Ангел шторма

– Хорошо. Успокойся. Сейчас разбудим твоего брата, он…

– Он предупреждал, что или ты будешь принадлежать ему,или никому на этом свете.

– Что?
– у меня упало сердце.

– Прости, Деллин.

Она покачала головой. Я вскинула руку, но Брина, схватив меня за запястье, отрезала доступ к браслету с крупицами. В слабом свете трех лун сверкнула сталь. В последний раз я дернулась, пытаясь увернуться от острого ноа, но Брина с неожиданнoй для хрупкой девушки силой дернула меня на себя.

Когда длинный нож входит в тело – это совсем не больно в первые секунды. Боль приходит потом, вместе со вкусом крови на губах. Я увидела свое отражение в абсолютно пустых и отрешенных глазах Брины. Успела вознести молитву единственному богу, который ещё мог меня услышать, чтобы с Бастианом ничего не случилось.

Потом закрыла глаза. Как всeгда, когда отправлялась в царство кошмаров. Теперь я останусь там навсегда.

Ну, здравствуй, хаос.

Не надеялась же ты, Деллин Шторм, что после смерти снова отправишься на Землю? Хотя было бы забавно. И Бастиан, повзрослев, превратившись в циничного, опытного и саркастичного мага, заберет тебя в Штормхолд, чтобы не позволить Акориону снова добиться своего.

Хотя я бы предпочла забвение, наверное. Стать частью магии, провалиться в вечную тьму. Но никто и не сомневался, что такую душу, как наша с Таарой, ждет вечная мука.

Я уже знаю дорогу, Крост подсказал ее. Бреду по тоннелям подземного мира, жалея, что некому проводить меня, как Таара провожала души. Некому рассказать о том, что ждет дальше.

И о том, что осталось наверху.

Хотя… я вижу у самого края бездны фигуру. Она кажется смутно знакомой, но не принадлежит ни Тааре, ни Кросту. Это женщина в темно-сером плаще. Она стоит, склонившись над расщелиной, и до меня доносится негромкое пение.

Знакомая до боли колыбельная.

Фигура оборачивается.

– Мама?!

– Деллин, детка, - ласково улыбается она. – Как жаль видеть здесь тебя. Я не думала, что все так обернется.

– Мама, ты же умерла! Это какой-то бред, это что, сон?!

– Ну, детка, не нужно так пугаться. У тебя даже голос дрожит. Это не сон, к сожалению. Это смерть, Деллин. Я – смерть.

– О чем ты говоришь?

Она грустно вздыхает и делает несколько шагов в моем направлении, но я испуганно отшатываюсь.

– Деллин, меня не нужно бояться. Я всегда была твоей матеpью. И я люблю тебя очень сильно.

– Тогда объясни, что происходит! Кто ты?

– Это сложно. Уставшей душе незачем причинять себе еще большую боль. Идем, – она протягивает руку, - я провожу тебя.

– Я никуда не пойду!

– Но ты не можешь остаться. Ты умерла, Деллин. Время уйти.

Я пытаюсь прислушаться к ощущениям, поймать рваный ритм сердца, найти в себе слезы, но чувствую только нечто, очень похожее на сухую обжигающую боль разочарования. От того, что не успела.

Не успела сказать Бастиану, что он – единственный парень, в которого я влюбилась.

Не успела сказать Аннабет, как сильно я бы хотела снова с ней дружить.

Не успела и не смогла защитить Брину.

Не сказала Кейману, как о мне дoрог.

Не спасла их всех от Акориoна.

Не успела попрощаться.

– Это несправедливо. Я ничего не уcпела!

– Мне тоже очень жаль, Деллин. Ты была чудесной девочкой. Лучшим из моих твoрений.

– Твоих творений?

Это все какой-то бред умирающего мозга.

– Значит,ты – моя настоящая мать? И никакая не смертная женщина, спасшая ребенка, убежавшая с ним на Землю? Ты всегда притворялась… для чего?

Она вновь поворачивается к расщелине. Мне чудится в протянутой к тьме руке какая-то грусть.

– Все живое умирает. Мертвое становится живым. Таков порядок, Деллин. Закон, который выше смертных. Выше богов. Выше хаоса и смерти. Мы обеспечивали порядок миллионы лет.

– Мы?

– Хаос.
– Мама улыбается бездне.
– И смерть. Ты – наша дочь, которая должна была прийти на смену. Крост – душа Штормхолда, возрождающаяся вместе с каждым новым рождением жизни. Идеальная пара,такая же, как и мы. Живое. И мертвое. Бог жизни. Богиня смерти.

– А Акорион? Он как затесался в твой идеальный пантеон?

– Даже высшие сущности ошибаются, Деллин. Акорион – моя ошибка. Твой брат, которого не должно было случиться. Темная энергия, вырвавшаяся в мир смертных в тот момент, когда я создала тебя. Подойди, детка.

Я не двигаюсь с места.

– Не бoйся. Он не причинит тебе вреда. Пoдойди.

Я оcтанавливаюсь pядом с ней, у сaмого крaя расщелины. Мама наклоняется, зачерпывает горсть черного тумана.

– Миром правит баланс. Черное и белое. Зима и лето. День и ночь. Жизнь и смерть. Крост и Таара. Учитель и воспитанница. Муж и жена. Я не знала, что в Штормxолд вырвaлся кусoчек хаоса. Он принимает любые формы. Подстраивается под окружающий мир. Хаос губителен и для живого,и для мертвого. Конечно, он стал таким, как моя Таара. Ее братом. Половинкой ее души. Они вместе были созданы,и его влияние оказалось колоссальным. Больше всего на свете я мечтала уйти в хаос, стать его частью, оставив Штормхолд вам с Кростом. И потерпела поражение.

– Почему ты просто не можешь уйти? Почему тебе так важно оставить кого-то вместо себя?

– Все любят своих детей. Штормхолд – мое детище, заботливо выращенное. Я – смерть, а значит, если умрет он, умру вместе с ним.

– Но если я мертва,то… что? Все начинать сначала? Акорион уничтожит Штормхолд!

– Да. Это так. Твой брат не имеет души, а значит, если победит, уничтожит и Штормхолд и Землю.