Ангел быстрого реагирования

— Совсем забыл. Я не привык есть. Фанес огляделся по сторонам.

— Книжный... зоомагазин, еда для собак... ну нет. Газе­ты... кофе... О, там есть «Сфинкс» [7] .

Эроса передёрнуло от отвращения.

— Я не настолько голоден, чтобы есть в «Сфинксе»!

— «Макдоналдс»?..

— Ну у тебя и шутки...

Оголодавшие путешественники пошли дальше, ища ис­точник питания, пока вдали не засверкала весёлая красная вывеска с надписью «Олимп».

— Как дома! — восхитился Фанес, с новыми силами ки­даясь к нему.— Вареники! Овсяные оладушки!

6

Марка стирального порошка.

— Запеканка из чечевицы! Осьминоги в сметане! Моло­дое вино! Сидр! — с энтузиазмом отозвался Эрос.

Красная вывеска была уже недалеко.

— Ой... — разочарованно вздохнул Фанес, резко остано­вившись.

У обоих даже лица вытянулись от огорчения. Что бы ни предлагала столовка «Олимп», сидра и морских деликате­сов тут явно не подавали.

— Хрен с ним. В конце концов, мы бессмертны,— ре­шил Фанес, толкая стеклянные двери.

* * *

— К сожалению, должен заявить, что это, однако, была лучшая пицца, которую я ел с... с прошлого года и вечерин­ки в Милане,— решил Эрос. Вопреки своим словам выгля­дел он весьма довольным.

— А почему тогда «к сожалению»? — поинтересовался Фанес.

— Подумай только, столько стран, столько великолеп­ных метрополий, такой технический прогресс, а чтобы съесть приличную пиццу, мне пришлось ехать в какой-то городок на Балтике!

— Такова жизнь. За икрой ты тоже не в Париж летаешь. А в посёлочек Мумра под Астраханью.

— И на блины.

Они коротали время за болтовнёй, сидя в центре старого Гданьска под Моряцкой базиликой на постаменте исклю­чительно безобразной современной скульптуры и пялясь на дубовые ворота как баран на... вот именно, на ворота, хотя эти и не были новыми. Первой причиной этого сиде­ния и пяления было то, что в костёле в настоящий момент присутствовали оба «объекта» — «номер семь и восемь». Судя по данным с мобильника, они бродили по боковым нефам с действующей на нервы медлительностью. А вто­рой причиной была слишком энергичная монашенка, ко­торая чутко бдела у входа, дабы не допустить в храм слиш­ком уж скупо одетых туристок. От её ястребиного взгляда не укрылся наряд Эроса, который был настолько короток, что ещё чуть-чуть — и он совсем бы пропал.

— Разрази меня гром,— бормотал Эрос— Что за вред­ная баба. Вот загипнотизирую её и внушу, что я ксёндз.

— В святилище Безымянного Бога не подействует. Иммунитет,— бесстрастно ответил Фанес— «Лжи нет места в Доме Божьем» или что-то в этом роде.

— В таком случае, теперь я понимаю, почему Гермеса [8] так часто нет дома. Эй, в давние времена было проще. Поч­тенный Зевс ко всему подходил с лёгкостью. Соблазнял де­виц, скандалил с женой, а время от времени швырялся мол­ниями и не вмешивался в мою работу,— с горечью конста­тировал Эрос.

8

Эрос пробует шутить. Гермес так часто лгал, что, если б тоже подчинялся принципу "лжи нет места в доме Божьем", то не смог бы даже в свой собственный дом зайти.

— Он был нашим лучшим клиентом,— с ностальгией добавил его напарник.

Стрельчатая готическая башня скребла небо с извечным занудством, пониже изобретательные голуби легко преодо­левали колючие ограждения и гнездились в изломах стен, издевательски покакивая сверху на консерваторов памят­ника, а ещё ниже клубились толпы туристов и школьных экскурсий. Оба бога безразличными взглядами провожали извивавшиеся мимо них оживлённые и беспорядочные гу­сеницы из детворы всех возрастов — от малышни до подро­стков, разноцветные, горластые и слегка грязноватые, оставлявшие за собой дорожку из конфетных обёрток и упаковок из-под жвачки. К счастью, эти экскурсанты обхо­дили костёл, направляясь поближе к кинотеатрам, музеям и праздникам, организованным по случаю Дня ребёнка.

