Анфиса в стране драконов

Даарон снял заклятие и перенес нас в тронную залу, где уже собрались все маги и члены Совета. Янис с императором сидели бок о бок на небольшом возвышении, Дрон расположился у окна, равнодушно созерцая что-то снаружи в ожидании начала, когда его взгляд наткнулся на придворного мага.

— Тебя он не видит, — оскалился Даарон, приветственно улыбаясь мужу. — Чары!

Я попыталась было двинуться в сторону Дрона, но меня что-то держало, какие-то невидимые нити.

— И не слышит! — предупредил маг мой возмущенный вопль.

— Тогда зачем я здесь? — прошипела в ответ, шагая за Даароном, словно марионетка, которую дергают за ниточки.

— Скоро произойдет событие века! — торжественно воскликнул придворный маг, намекая на коварный план императора. — Я не хотел, чтобы ты пропустила такое! — скалился Даарон.

Посмотрела на своего любимого, который подвергался огромной опасности. Если мой план не сработает, если я не смогу осуществить задуманное, то совсем скоро он не вспомнит, кто я такая, забудет, что у него есть жена, вообще все забудет!

«Когда их нашли в пещере, где свершилось то ужасное проклятие, оба моих внука были без памяти. Сколько они пролежали там неизвестно, в пещере бьет термальный источник и нет холода. Кто-то мог воспользоваться моментом и выкрасть артефакт»….

Вспомнила я слова Лу о камне, венчавшем когда-то диадему.

Книги с той полки, которая посвящалась этой теме, теперь казались мне источником нефти или золотой жилой. Я даже была благодарна императору за долгие дни заточения во дворце, позволившие мне столько времени отвести на чтение. Мать Дрона и Яниса не зря штудировала литературу о диадеме и артефакте, несущем в себе великую силу. Обладатель камня, возможно, не знал, что магические способности артефакта напрямую зависят от самого сильного желания сердца, от сумасшедшего стремления к чему-либо. Например, Даарон жаждал власти, и камень подстроился под него и ждал момента, когда же исполнить желание его обладателя и высосать силы из императора, лишив того разума. Элис — мать Дрона и Яниса, была слишком слаба для того, чтобы подчинить себе артефакт, зато ее дети, помешанные на соперничестве, были услышаны. Магия камня по-своему распорядилась их судьбами, отдав одного во власть пламени, а другого — льда. Теперь же артефакт подвластен воле Даарона, который решил уничтожить окончательно Север и править зомбированными драконами. Я была уверена, что воля придворного мага сильнее воли императора, поступками которого руководила обида на мать, бросившую его, на жену, полюбившую другого, на отца, в жестокости которому ни уступал никто. Но смогу ли я подчинить себе магию камня в момент свершения проклятия? Смогу ли перенаправить ее на себя, вот что сейчас беспокоило меня больше событий, разворачивающихся в тронной зале.

— Начнем, — изрек Даарон, поднимая руки и приглашая всех присутствующих занять свои места за столом переговоров. — На повестке дня стоит вопрос о решении императора сложить с себя все полномочия в пользу его старшего сына Дрона.

— Ошибаешься, — прервал торжественное начало мой муж, а я невольно затаила дыхание, любуясь его гордой осанкой и независимым выражением лица. — Прости, что прервал тебя, — махнул в сторону мага Дрон, вызывая у того нервный тик, — но церемонии здесь ни к чему. — Отец!

Император вскинул голову, сузив глаза и злобно рассматривая сына и магов Совета.

— Ты еще смеешь называть меня отцом?! — грозно крикнул он, сжимая кулаки и поднимаясь с места. — Предатель!

Дрон спокойно пожал плечами.

— Не согласен с тобой, семью я не предавал, ее предал ты, отказав Янису в наследовании, хотя все присутствующие прекрасно слышали слова о том, что трон отдан твоему младшему сыну, не так ли?

— Так! Правильно! Толково говоришь! — раздались голоса отовсюду, а я заметила, как побледнел Даарон.

