Аневризма или Исповедь

Войдя в комнату, юноша невольно выдохнул. На сегодня с трудностями всё, осталось лишь по-быстрому списать из интернета домашнее задание и лечь спать. Но перед этим он лёг на диван, чиркнул своему товарищу сообщение, что всё расскажет завтра, и стал смотреть в потолок. И ведь действительно, ему придётся отказаться от игры в футбол. И если уйти из команды ему ничего не стоило, ибо она ни за что бы ничего не выиграла, и он играл в ней ради самого факты игры и возможности играть не только летом, то вот отказаться от футбола во дворе с друзьями – это было невозможно. «Да и ладно, – подумал Витя, – что серьёзного там может случиться?». Не волноваться? Ещё проще. Учёба его никогда не волновала, а больше раздражителей и не было, ибо с его объектом обожания он не так давно разошёлся.

Затем Виктор взялся за уроки. Вставая с кровати, он окинул взглядом свою комнату. Казалось, в ней не было ничего интересного: потрёпанный диванчик, стол для уроков, шкаф, обои, оставшиеся от прошлых хозяев, как и ламинат, но чувство защищённости всё равно было, и в тот вечер Витя как никогда радовался этому.

Уроки у него трудностей не вызвали: если он что-то и делал, то всегда списывал, утруждать себя мысленным процессом не любил. Отбросив ручку в сторону, Виктор прогнулся на стуле, растягивая мышцы. «А ведь скоро Новый год, – вдруг понял он, – значит, нельзя раскисать, ведь как его встретишь, так и проведёшь, ладно, пора спать». После чего Витя погасил весь свет и стал засыпать, сквозь дрёму он слышал, как всхлипывает мама в соседней комнате, но скоро и эти звуки его не трогали.

На следующее утро Виктор отправился в школу. Проходя тот же путь, что и вчера, он посмотрел на место бойни, но никаких следов не увидел: снег валил всю ночь. На остановке юноша едва сдержался, чтобы не выругаться в голос, ибо людей было столько, что в пустой автобус не факт, что все лезут, а уже сюда он приезжал забитым. Молодой человек осмотрелся вокруг, не с какой-то целью, а просто занимая себя чем-то, пока думает, и решил пойти пешком через мост. Не сказать, что идти далеко, просто количество снега подавляло возможность прийти в школу сухим.

При всех недостатках маршрута сложно не оценить, какой вид он открывает: река, закованная в лёд, казалось, уходила в бесконечность, а зимнее небо тяжело нависало над землёй, будто грозя упасть во время одной из своих истерик. Есть свой шарм в коротком солнечном дне зимой на севере, особенно перед Новым годом, ведь по общепринятому факту чудеса происходят зимой, а здесь большая часть суток проходит во тьме. Другой вопрос, что чудо не обязательно будет приятным.

Перейдя мост и промочив ноги, Витя сел на городскую маршрутку и добрался до школы. Он, как и всегда, пришёл раньше своих друзей и, не дожидаясь их, направился к кабинету. О его диагнозе в школе пока никто не знал, а рассказывать он собирался только одному человеку, ибо это не то, чем хочется бросаться направо и налево. Да, в тот момент его мало напрягала аневризма, но в любом случае таким лучше не разбрасываться. Потихоньку стал собираться класс и друзья: Артём Вахтомин, Антон Ермолов, Костя Павлов. А одного всё ещё не было. «Опять опаздывает» – подумал Виктор.

Раздался звонок, и ученики стали заходить в кабинет. Витя уже сидел за партой, когда в класс вальяжно, самым последним зашёл его друг Максим Гребенщиков, то есть я. Мы просто кивнули друг другу и расселись по своим местам.

После уроков Витя предложил пройтись, чтобы обо всём рассказать. Мы пошли по достаточно длинному, хоть и узкому проспекту, так как только он вёл в нужную нам сторону. Виктор рассказал всё, что с ним произошло за день до этого. Подумав, я ответил: «С уверенностью могу заявить, что хоть с одним повезло: в армию идти не придётся. А вообще, знаешь, не так всё и плохо. Нет, конечно, плохо, но жить можно. Футбол – это мелкая проблема, ибо бесполезная ересь. Глупо рассчитывать, что читать начнёшь, но помечтать можно. Хоть ты и конкретный гипертоник, но ты говорил, что таблетки помогают, поэтому просто носи с собой. Девушку бы тебе, а то ты за собой следить не будешь. Знаю я, знаю, что с прошлой не получилось, но не греби ты всех под одну гребёнку, едрёна-матрёна. Без этого никак, они лучшее, что у нас может быть. Подумай на досуге.

