Ангел

Рози любила повторять, что она обучилась драпировке у ног мастера, так как Полин Трижер была признанным мастером этого искусства. Она обращалась с тканью примерно так, как это делает скульптор, работая с куском глины. Полин тоже как бы лепила свои модели из ткани, работая больше с портновским манекеном, чем с карандашом и бумагой.

Собрав мелкие сборки на спинке по завышенной линии талии, Рози уверенно закрепила их булавками и отступила на несколько шагов, придирчиво оглядывая свою работу. Все еще недовольная результатом, она решила еще раз заглянуть в книгу с репродукциями, на одной из которых было представлено подобное платье, чтобы освежить его в памяти. Эту книгу подарил ей Анри де Монфлери, и Рози нашла ее чрезвычайно полезной, так как в ней была представлена вся история Наполеона в портретах самого императора, Жозефины, членов его свиты, в изображениях батальных и жанровых сцен того времени. Отыскав страницу с прекрасным портретом Жозефины в этом самом платье, Рози долго смотрела на него изучающим взглядом. Как всегда, ей хотелось достичь в своей работе полной достоверности. Через несколько минут она уже возилась с тканью.

Однако через полчаса ее сосредоточенная работа была прервана звонком в дверь. Вздрогнув, она взглянула на часы, стоящие на письменном столе, и, к своему удивлению, обнаружила, что уже почти час дня. Сняв с запястья подушечку для булавок и сбросив белый рабочий халат, она вышла в прихожую. Рози знала, что это Нелл, которая была сейчас в Париже. Рози пригласила ее на ленч. Как только дверь отворилась, они бросились друг к другу, горячо обнимаясь и не уставая радостно повторять, как они счастливы этой встрече.

Потом Рози закрыла дверь и, немного отступив от Нелл, окинула ее одобрительным взглядом.

– Ты прекрасно выглядишь, Нелл. Думаю, у тебя с моим братом полное взаимопонимание.

Нелл, рассмеявшись, кивнула и сказала:

– Да, в основном.

Рози, как бы не заметив этой фразы, помогла Нелл снять ее темное норковое манто и провела в библиотеку. Это была небольшая уютная комнатка в стиле «Bell Epoque» с жарко горящим камином и сильным ароматом мимозы и других весенних цветов.

– Бог мой! – воскликнула Нелл.– Где ты нашла мимозу в разгар зимы?

– Это не я,– ответила Рози,– ее нашел Джонни Фортьюн. В «Лашом». Это лучший цветочный магазин в Париже. Там торгуют оранжерейными цветами и всякими редкими для зимы растениями.

– Ну и ну! – усмехнувшись, проговорила Нелл.– А я ему сказали, что ты любишь чайные розы и фиалки.

– О, это он тоже прислал. Они в гостиной.

– Да, он не любит останавливаться на полпути, не так ли? – сказала Нелл, наклоняясь к вазе и зарываясь носом в мимозу.– Божественный запах!

Она выпрямилась и подошла к камину, наблюдая, как Рози открывает бутылку белого вина, только что вынутую из ведерка со льдом.

–Полагаю, теперь все совершенно ясно: он добивается тебя, Рози. Полон решимости покорить тебя, можешь не сомневаться.

Рози только улыбнулась, извлекая пробку из бутылки.

–Нелл, дорогая, я как-то и сама это поняла. Еще несколько недель назад я говорила тебе, что он звонил мне в декабре, перед праздником. И еще на прошлой неделе: сказать, что прилетает в Париж после Лондона.

–Гм.– Нелл устроилась в кресле, откинувшись на спинку и скрестив ноги.– Я вовсе не осуждаю тебя, Рози, наоборот. Я думаю, это прекрасно, что в твоей жизни появится небольшое увлечение. Почему бы нет? Особенно после стольких лет «голодания» с Ги! Кстати, как обстоят дела с разводом?

–Все идет своим чередом. Ги проявил понимание и подписал все документы.

–И во сколько тебе это обошлось?

Рози изумленно взглянула на подругу.

–Откуда ты знаешь, что это мне во что-то обошлось?

–Ох, Рози, Рози,– покачала головой Нелл.– Не нужно быть очень проницательной, чтобы догадаться. Я слишком хорошо знаю Ги де Монфлери. Проститутка, что6ы не сказать хуже. Я так и знала, что он будет вымогать у тебя деньги. Сколько же ты дала ему?

–Я купила ему авиабилет на Дальний Восток и еще дала две тысячи долларов. Он пытался выклянчить больше, но я отказалась. Честно говоря, больше я просто не могла потратить. И тогда он схватил то, что было предложено.

– Не понимаю, зачем ты вообще ему что-то платила! – довольно резко воскликнула Нелл.

– Поверь, это не слишком высокая цена. Я хотела, чтобы он оставил меня в покое. И Анри тоже. Я ему не верила и подозревала, что он будет опять устраивать скандалы в Монфлери, портить всем жизнь. Поэтому как только он все подписал, я отослала его в Гонконг. По крайней мере так он не сможет раскачивать ничью лодку.

Нелл кивнула и взяла предложенный ей бокал. Подруги чокнулись, и Рози сказала:

– Если не возражаешь, Нелл, давай поедим здесь. Мне это удобнее, чем куда-то идти. У меня уйма работы.

– Ладно. Как продвигаются костюмы?

– Неплохо. Они, конечно, сложные, ты сама понимаешь. Но я все время только этим и занималась, работа помогает мне пережить смерть Колли.

– Я знаю, как тебе тяжело. Она была так молода,– покачала головой Нелл.

– Спасибо тебе, Нелл, за то, что ты так часто мне звонила. Мне это очень помогало, правда.

– Я знаю, что для тебя значила Колли.

Рози грустно улыбнулась и, меняя тему разговора, спросила:

– А как там Кевин?

– Прекрасно. Любящий, нежный, волнующий. И выводящий из себя.

– Все замечательно, кроме последнего.

Нелл посмотрела в огонь. Лицо ее вдруг стало грустным, глаза посерьезнели. Потом она перевела взгляд на Рози и очень спокойно сказала:

– Я обожаю Кева, ты знаешь. Но я не могу выносить эту его проклятую работу. Ты понимаешь не хуже меня: он постоянно в опасности. И я буквально переживаю все это вместе с ним, день и ночь дрожу от страха. У меня нервы не выдерживают.

– Это потому, что ты его очень любишь, Нелл.

– Да?

– Конечно. Во всяком случае, я в этом не сомневаюсь. Иначе ты бы не заботилась так о нем и не переживала все время.

– Возможно, ты права,– согласилась Нелл.

– Почему вы не поженитесь?

Нелл молча посмотрела на нее и ничего не ответила.

– Я знаю, он предлагал тебе выйти за него замуж,– продолжила Рози.– Он сказал мне это, когда звонил на прошлой неделе.

– Да, это правда. Но я... как бы это сказать... Я еще не готова к одомашниванию. По крайней мере – пока. Пусть все остается так, как сейчас.