Анна-Мария. Подарок системы

— Смотрите-ка… И правда — кабанчик.

Пышный вмиг озверел от такой дерзости! Схватил пленницу за шею, поднял выше своего роста и прижал к стене!

— Ты не играй со мной! Это опасно для тебя. Или жри, или умри, сука!

Его руки слишком сильно давили на шею, лицо девушки моментально начало синеть. Обозлённый главарь резко бросил жертву на пол и выбежал из фургона. Следом туда вбежала Шарлотта и, увидев откашливающуюся Анну, подбежала и стала успокаивать её.

Спустя несколько минут, когда Анна-Мария пришла в себя, Шарлотта робко присела рядом и начала её кормить.

День пролетел незаметно. Наступила ночь. Вокруг было совсем тихо, почти как в «Тихом месте». Анна даже заскучала по своей уютной комнатке в том стабе, и пожалела, что решила ехать в рейд. Вспомнила умершего Доброго и зарыдала. Тихо, как могла. Для неё на полу постелили старый матрас, какие раньше клали на металлические койки с подушкой и пледом.

— Спишь? — вдруг мягкий голос Шарлотты нарушил тишину.

— Нет.

— Расскажи, как ты раньше жила? Кем была? Как здесь оказалась?

История получится увлекательной. Для этого Анна-Мария села поудобнее и начала свой рассказ.

Решила начать с детства. Коротко рассказала про маму, про бабушку, про детский дом. Про добрую воспитательницу Венеру Машуровну. Её рассказы были похожи на сказки Шахерезады для царя Шахрияра. Она говорила воодушевленно. Поделилась своей давней любовью к фильмам и музыке. И призналась, что совершенно не любит читать. Рассказала про Игоря Анатольевича, какой он талантливый хирург и подонок. Рассказала про Доброго и Ментора, и с укором про Серого. И про тихий стаб, который её приютил.

В комнатке было темно. Лишь скупые лучи света от фонарей проходящих людей периодически проникали сквозь щели дверного проёма и в маленькое окно с решёткой. Анна периодически спрашивала, не спит ли её слушательница, но та оживлённо вскакивала и садилась всё ближе и ближе, пока не оказалась на её матрасе. Иногда Шарлотта перебивала вопросами, смеялась, шутила. Ей было интересно.

Анна говорила оживлённо, обо всём в деталях, добавляя свои размышления.

— … А ещё он сказал, что у них там делают творог! С джемом, представляешь?

— Я не верю, что ты сейчас это всё про Улей рассказываешь. — грустно сказала слушательница.

— Почему не веришь? Как я, по-твоему, здесь оказалась? Ты думаешь, я сама пришла сюда? Или что Пышный и его товарищи, действительно меня «спасли»? — Анна была готова накричать на девушку, что та не видит очевидных вещей, но понимает, что к ней нужен другой подход, нужно быть мягче, осторожнее.

Добивающим вопросом в их длинном ночном диалоге оказался:

— Какой ты видишь себя через год, Шарлотта? Всё также ублажающей грязных и потных бандитов?! Они хоть платят тебе?

Девушка заплакала, причём стало ясно, что это давно болело в ней. Брюнетку было невозможно успокоить. Слёзы лились рекой. Анна обняла её, прижимала к себе крепче и просила быть тише, чтобы не привлекать лишнее внимание.

Спустя долгие минуты успокоения Шарлотта озабоченно спросила:

— Но как мы можем уйти отсюда?

В груди Анны заликовало сердце! От восторга у неё перехватило дыхание! Ведь, это был тот самый вопрос, которого она ждала. Она уже знала, что нужно делать, но потребуется помощь. Анна придумала хороший план, по крайней мере, им удастся сбежать, а вот выжить — это уже дело второе. От друга Шарлотты потребуется ключ и немного инвентаря.

— Ты Громику своему доверяешь?

Глава 11

Днём, после непродолжительного сна, Шарлотте пришлось «обслужить» двух бойцов. Анна попросилась посидеть на улице, чтобы не быть смущенной и не смущать. За это время ей удалось оглядеть окрестности, немного сориентироваться. Она увидела ещё одну пленницу на цепи, которую «выгуливал» какой-то солдат. Некоторые девушки ходили свободно, без наблюдения. Они, наверное, как Шарлотта вынужденно-добровольно здесь. Ещё в этом лагере было много мужчин, причем было не отличить, кто член банды сутенёров, а кто посетитель.

После, Гром по просьбе Шарлотты, незаметно принёс в фургон кортик Анны с ботинками и кое-какие вещи.

— О, это тот самый кортик? — восхитилась брюнетка.

— Это что, всё? — поинтересовалась Анна у Грома.

Он пытался говорить шепотом, но получалось также громко, ещё и шепеляво.

— Это всё, что я нашел.

Кваз долго отговаривал хрупкую подругу от побега, опасаясь за её жизнь. Та и сама боялась. Всё время посматривала на Анну в поисках поддержки. А для блондинки сейчас главное было — не подвести и Шарлотту и себя, хотя у самой тоже коленки тряслись от волнения. Но она была максимально тверда в своём решении. И готова была бежать, даже одна.

Они ещё раз обговорили план: ночью в два часа Гром должен будет отвлекать смотрящих, а девушки тем временем вылезут из люка на полу под кроватью.

— Главное — идите строго на север, через лес. — показал рукой направление. — Там уже на подъезде к «Седьмому небу» стоят их солдаты — басисто шептал Гром.

Девушки благодарно кивали.

— Громик, пожалуйста найди меня. — чуть ли не плача молила Шарлотта. — Пообещай, что найдёшь меня! — она гладила его отвердевшие мутацией щёки.

— Я найду тебя. Я буду искать тебя, пока не найду. Ты только кушай и спи, ладно? — заботливо обнял её великан. — Эй… — он виновато продолжил. — Я жалею, что сам не предложил тебе бежать.

Брюнетка понимающе улыбнулась.

Когда Гром ушёл Анна на всякий случай показала брюнетке свои заначки.

— Смотри. — она взяла свой ботинок и большим пальцем из под шнуровки достала скальпель. — Я в «Тихом месте» пришила петельки к ботинку, внутри, и заныкала один скальпель. Он очень острый, имей в виду! И вот ещё. — она потрясла свою фляжку с живцом. — Внутри фляжки в пакетике валюта, три гороха и шесть споранов. Я хочу… чтобы ты это знала. Если вдруг со мной что-то случится.

Шарлотта её внимательно слушала и кивала.

Наступила ещё одна ночь. Девушки не спали и сидели наготове. По телу Анны-Марии бегала лёгкая дрожь, живот скрутило от волнения, и сердце выбивалось из груди под действием адреналина. Она боялась, но знала, что отступать нельзя. Или сейчас или никогда.

— Шарлотта, назад пути не будет. Ты точно готова?

— Нет. Я вообще не готова… Но хочу этого.

За считанные минуты до запланированного побега в лагере раздались шумы выстрелов. Загрохотали гранаты и автоматы. Были слышны крики, и всё вокруг залилось оранжевым светом.