Анна Австрийская, или Три мушкетера королевы. Том 1

Управляющий хорошо знал привилегированное положение мушкетеров, он очень часто бывал предметом их шуток и получил от них прозвище хомяк, благодаря комизму своей толстой неповоротливой фигуры. Он принимал эти шутки, не обижаясь, хотя в душе, возможно, и не совсем был доволен ими.

Пипо очень удивился, когда увидел неожиданно вошедшего мушкетера Милона, никогда ранее не бывавшего в этом отделении Лувра.

— Господин Пипо! — Позвал громко мушкетер, делая вид, что не замечает маленького человечка за грудой наставленной посуды. — Где вы там скрываетесь? Покажитесь!

— Я здесь, господин барон, — поспешно отвечал управляющий, подходя к Милону, молча измеряющего его взглядом.

— Скажите-ка, господин Пипо, — начал он наконец, — не находите ли вы, что место в Лувре слишком хорошо для вас?

— Слишком хорошо? Я не понимаю, что вы хотите этим сказать, господин барон?

— Есть старая пословица, не знаю, известна ли она вам, которая гласит: если ослу слишком хорошо, то он идет на лед!

— Это похоже на обиду, господин мушкетер, — отвечал вспыхнувший от гнева управляющий.

— Вы хотите лишиться своего доходного и спокойного места?

— Я не знаю, что мне отвечать на все эти вопросы, — сказал толстяк.

— Так вы, быть может, знаете, кто сейчас был у госпожи обергофмейстерины?

— Как могу я знать это, господин барон?

— То есть, не хотите отгадать, старый плутишка! Молодая девушка, мадемуазель Жозефина, так назвала она себя, новая придворная судомойка.

— Новая придворная судомойка! Кто ее назначил на это место? — воскликнул в сильном волнении Пипо. — Кто это решил? У меня действительно была девушка на испытании, кажется, ее звали Жозефина.

— На испытании? Полно, мне известно, что вы хотели испытать. Не делайте таких негодующих жестов, мы ведь знаем друг друга, но на этот раз эта шутка может дорого вам обойтись!

— Так эта дурочка в самом деле была у госпожи…

— У госпожи обергофмейстерины! А точно ли новая придворная судомойка дурочка — это еще вопрос, мне кажется, она очень умная, скромная девушка, и с ней нельзя позволять вести себя неприлично.

— Как, вы, надеюсь, не думаете, господин барон?

— Я думаю только, что будет лучше, если вы постараетесь владеть собой и не допускать подобных вольностей. Там, в кабинете, очень сердятся на вас, и только по просьбе мадемуазель Жозефины вас не выгнали со скандалом из Лувра!

Пипо не верил своим ушам, он совершенно растерялся от злости и досады.

— Новая придворная судомойка, — повторял он, — кто ее назначил? Я не хочу ее, ни за что не хочу, господин мушкетер. Я возьму опять старушку, мне не нужно этой мадемуазель Жозефины!

— Теперь это не от вас уже зависит, достойнейший господин Пипо, мадемуазель Жозефина уже утверждена в своей новой должности.

— Утверждена в должности? А от кого эта должность зависит, если не от меня, позвольте спросить!

— Обстоятельства изменились, любезный Пипо! Новая придворная судомойка не вам обязана своим местом, а скорее вы ей обязаны вашим, потому что не проси она за вас, я был бы вынужден сию же минуту вывести вас из Лувра! Вы поняли, надеюсь? Смотрите же, я предупредил вас, и советую не упускать из виду ваших собственных интересов! А затем, прощайте!

Мушкетер пошел к выходу, а управляющий безмолвно смотрел ему вслед с открытым ртом.

XVII. БАШНЯ В ЗАМКЕ

Внезапное появление Эстебаньи с неожиданной вестью о прибытии в замок короля привело находившихся в башне в невообразимое смятение и ужас.

Никому и в голову не приходило, чтобы королю вздумалось явиться в замок в такой поздний час. Что могло быть причиной его внезапного прибытия в Венсен?

