Аномальщики. Трилогия

– Так - это как?

– Масляно и похотливо.... Мы же, если ты подзабыл, ещё не расписаны. Вот, когда поженимся в официальном порядке, тогда и смотри - сколько душе угодно.... Кстати, Павлик, а что это у тебя с обувкой? Все люди, как люди - облачились в тутошние баретки. Нормальные такие ботиночки. Очень даже удобные и мягкие. Слегка напоминают "земные" индейские мокасины. Один ты щеголяешь всё в тех же резиновых сапогах. Решил слегка повыпендриваться, оригинал рыжеволосый?

– Никакого, клянусь, выпендрежа. Обижаешь, любимая. Просто не нашлось подходящего размера. То бишь, сорок шестого. Очевидно, что здешние гумми - слегка мелковаты.... Ну, не босиком же, в самом деле, шлёндать по здешним незнакомым весям? Можно - запросто - ступню порезать. Или же занозу - под ноготь пальца - заполучить. А нам нынче раненые и болезные бойцы ни к чему. Типа - будут сдерживать скорость передвижения отряда...

– Палыч, обращаюсь к вам как к официальному командору экспедиции, - не выдержав, взмолилась Лизавета.
– Остановите, пожалуйста, эту влюблённую парочку. Они же могут болтать вечно. Мало того, потом и целоваться начнут, бестолково лапая друг друга потными ладошками.

– Действительно, Профессор, остановите, - язвительно хмыкнул Подопригора.
– Нас, понимаешь, ждут серьёзные взрослые дела. А здесь чёрт знает, что происходит. Подростковая любовная мелодрама - без конца и без края.

– Иду навстречу многочисленным пожеланиям коллег, - пафосно объявил Иван Палыч.
– Прекращайте, Птичка и Рыжий, вашу лирическую перепалку. Открываем дверку и выдвигаемся.... Последнее наставление. Если так получится, что местные жители решат нас арестовать, то сразу же, не оказывая ни малейшего сопротивления, сдаёмся. Мол, для начала сдаёмся, а после, Бог даст, разберёмся. Шагаем, соратники...

На "свежем мирранском воздухе" всё было необычно, удивительно и невероятно.

– Ни фига же себе, пирожочки подгоревшие, - крепко ухватившись ладонью за рукав Пашкиного тёмно-бежевого зипуна, потеряно нашептывала Натка.
– Круглое сиреневое солнышко. Большое такое, по диаметру - визуально - больше нашего раза в два с половиной. Нежно-нежно-изумрудное небо. По небу мелькают - шустрыми "земными" стрижами - здешние ярко-малиновые птички. Деревья и кусты с жёлтой, оранжевой и багряной листвой. Светло-синяя травка, местами поросшая тёмно-фиолетовыми и аметистовыми сорняками.... Ой, угольно-чёрная лягушка лениво проскакала куда-то. Лягушка? Ага. Только с длинными и толстыми иголками на спине. Этакая помесь лягушки и ёжика. Бывает.... С ароматами же и запахами здесь откровенно не густо. Слабые вся какие-то, затхлостью слегка отдают. Почему, интересно? Яркие краски, окружающие нас практически со всех сторон, предполагают иное.... А куда мы сейчас направимся? Вот, кстати, узкая тропка змеится. Муравьишки ползают туда-сюда.... Может, рванём по ней?

– По тропинке и пойдём, - согласился Иван Палыч.
– Она, по крайней мере, ведёт прочь от этого "портального аэродрома". Отойдём подальше - чисто для начала. Но и дорогу назад - к данному Порталу - забывать не стоит. За мной...

Тропа, действительно, змеилась. В том плане, что, старательно обходя кустарники и заброшенные клумбы, бестолково заворачивала и петляла из стороны в сторону.