— Теперь позволь мне напомнить, сколько времени прошло с того момента, почему же коронация так и не состоялась?

Янис удивленно и немного шокировано смотрел на брата.

— Итак, отец! — снова повторил Дрон, — нашим первым требованием является официальное назначение Яниса на пост императора и законного правителя Севера.

По залу пронеслась волна охов, ахов и вздохов. Я сама невольно вскрикнула, не ожидая от собственного мужа подобного решения. Вот же хитрец! Целый вечер, ночь и полдня заставил меня думать, будто я стану женой будущего правителя.

— Второе наше требование, — продолжил Дрон, — предоставление мятежникам жилья в городе и снятие с них всех обвинений.

— Нелепость! Бред! — закричал император, доставая из кармана неприметный камешек и кладя его перед собой. — Пора положить конец этому абсурду!

Дрон и Янис замерли, одновременно застыв, будто по воле магии.

— Вспомнили? — прошипел император, теряя весь свой царственный облик и превращаясь в безумного старикана с пылающим ненавистью взглядом. — Я все исправлю! Я сделаю так, чтобы меня все любили.

Он разразился жутким хохотом, а Даарон нервно сжал кулаки.

— Разве император не должен был сделать из них солдат, а не влюбленных в него драконов? — прошептала я на ухо придворному магу, но тот меня как будто не замечал. Я знала, о чем он сейчас думает. Магию артефакта легко перенаправить, когда изначальная цель меняется. Теперь мне не составит труда изменить предназначение камня.

— Дрон, — произнесла я громко, стараясь заглушить гул в тронном зале, — я полюбила тебя, всем сердцем.

В тот момент я действительно чувствовала, как меня переполняет это чувство, непреодолимое желание быть рядом с этим драконом, заботиться о нем, царапать спину в порыве страсти и молотить кулаками в порыве ярости. Я знала, что между нами никогда не будет все гладко, не созданы мы для безоблачных отношений и тихой гавани. Наша любовь подобна сходу лавины, но способна не только разрушать, но и творить.

Нарисовала в воображении картину, которую бы хотела воплотить в реальность.

Я и Дрон в пещере, которую мне так и не удалось повидать, сидим в обнимку голышом, а термальный источник греет нас своими водами. Император заперт в самой высокой башне дворца, Даарон лишен магии, а Корд, Розалинда и даже Янис с Корой, по которой я успела соскучится, стоят в недоумении и оглядывают опустевший тронный зал. Тут входят Лу с Риной и спрашивают, где все, а четверка пожимает плечами и нервно смеется.

Конечно, в моем воображении тут же нарисовался образ весенней оттепели и горожан, сжигающих зимнюю одежду, членов Совета, провозглашающих власть Любви, но это было слишком нелепо, чтобы стать правдой.

— Кто здесь?! Что случилось?! — услышала я голос мужа и открыла глаза.

Вопль ужаса вырвался у меня из горла, так как я оказалась в полной темноте и была абсолютно точно без одежды.

— Анфиса? — произнес Дрон, шурша чем-то под ногами. — Ты здесь?

— Здесь, — прошептала я дрожащим голосом, а потом истерически захохотала, как недавно случилось с Кордом, Розалиндой, Янисом и Корой в моем видении. — Ты голый?

— Вообще-то да! — возмущенно крикнул Дрон. — Что произошло?

— Это магия камня, — объяснила я мужу, нащупав его руки, — освети, наконец, это помещение! — попросила Дрона, продолжая смеяться.

— Прости, я был немного шокирован, — ответил дракон, зажигая огненную сферу. — Ого!

Он вытаращился на меня с таким явным желанием во взгляде, что я даже засмущалась. — Может, отложим объяснения?

— Отложим! — решительно ответила я, шагая в объятия Дрона, — я так люблю тебя!

— Анфиса, ты мое счастье на этой проклятой земле, — прошептал муж, прижимая меня к своему обнаженному торсу.