сходим в буфет? – предложила Алена, которая работала сегодня с ним в паре в обоих случаях.

– Я потом схожу, пока не хочу, – ответил Андрей.

– А у меня аж живот скручивает от голода, – пожаловалась анестезиолог. – Утром не успела позавтракать. Тебе, может, взять что-нибудь?

– Нет, спасибо, – Андрей покачал головой.

– Тогда я быстро. – Алена ринулась к дверям, где столкнулась с Олегом. – А тебе взять что-то, Олежка?

– Два пирожка с мясом, – тут же сориентировался он.

Алена кивнула и убежала. Олег, тоже налив себе кофе, сел рядом с другом.

– Ульяну из реанимации я перевел в палату, – сообщил он Андрею.

– Хорошая новость. В какую? – уточнил Андрей.

– В шестую. Хотел в платную ее определить, но они сейчас все заняты.

Но Андрея шестая палата устраивала куда больше: в отличие от платных, которые размещались в дальнем конце коридора, она была ближе всего к ординаторской. Да и находилась под наблюдением Веры Петровны.

Он допил кофе и поднялся.

– Пойду дальше работать.

Ему нужно было проверить одну свою пациентку, которая так удачно лежала в той же шестой палате.

Ульяна разговаривала с кем-то по телефону, и по ее щеке текла слеза. Андрей на мгновение даже растерялся, не зная, как реагировать. Но тут она опустила руку с телефоном, и Андрей подошел ближе.

– Ульяна?

– Привет. – Она вымученно улыбнулась и поспешно вытерла слезу.

– Привет. Все в порядке? – Андрей чуть нахмурился.

– Да, все нормально, – ответила Ульяна и улыбнулась уже бодрее. – Чувствую себя тоже получше. А ты как?

– Все как всегда, – он, усмехнувшись, пожал плечами.

– Олег сказал, ты сегодня дежуришь в ночь.

– Да, так что буду охранять твой сон.

Эта случайно вырвавшаяся у него фраза вызвала у Ульяны смущенную улыбку. А еще он заметил, что она переоделась в то, что по его просьбе купила Вера Петровна. Халатик в алые маки сидел на Уле несколько мешковато, но ее это ничуть не портило. И на лице у нее наконец появился легкий румянец, а свои светлые волосы она собрала в милый хвостик на затылке. Прошло десять лет, а Ульяна действительно совсем не изменилась. Разве что взгляд. Когда-то он искрился и был открыт миру, а сейчас стал угрюмым и затравленным. И, кажется, дело не только в аварии и гибели мужа. А если учесть, что она охотно переоделась в купленные вещи, родня ее никак не спешила навещать.

– Ой, Андрей Александрович! – окликнула его радостно пациентка. – А я и не заметила вас сразу.

– Как ваша рука, Нина Евгеньевна? – Он повернулся к женщине.

– Да уже лучше! Может, выпишете завтра? – с надеждой спросила она. – Меня Тусенька ждет.

– Я вас выпишу, вы ей снова решите сделать укол, а потом опять вернетесь к нам, – пошутил Андрей.

– Нет, уколов делать не буду больше, муж ее теперь в ветлечебницу возит на эти уколы, – засмеялась Нина Евгеньевна.

– И все равно до пятницы я вас никуда не отпущу, – Андрей был непреклонен.

Нина Евгеньевна тяжко вздохнула, но возражать больше не стала.

– Обед! – громкий голос медсестры прервал все остальные разговоры. В палату въехала тележка, и сразу запахло едой. Желудок Андрея сжался от голода. Все же зря он отказался от обеда.

– Приятного аппетита, – пожелал он пациентам и сказал уже отдельно Ульяне: – Я загляну еще.

И ее ответная улыбка согрела ему сердце.

Но стоило ему выйти в коридор, как его окликнула бывшая жена:

– Лавров, ты сегодня дежуришь ночью?

– Да, а что? – Андрей остановился.

– Отлично, я тоже. Тогда подойду к тебе часов в восемь, есть разговор, – сказала Вита.

– По работе?

– Личное, – она усмехнулась и, развернувшись на каблуках, пошла прочь.

***

– Ну что, попробуете пройтись сама до процедурной, милая? – спросила меня вечером Вера Петровна, которая, к моей радости, сегодня тоже была на ночном дежурстве. – На самом деле надо потихонечку начинать ходить.

– Попробуем. – Я ойкнула, когда при первом же движении в шов стрельнуло болью.

– Ничего, – медсестра меня поддержала за талию, – сейчас снимут дренаж, станет легче.

Весь путь до процедурного кабинета Вера Петровна шла рядом, страхуя меня. Андрей предупредительно открыл перед нами дверь и уже сам помог дойти до кушетки.

– Как самочувствие? – спросил он. – Вижу, уже ходишь – это хорошо.

– Да вот, решилась первый раз, – я усмехнулась и непроизвольно схватила его за руку, когда попыталась лечь.

Он тут же подхватил меня, придерживая и позволяя опуститься плавно.

– Последние исследования говорят, что после операций пациенту нужно как можно раньше начинать ходить, по возможности, конечно. Это способствует более быстрой реабилитации и восстановлению, так что ты все делаешь правильно. – Андрей улыбнулся мне и обратился уже к медсестре: – Вера Петровна, антисептик, будьте добры.

– Когда успели использовать весь хлоргексидин? – ворчливо произнесла та, исследуя шкафчик с препаратами. – Осталось почти на дне.

– Мне хватит, – отозвался Андрей.