Ангел шторма

И как ее исправить?

Я доплелась до спальни, не испытывая по поводу полученного разрешения никакой радости. Да, я пойду в день рождения в город. Проведу его с Бастианом, и он наверняка найдет что-тo, что поднимет настроение, но как прежде уе ничего не будет. Мне хотелось получить любовь, не жертвуя ичем взамен, а это оказалось невозможно.

Таре хотелось получить свободу, а вместо нее она получила безумие.

Я еще легко отделалась.

Надо было пойти к Бастиану и сообщить радостную новость о получении разрешения, но я смалодушничала и залезла под одеяло. Тоже как в детстве, с головой. Спряталась от себя же. Закрыла глаза, чтобы перестать видеть перед собой равнодушный холодный взгляд. И не заметила, как провалилась в сон. Мерзкий, почти забытый,тревожный и выматывающий сон.

Хотя нет. Этот не тот же самый, он – другой.

В нем сейчас нет кориона, в нем я стою в сокровищнице, а напротив стоит Таара. Ее силуэт немного дрожит, а ещё кажется призрачным, подернутым сизой дымкой. Она красива, до безумия красива в своей тьме. Я словно смотрюсь в зеркало, что в миллион раз улучшает мое собственное отражение.

Она идеальна. И пугающа.

Тяжелые черные кудри падают на плечи. Черное платье провокационно облегает фигуру и приподнимает грудь. Она совсем не стесняется сексуальности и уж наверняка знает о том, что происходит между мужчиной и женщиной побольше моего. Сложно прeдставить, чтобы Таара боялась близости с любимым человеком.

– О, - вдруг улыбается она, – я боялась, поверь. Только время было другое. И страхи тоже.

– Ты ведь не реальна, да? – спрашиваю я.

– Как посмотреть. Что ты сама думаешь?

– Порой мне кажется, что ты – это я. А иногда я удивляюсь тому, насколько мы разные.

– И все же приятно поговорить с умным человеком, да?
– Она смеется.

Не безумно, не зло, как-то очень заразительно.

– Ладно,и что ты собираешься со всем этим делать, Деллин Шторм. Деллин… ну и дурацкое имя. Шторм… о, демоны, твоя мать была ужасной… как это на земном языке? Показушницей? Это ж надо придумать такой пафос. Шторм…

– Ты – часть меня,так? И снишься мне, потому что я боюсь в тебя превратиться?

Она грустно улыбается.

– Ты не можешь превратиться в меня, Деллин. Ты – и есть я. Просто ограничена в некоторых функциях. Но личность – не песня на твоем плеере. Нельзя стереть Таару и записать Деллин. Можно только сделать новую оранжирoвку. Понимаешь, о чем я?

– Честно говоря, не очень, - призаюсь я.

Таара зевает.

– Как ску-у-учно. Акорион… Крост… мне они больше нравились, когда молча делали свое дело. Знаешь, в постели они хороши. Не хочешь попробовать? Потренироваться перед своим драконом?

– Не очень.

– Зря. Хотя, может, оно и к лучшему. В невинной романтике, пожалуй, есть свое очарoвание. Но на самом деле мне всегда хотелось у тебя спросить. Или у себя… как будет правильно?

Я вдруг обращаю внимание на шкаф, у которого она стоит, и сердцe бьется чаще. Таара любовно поглаживает края витрины.

– Ты никогда не думала, что мир и без нас прекрасно существует?

Я кидаюсь к шкафу, дергаю ящик за ручку, но он заперт. Таара смотрит за моими тщетными попытками применить силу со снисходительным спокойствием.

– Помочь?

Протягивает ладонь, на которой в свете факелов блестит неболшой бронзовый ключик. Он легко входит в скважину и, затаив дыхание, я вытаскиваю ящик из ниши.

– Оу… – Таара изображает удивление. – У моего мальчика серьезные игрушки.

Потом смотрит на меня и неожиданно тепло улыбается.

– значит, однажды тебе придетcя сыграть.

Я смотрю в ящик, где на черной бархатной подушке ледит кинжал из черного опала – чистой темной магии. О блестит даже в полумраке сокровищницы, а ещё мне чудится, будто на клинке я вижу засохшие капли черной крови.

Когда поднимаю голову, чтобы спросить Таару о внезапной догадке, ее уже нет.

Меня обступают черные тени. Страх накрывает волной, а сокровищница сменяется безжизненым зимним пейзажем. Хотя нет… это не снег, это пепел, он укрывает все теплым одеялом. Надгробия возвышаются над идеальной серой поверхностью. Я смотрю в небо, где сияет одна-единственная звезда, а потом перевожу взгляд на надгробия.

Онемевшими губами читаю имена.

– Аннабет Фейн. Брина ди Файр. Бастиан ди Файр. Яспера Ванджерия. Эйген Роял. Арен Уотертор.

Останавливаюсь перед очередной.

– Покойся с миром, ангел шторма.

Я проснулась от того, что во рту дико пересохло,и жадно выпила целый графин воды. Но трясти не перестало, перед глазами все еще стоял ряд могил с одной и той же датой на конце. Этот сон не был похож на предыдущие, он оставил после себя противное ощущение липкого страха.

Не перед Акорионом. Перед будущим, которое моет случиться. Я возненавидела себя за то, что испытала облегчение пpи виде собственной могилы. И поняла, что не хочу видеть гибель всех, кто был мне дорог.

А значит, надо выиграть. Таара сказала играть, а против подсознания не попрешь. Но как одурачить опытного игрока на его поле?

Я не могла больше оставаться в комнате, в гнетущей темноте, напоминавшей о причудливых тенях и сыплющемся с неба пепле. Надеясь не попасться никому на глаза или в штормграм, обулась, выскользнула из комнаты, и тенью добралась до двери Бастиана. Прислушалась, приложив ухо, но за дверью было тихо. Тогда я осторожно постучала, тихо-тихо, чтобы не разбудить соседей.

– Деллин?
– Бастиан не выглядел сонным, а горящая свеча на столе намеала, что он снова работал допоздна.

– Привет.
– Я нервно улыбнулась. – Я…

– Что случилось?

– Я добыла разрешение на выход в город.

– Умница.
– Он улыбнулся. – Сильно жестил?

– Нет. Я…

Признаваться было стыдно, мы встречались всего несколько недель,и меньше всего на свете мне хотелось разрушать светлые первые чувства, но…

– Бастиан, я не могу спать. Мне снова снятся кошмары, я боюсь закрывать глаза. Можно я полежу у тебя? Когда ты рядом, я сплю. Если хочешь, можем…