— Снова перемещаются,— оповестил Эрос, наблюдая за экраном.— А тут есть боковой выход?

— Наверняка. Мы уже тут около часа кукуем, с меня хватит! Только время тратим.— Фанес решительно вскочил и снял пиджак.— На, надевай! Не сверху, болван, снизу!

— Мне что, ноги в рукава засунуть?! — разнервничался Эрос.

— Прикрой им свой зад и завяжи рукава на животе. И как ты только умудрился влезть именно в того, кто сам носит только пару носовых платков!

— Ты преувеличиваешь, точно как та монашка,— огрызнулся Эрос, сделав, однако, то, что было велено.

Церберша у входа поджала губы при виде его наряда, но пропустила, сообщив только сладеньким голоском:

— Просим не использовать мобильных телефонов в доме Божьем.

Эрос демонстративно вложил телефончик в сумочку и тут же вытащил его снова, едва они вышли из поля зрения бдительной сестрички, которая уже нашла себе новую жер­тву в слишком короткой юбочке.

— Там! — Эрос указывал в сторону бокового нефа, где собралась кучка туристов.— Шшшш... слишком их много там. Можем задеть постороннего человека.

— В таком случае, установим личный контакт,— отве­тил Фанес, подхватывая напарника под локоток и направ­ляясь с ним прямиком к цели. «Цель номер семь» был, на глазок, лет двадцати двух, имел длинные, связанные в хвос­тик волосы и очки, сквозь которые он бросал влюблённые взгляды на «цель номер восемь» — хрупкую блондинку, об­ладавшую совершенно мышиной внешностью.

— У меня просто сердце болит. Где она найдёт другого такого же олуха? — бормотнул Фанес.

— Олухов везде сколько угодно,— буркнул в ответ его товарищ.— Видно, ей на роду написано быть с другим олу­хом, а не с этим.

Но прежде чем они успели подойти и занять удобную позицию, Мышку и Олуха вместе с остальными посетите­лями втянуло в какие-то боковые узкие дверцы.

— За ними! — прошипел Фанес, в котором вдруг пробу­дился охотничий инстинкт.

— Ваши билетики, пожалуйста! — Вход загородил безу­коризненно вежливый, но зато впечатляюще огромный господин, одетый в том же мрачном готическом стиле, что и убранство самого костёла.— Вы хотели бы подняться на башню?

Фанес скользнул взглядом по скромной колорадке [9] , почти полностью скрытой под его чёрным одеянием ксёндза.

9

Белый воротничок священника.

— Мм... два. Кхм, вот именно, два билета, пожалуйста.

— Очень остроумно. Осторожней на ступеньках,— ска­зал билетёр, разглядывая необычный костюм Эроса и его высоченные каблуки.

* * *

Узкая кирпичная лестница обвивалась вокруг центра башни как обезумевший червяк. Если б она вела вниз, то Эрос вполне мог бы себе представить, что спускается в ка­кой-нибудь из кругов ада — может, как раз тот, где ковар­ные демоны велят грешникам целую вечность развлекаться на каруселях, бочках смеха и тому подобных адских устрой­ствах.

— Ради Зевса, сколько тут этажей? — пропыхтел он.

— Один,— ответил идущий сзади Фанес.— Зато высо­кий.

В конце концов они дошли до огромного, слабо освещённого помещения, дальний конец которого тонул во мраке. Эрос остановился и с удивлением пригляделся к солидным серым выпуклостям, покрывавшим весь пол и пробуждавшим отдалённые ассоциации со стадом спящих слонов.

— А это что такое?

— Готические «хрустальные» своды шестнадцатого века,— сообщил Фанес с явным превосходством.— Вид сверху. У меня было нечто подобное в одном святилище.