Бекингэм упал к ногам растерявшейся от страха королевы, прижал ее дрожащие похолодевшие руки к своим горячим губам и еще раз напомнил о данном ему обещании.

— Ради самого Бога уходите, господин герцог, — торопила Эстебанья, поддерживая королеву и подводя ее к креслам, — уходите скорее, или мы все погибнем!

Бекингэм встал и поспешно вышел в соседнюю комнату, чтобы переждать неожиданное посещение короля.

Едва он успел скрыться в темноте, как послышались скорые шаги короля и, прежде чем Анна Австрийская успела овладеть собою, дверь с силой распахнулась.

На пороге появился король, за ним стояли три солдата с факелами.

Людовик быстро приблизился к королеве.

— Я очень удивлен, находя вас в этой отдаленной башне, ваше величество, в такой поздний час ночи, — сказал он, — но что случилось здесь? Вы расстроены, обергофмейстерина — в слезах.

— Простите, сир, — с трудом выговорила донна Эстебанья, — ее величество и я совершенно растерялись от недавнего испуга.

— Мне показалось, что я слышал здесь крик. Что случилось?

— Странное таинственное привидение, сир, — прерывистым голосом произнесла донна Эстебанья.

— Привидение?.. И оно так испугало, так поразило вас, ваше величество, что вы не можете прийти в себя? О, какой досадный случай, он может повредить вашему здоровью! Я сейчас распоряжусь, чтобы на будущее вы не подвергались таким испугам…

Король отворил дверь…

— Немедленно окружить башню, поставить караул ко всем выходам и обыскать ее сверху донизу! — приказал он и снова обратился к обеим дамам, совершенно окаменевшим при этом приказании.

— Какого рода было привидение, так испугавшее вас? — спросил он, отчеканивая слова и пристально глядя на королеву.

— Я была слишком встревожена, сир, а потому не могу обстоятельно отвечать вам…

— Так может быть обергофмейстерина лучше рассмотрела его? Мы не верим привидениям, и хотя нам говорили несколько раз, что в башне расхаживает дух герцога де Куртри, мы очень желали бы ближе с ним познакомиться и удостовериться, что этот дух не обладает плотью. Хорошо, что мы успели именно к часу духов и привидений. Во всяком случае, с вашей стороны было слишком смело и неосторожно идти ночью в эту башню с одной только обергофмейстериной…

— Мне хотелось, сир, подышать свежим ночным воздухом на верхней платформе, — отвечала Анна Австрийская, делая над собой усилие. — Я совсем не предполагала, что ваше величество приедет сегодня!..

— В таком случае позвольте мне проводить вас на платформу и на короткое время оставить там с обергофмейстериной! — сказал Людовик, предлагая королеве руку. — Я вскоре возвращусь к вам, но прежде я желаю сам видеть, что вас испугало и какого рода привидения разгуливают в башне.

Анна Австрийская, оставшись на платформе с Эстебаньей, была в лихорадочном волнении. Знал ли король о присутствии Бекингэма в Венсене? Она то отчаивалась, думая, что ему все известно, то надеялась, что простой случай привел его сюда так неожиданно. Тихо рыдая, бросилась она в объятия своей подруги, любовно прижавшей ее к своей груди.

— Я в отчаянии, я в смертельном страхе, Эстебанья! Вдруг король найдет его? Ведь он не мог уйти из башни, если все выходы заняли часовые! Слушай, что это? Выстрел?

— Нет, нет, это престо сильно ударили дверью. Как вы взволнованны, Анна! Умоляю вас, успокойтесь, вы заболеете.

— Я ужасно боюсь, эта неизвестность убивает меня, Эстебанья! Я жду чего-то ужасного!..

— Будем надеяться на милость Божью и на помощь его, Анна. Взгляните на звездное небо, там ищите покоя и мира. Молитесь, и Господь поможет вам преодолеть ваш страх, спаси и защити, Господи, вас и его!..