– Как же здесь мило и красиво, - восхищённо бормотала Наталья, - Красивей, просто-напросто, не бывает.... Правда, Рыжий? Э-э, рукам-то воли не давай. Впрочем, оставь ладошку на прежнем месте. Даже приятно. Официальный жених, как-никак.... Стоп. Женский голос. Звонкий и испуганный.... Слышите?

Голос постепенно приближался, отливая - при этом - откровенно-истеричными нотками.

– Сходим с тропинки, - объявил Палыч.
– В том плане, что вы, подчинённые, сходите и прячетесь за ближайшими кустиками, а я, наоборот, остаюсь.... Выполнять.

Из-за толстенного и высоченного дерева, украшенного классической багряной листвой, выбежала-показалась растрёпанная девушка в рваном жёлто-фиолетовом сарафане - оторванная бретелька сползла с полного белоснежного плеча, обнажив весьма аппетитные женские прелести.

– Добрый день, - вежливо поздоровался Профессор.
– Вы чем-то встревожены, симпатичная барышня?

– Отойди в сторону, старый козёл!
– неловко запахивая на груди обрывки сарафана, неожиданно заблажила девица.
– Дай пройти! Не смей приближаться ко мне! Руки убрал!

– Да я, собственно, ничего такого. Вот, ладошки спрятал за спину.

– Ничего такого, говоришь? Знаю я вас, мужланов. У всех одно и то же на уме.

– Не у всех, уверяю вас.... А что случилось, если не секрет?

– Загур, скотина злая и наглая, стал ко мне грязно приставать. Платье порвал. Хотел завалить на лавочку. Потом захрипел, упал на землю, обхватил голову руками, задёргался и умер...

– Сердце прихватило?

– Вряд ли. Зачем, дедуля, перебиваешь? Я же говорю - захрипел, упал, обхватил, задёргался и умер. А потом загорелся.

– Как это?

– Обыкновенно. Синим высоким пламенем. Знать, без архмагики здесь не обошлось.... Посторонись, морда седая. Дай пройти.

– Пожалуйста, без вопросов.

– Покедова, старикашка...

Девица, насмешливо фыркнув, убежала.

– Фурия какая-то, - нервно икнув, прокомментировал Иван Палыч.
– Обозвала - ни за что, ни про что - "дедулей" и "старикашкой". Чёрт знает что. Даже обидно. Неужели, я такой старый? Да, похоже, что молоденькие вертихвостки везде одинаковы - что на родной Земле, что на других обитаемых планетах. Ладно, камрады, пошли дальше...

Вскоре тропка, по которой следовал отряд, плавно "влилась" в другую - более широкую и натоптанную. Причём, по этой тропе, особо и не торопясь, шествовал - с длинной восковой свечой в зубах - здоровенный чёрно-белый кот.

– Здравствуйте, уважаемый, - вежливо поздоровался Назаров.
– Не уделите ли несколько минут, пардон, парочку эрлов для беседы? То бишь, в качестве информационного интервью?

Котяра, не снижая скорости передвижения, на приветствие никак не отреагировал. Лишь чуть заметно подрожал-подёргал чёрно-белым пушистым хвостом, горделиво задранным вверх.

– Зазнайка и задавака, - тут же обиделась Натка.
– Обыкновенный бродяга, а туда же.... Мяу. Мяу. Мяу. Кыс-кыс-кыс, блин горелый...

Кот остановился, развернулся на девяносто градусов, сел и, выпустив свечку их белоснежных зубов, выдал:

– Ты, Птичка, сама дура. Мяукать толком не умеешь, а берёшься. Срамота сплошная.

– Откуда, усатый, знаешь, как меня зовут?

– Подумаешь, второй бином архмагика Пихлера. Имечко у тебя на лбу написано. Шучу, понятное дело. Просто знаю, что, мол, "Птичка", и всё тут. А ещё ощущаю, что ты не обделена магическими способностями. Слабенькими, правда. Но, всё же.... Гумми и магия? Или даже архмагика? Нонсенс, если вдуматься.... Меня, кстати, Томасом кличут.