Ангелы сирийского неба

Пестов не без удивления взглянул на Суслова:

– Что значит собирается покинуть?

– Отвечу так, Павел Сергеевич. Контрразведкой выявлен агент ИГИЛ в штабе сирийской армии. Он был в курсе наших панов по Хабару и своевременно предупреждал его об опасности. Поэтому тот успевал уйти из-под удара.

– А сейчас, если следовать логике, вражеский агент обезврежен?

– Нет. Он продолжает работать. Уже передал Хабару информацию о том, что штаб у Абу-Дияза засвечен. В ноль тридцать к нему пойдут российские самолеты.

– В ноль тридцать?

– Так точно. Вам же следует провести налет на штаб Хабара в восемнадцать тридцать. Получив дезу, он наверняка спокойно готовится уйти в другое место. Времени до налета у него предостаточно. Оснований сомневаться в достоверности информации у Хабара нет. Агент всегда вовремя предупреждал его об угрозе. Сообщил и сейчас, конечно, под контролем контрразведки. Но даже если Хабар каким-то чудом уйдет из штаба, то в бункере останется его помощник, специалисты по связи, советники, турецкие инструкторы и масса дорогостоящей современной электроники. Уничтожение подземного штаба уже само по себе значительно. Ну а с Хабаром – это более чем успех. После нескольких попыток уничтожения в ИГИЛ его стали считать неуязвимым. Пошли слухи, что сам Всевышний отводит от него угрозу. Этот миф привлекает к Хабару многих боевиков.

– Я понял, – сказал Пестов. – Работать придется по бетонному бункеру, значит, корректируемыми бомбами «КАБ-500».

– Да, – сказал командир авиагруппы. – Четырех штук будет достаточно.

– На земле у штаба или хотя бы в Абу-Диязе есть человек, который подсветил бы цель лазером?

– Нет такого человека, – ответил Суслов.

– Что ж, тогда отработаем бортовой лазерной системой наведения.

– Вот карта, майор, – сказал Грубанов. – Изучай пока, а я провожу разведку.

– Есть изучать карту.

Полковник и майор-разведчик вышли из командного сектора.

Пестов недолго смотрел на карту. Абу-Дияз лежал всего в пятнадцати километрах от того самого района, где утром они с Масатовым накрыли стоянку автоцистерн. Ранее экипаж уже летал над Абу-Диязом, так что запоминать было особо нечего.

Вернулся командир авиагруппы.

– Что, Павел Сергеевич, изучаешь?

– Уже изучил.

– Так быстро?

– Да мы только этим утром практически в том районе уничтожили стоянку наливников. Прежде и дальше Абу-Дияза работали.

– Это хорошо. Техник твой получил задачу, бомбы доставят, подвесят, борт заправят. Получи полетную карту у начальника штаба подполковника Королева. Сам понимаешь, если цель определяют сотрудники внешней разведки, то это не просто так. Экипажу вылет в восемнадцать ноль-ноль, без дополнительного инструктажа, если только не возникнет необходимость в уточнении задачи. Все вводные только от меня!

Пестов улыбнулся:

– Может быть, соблюдая режим повышенной секретности, нам с Костей и медосмотр не проходить?

– Не говори глупости, майор. Все делать так, как положено.

– Разрешите идти?

– Я буду у пункта управления полетами с семнадцати двадцати.

– Понял! – Пестов козырнул и покинул командирский сектор штабного модуля.

До вылета оставалось пять часов.

Пестов прошел на аэродром. «Су-24М» с бортовым номером 034 тягач вытянул на площадку, расположенную перед строем бомбардировщиков. Рядом стояли погрузочная машина и топливозаправщик. Здесь же суетился техник старший лейтенант Юдин.

Завидев майора, он перестал отдавать команды по радиостанции, подошел к нему и доложил:

– Получен приказ приготовить машину к восемнадцати часам.

– В курсе.

– А чего так срочно? Задача непростая?

– Обычная, Володя. Ты занимайся подготовкой, я пойду, разбужу Костю.

– Рано еще.

– В самый раз. Да, Вова, ты знал о том, что Левин развелся с Ириной?

– Знал.

– Вот черт, все знали, кроме командира.

– Но сейчас и ты узнал. Ирка, командир, скажу прямо, – сволочь редкостная.

– Согласен, но это их дело. Почему ты мне ничего не сказал?

– Что я, баба базарная?

– Ладно, работай и будь поответственней.

– Управляемые бомбы подвезли, значит, нужен точечный удар?

– Тебе, Вова, какая разница? Ты обеспечь, чтобы мы слетали без проблем, а то получится как в прошлом году. Мы на посадку, а передняя стойка не зафиксирована. Пришлось выставлять ее.

– Я не виноват, что шланг лопнул. Комиссия потом выяснила, что он был дефективным.

– Вот я и говорю, поответственней. Здесь все новое, но если надо – замени.

– Ты, командир, думай, как отлетать, а подготовка на мне.

– Ладно, не обижайся.

– Какие могут быть обиды, Паша? Все нормально.

Пестов вернулся в городок, состоящий из рядов модулей различных типов и размеров. За ними полоса отчуждения да колючки. За ней на позициях охранения и обороны бойцы сирийского спецподразделения. В канонирах новые танки и БМП, между ними зенитные установки, крупнокалиберные пулеметы. Авиабаза охранялась хорошо.

В воздухе гудела пара «Ми-24». Они облетали территорию, прилегающую к аэродрому.

Он прошел к модулю, нажал ручку двери отсека штурмана. Она поддалась, Масатов не закрывался. От кого?

Штурман тут же проснулся, приподнялся на кровати и спросил:

– Что-то случилось, командир?

Пестов присел на стул.

– Только что был у Грубанова.

– С чего бы?

– Не сам же пошел. Он вызвал. Короче, Костя, у нас работа в районе Абу-Дияза. Штаб Мосада Хабара надо ликвидировать.

– Откуда информация, что там штаб именно Хабара?

– Ты не проснулся? Ну откуда может исходить информация? Из разведотдела.

– Сирийцы сбросили?

– Да.

– Сколько уже разбили таких штабов, а Хабар уходил. Не получится ли так же и сегодня?

– Это не наша проблема. Мы слетаем, сбросим бомбы и вернемся. С остальным есть кому разбираться.

Масатов потянулся.

– Понял. Когда вылет?

– В восемнадцать ноль-ноль. Сейчас приведи себя в порядок, затем обед, медпункт и получение задания.

– Инструктаж?

– Без него.

– Прикрытие будет?

– А оно нужно?

– Да с истребителями как-то спокойней.