По поводу паренька… Мне кажется, ты ему только хуже сделал. Задумайся: у них теперь больше поводов его дразнить, тем более, с твоих слов, они несильно тобой напуганы. Ладно, поживём – увидим».

Следующий часть диалога прошла ни о чём: ругали преподавателей за их странные и неприятные поступки, обсуждали девушек, во время чего я признался, что начал испытывать симпатию только к одной, с чего Витя посмеялся и сказал: «Пока ты решишься с ней познакомиться, я чемпионат мира по кёрлингу выиграю, а я даже не знаю, как в него играть»; обсуждали, как Новый год праздновать будем: Витёк с друзьями снимали медиа-кафе, а затем с одноклассниками и ребятами из другой школы договорились встретиться, я же просто собирался отметить с родителями, ибо на дух не переношу больших компаний. Так мы незаметно быстро дошли до точки расставания и попрощались, приметив, что собирается буря.

Январь

Не так давно отгремел Новый год. В носу всё ещё крепко держался запах мандаринов и шампанского, а на улице всё так же валялись коробки из-под фейерверков вперемешку с конфетти. Мороз стоял лютый, что за последние несколько лет стало традицией: в первые дни каникул, а соответственно и года, температура редко была выше -25 градусов по Цельсию. Однако часто идущий снег несколько смягчал ситуацию, и дети, гуляющие в это время, редко заходили в магазин погреться.

Тот праздник был по-настоящему чудесным. Витя встретил его со своими друзьями. Они, как и планировали, сняли себе одну из комнат в медиа-кафе. Откровенно говоря, хозяевам этого заведения абсолютно всё равно на то, что делают снимающие, лишь бы ничего не сломали и не испачкали. А подростки, само собой, не чувствуя давления взрослых, устроили попойку.

Один тамошний индивид, уверяющий всех, что умеет пить, но на самом деле всё было в точности да наоборот, так надрался, что большую часть ночи провёл в бессознательном состоянии. Его, чтобы не мешался под ногами, оттащили в угол. Остальные же продолжили танцевать, пить, подпевать мимо нот под громыхающую музыку и целоваться с незнакомыми им до сегодняшней ночи людьми.

Витя был единственным, кто к алкоголю там не притронулся. Одна его знакомая, Лена Гришечкина, уверяла всех, что абсолютно трезва, но Виктор сам видел, как она опустошила как минимум несколько бокалов шампанского. Так что, по факту, он всё же был один в своём трезвом походе.

После этого торжества, Витя пошёл на встречу с другой компанией, меньшей по количеству членов, но большей по душевной составляющей. В неё входила как раз-таки эта Лена, по совместительству его одноклассница, ещё пара ребят из одного с ним класса: Артём Вахтомин и Костя Павлов, и несколько человек из другой школы.

Они гуляли среди заснеженных панелек, подводили шуточные итоги прошедшего года и строили несерьёзные планы на грядущий. В любое другое время ночные окраины наводили бы тоску своей пустотой и тишиной, но сейчас это создавало волшебную новогоднюю атмосферу. Местами были слышны, а порой и видны, яркие взрывы на небе.

Утро настигнуло друзей в одном заброшенном здании на берегу реки. Эта постройка должна была стать местным санаторием, но, как это часто бывает, не срослось. Теперь здесь проводят время алкоголики, наркоманы и подростки, часть которых с течением времени присоединяется к одной из двух вышеперечисленных групп. Там, на втором этаже, есть балкон без ограждений, где они сидели, свесив ноги, и любовались рекой. Молчали: говорить не хотелось, да и незачем было. Чувства и ощущения куда лучше справлялись с задачей общения, чем слова.

Каникулы превратились в один большой праздник, которые на дни делил лишь сон. Увы и ах, но вечному веселью пришёл конец, столкнувшись с суровой реальностью, и на следующий день необходимо было идти в школу. Мягко говоря, Виктор был не очень доволен таким исходом, однако же и злости это не вызывало, ведь каникулы прошли просто замечательно, и он хорошенько отдохнул. Каток, кафе, прогулки – что позволит расслабиться ещё лучше? Болезнь никак не давала знать о себе, разве что давление подниматься стало чаще, но это легко исправлялось таблетками.