Анна Ахматова. Стихотворения
Шрифт:
БЕЖЕЦК
Там белые церкви и звонкий, светящийся лед,Там милого сына цветут васильковые очи.Над городом древним алмазные русские ночиИ серп поднебесный желтее, чем липовый мед.Там вьюги сухие взлетают с заречных полей,И люди, как ангелы. Божьему Празднику рады,Прибрали светлицу, зажгли у киота лампады,И Книга Благая лежит на дубовом столе.Там строгая память, такая скупая теперь,Свои терема мне открыла с глубоким поклоном;Но я не вошла, я захлопнула страшную дверь;И город был полон веселым рождественским звоном. * * *
Пива светлого наварено,На столе дымится гусь…Поминать царя да баринаСтанет праздничная Русь —Крепким
* * *
Земной отрадой сердца не томи,Не пристращайся ни к жене, ни к дому,У своего ребенка хлеб возьми,Чтобы отдать его чужому.И будь слугой смиреннейшим того,Кто был твоим кромешным супостатом,И назови лесного зверя братом,И не проси у Бога ничего.* * *
В том доме было очень страшно жить,И ни камина жар патриархальный,Ни колыбелька нашего ребенка,Ни то, что оба молоды мы былиИ замыслов исполнены……и удачаОт нашего порога ни на шагЗа все семь лет не смела отойти, —Не уменьшали это чувство страха.И я над ним смеяться научиласьИ оставляла капельку винаИ крошки хлеба для того, кто ночьюСобакою царапался у двериИль в низкое заглядывал окошко,В то время как мы за полночь старалисьНе видеть, что творится в зазеркалье,Под чьими тяжеленными шагамиСтонали темной лестницы ступеньки,Как о пощаде жалостно моля.И говорил ты, странно улыбаясь:«Кого они по лестнице несут?»Теперь ты там, где знают всё, – скажи:Чт'o в этом доме жило кроме нас? КЛЕВЕТА
И всюду клевета сопутствовала мне.Ее ползучий шаг я слышала во снеИ в мертвом городе под беспощадным небом,Скитаясь наугад за кровом и за хлебом.И отблески ее горят во всех глазах,То как предательство, то как невинный страх.Я не боюсь ее. На каждый вызов новыйЕсть у меня ответ достойный и суровый.Но неизбежный день уже предвижу я, —На утренней заре придут ко мне друзья,И мой сладчайший сон рыданьем потревожат,И образок на грудь остывшую положат.Никем не знаема тогда она войдет,В моей крови ее неутоленный ротСчитать не устает небывшие обиды,Вплетая голос свой в моленья панихиды.И станет внятен всем ее постыдный бред,Чтоб на соседа глаз не мог поднять сосед,Чтоб в страшной пустоте мое осталось тело,Чтобы в последний раз душа моя горелаЗемным бессилием, летя в рассветной мгле,И дикой жалостью к оставленной земле. * * *
Слух чудовищный бродит по городу,Забирается в домы, как тать.Уж не сказку ль про Синюю БородуПеред тем, как засну, почитать?Как седьмая всходила на лестницу,Как сестру молодую звала,Милых братьев иль страшную вестницу,Затаивши дыханье, ждала…Пыль взметается тучею снежною,Скачут братья на замковый двор,И над шеей безвинной и нежноюНе подымется скользкий топор.Этой сказкою нынче утешена,Я, наверно, спокойно усну.Что же сердце колотится бешено,Что же вовсе не клонит ко сну? * * *
Не с теми я, кто бросил землюНа растерзание врагам.Их грубой лести я не внемлю,Им песен я своих не дам.Но вечно жалок мне изгнанник,Как заключенный, как больной.Темна твоя дорога, странник,Полынью пахнет хлеб чужой.А здесь, в глухом чаду пожараОстаток юности
губя,Мы ни единого удараНе отклонили от себя.И знаем, что в оценке позднейОправдан будет каждый час…Но в мире нет людей бесслезней,Надменнее и проще нас. МНОГИМ
Я – голос ваш, жар вашего дыханья,Я – отраженье вашего лица.Напрасных крыл напрасны трепетанья, —Ведь все равно я с вами до конца.Вот отчего вы любите так жадноМеня в грехе и в немощи моей,Вот отчего вы дали неоглядноМне лучшего из ваших сыновей,Вот отчего вы даже не спросилиМеня ни слова никогда о немИ чадными хвалами задымилиМой навсегда опустошенный дом.И говорят – нельзя теснее слиться,Нельзя непоправимее любить…Как хочет тень от тела отделиться,Как хочет плоть с душою разлучиться,Так я хочу теперь – забытой быть. * * *
Для Л. Н. Замятиной
Здравствуй, Питер! Плохо, старый,И не радует апрель.Поработали пожары,Почудили коммунары,Что ни дом – в болото щель.Под дырявой крышей стынем,А в подвале шепот вод:«Склеп покинем, всех подымем,Видно, нашим волнам синимПравить городом черед».* * *
Дьявол не выдал. Мне всё удалось.Вот и могущества явные знаки.Вынь из груди мое сердце и бросьСамой голодной собаке.Больше уже ни на что не гожусь,Ни одного я не вымолвлю слова.Нет настоящего – прошлым горжусьИ задохнулась от срама такого.* * *
Небывалая осень построила купол высокий,Был приказ облакам этот купол собой не темнить.И дивилися люди: проходят сентябрьские сроки,А куда провалились студеные, влажные дни?Изумрудною стала вода замутненных каналов,И крапива запахла, как розы, но только сильней.Было душно от зорь, нестерпимых, бесовских и алых,Их запомнили все мы до конца наших дней.Было солнце таким, как вошедший в столицу мятежник,И весенняя осень так жадно ласкалась к нему,Что казалось – сейчас забелеет прозрачный подснежник…Вот когда подошел ты, спокойный, к крыльцу моему. РАЗЛУКА
Вот и берег северного моря,Вот граница наших бед и слав, —Не пойму, от счастья или горяПлачешь ты, к моим ногам припав.Мне не надо больше обреченных:Пленников, заложников, рабов,Только с милым мне и непреклоннымБуду я делить и хлеб и кров.* * *
Хорошо здесь: и шелест, и хруст;С каждым утром сильнее мороз,В белом пламени клонится кустЛедяных ослепительных роз.И на пышных парадных снегахЛыжный след, словно память о том,Что в каких-то далеких векахЗдесь с тобою прошли мы вдвоем. НОВОГОДНЯЯ БАЛЛАДА
И месяц, скучая в облачной мгле,Бросил в горницу тусклый взор.Там шесть приборов стоят на столе,И один только пуст прибор.Это муж мой, и я, и друзья моиВстречаем новый год.Отчего мои пальцы словно в кровиИ вино, как отрава, жжет?Хозяин, поднявши полный стакан,Был важен и недвижим:«Я пью за землю родных полян,В которой мы все лежим!»А друг, поглядевши в лицо моеИ вспомнив Бог весть о чем,Воскликнул: «А я за песни ее,В которых мы все живем!»Но третий, не знавший ничего,Когда он покинул свет,Мыслям моим в ответПромолвил: «Мы выпить должны за того,Кого еще с нами нет».
Поделиться с друзьями: