Анталия от 300 у.е., или Все включено

Я откидываюсь на спинку стула и складываю руки на груди:

– А интересно, если я когда-нибудь увлекусь таким вот овощным отдыхом, какой я буду туристкой? Требовательной сволочью?

– Ты, Тома, скорее всего, будешь очень требовательной сволочью, – усмехается Бебек. – А вот из Ильхама классный турист получится. Он купит все экскурсии у гида, даже те, на которые не поедет, молча поселится в самом говенном номере, и никогда не будет жаловаться. Ни на еду, ни на персонал, ни на солнце, ни на море.

– А ты, Бебек?

– А я буду трахаться. Мне все по барабану.

– Ну да, ничего нового. Там, кстати, в моем автобусе была рыжая. Подойдет?

– Да она, кажется, больше по туркам. Но попробую, может, и даст.

Ильхам бросает взгляд на часы и складывает газету.

– Без пятнадцати пять, туристы, – объяв ляет он. – За работу. Бебек, в холле постоишь, понаправляешь?

Пока Ильхам проводит инфококтейль, мы с Бебеком торчим на ресепшене – показываем себя туристам и персоналу, продолжаем рабочий день, который в этом сезоне менеджеры «Арейона» продлили для гидов до девяти вечера. С семи утра до девяти вечера в отеле должен быть хотя бы один гид. Для нас, быстрее менеджеров понявших, что вопреки планам компании такое решение продаж не увеличивает, так же, как и не избавляет имя компании от дурной славы, приобретенной еще в первые годы ее работы, такие рабочие часы стали просто наказанием. Некоторые дни пролетают так, что нет времени даже на туалет, а другие – совсем пустые, как сегодняшний, который кажется мне особенно бесполезным и бесконечным.

Мы стоим, облокотившись на стойку, лениво перешучиваемся с сотрудниками ресепшена, пытающимися выпытать у нас хоть какие-нибудь свежие сплетни об обитателях отельного общежития. Наш разговор прерывает плотный, высокий мужчина, вошедший только что в отель.

– О! Вот вы-то мне и нужны! – Мужчина по-хозяйски тычет в нас с Бебеком указатель ным пальцем и кивает на круглый стол у сте ны: – Присядем? Второй день вас найти не могу.

Мы с Бебеком переглядываемся и синхронно качаем головами, думая об одном: «И на фига мы тут сидим по четырнадцать часов?» – Чем я могу помочь? – спрашиваю я, становясь напротив уже усевшегося на стул мужчины.

– Да ты садись! – громко говорит он, выдвигая стул из-под стола. – Значит, рассказываю: мы тут несколько дней назад купили жене на улице плащ кожаный. Но чего-то он ей разонравился, да и шов там на подкладке неровный, вот мы и пошли отдавать, а они не берут. А должны! Закон же есть! Давай сходим, ты им там переведешь. А то они по-русски ни фига не понимают. Нам уезжать уже послезавтра, надо разобраться.

– Извините, но мы помогаем туристам только в том, что касается отеля или туроператора. Проблемы с уличными торговцами в нашу компетенцию не входят.

– Да ладно, тут два шага!

– Мы не можем вам помочь. Извините, – говорю я и отхожу от стола, чтобы прекратить разговор.

– Ну а что мне тогда в полицию идти, что ли? – возмущенно восклицает он мне в спину.

Я безучастно пожимаю плечами: «Если вы не можете решить проблему по-другому…»

– Зачем вы только тут нужны!

Турист выходит в атриум широкими шагами, зло сжав ладони в кулаки.

– Вообще уже охренели, – бурчит Бебек.

– Да уж. Я его в первый раз вижу, а они уже послезавтра уезжают. Экскурсии наверняка на улице купили. Без нашей помощи. А тут вот накладочка – понадобилась-то помощь.

– Ха, прикинь, не хватало еще сунуться тут в кожаные разборки!

– Типун тебе на язык! Пойдем, Ильхам уже заканчивает. Поможем записывать.

После коктейля мы переходим в лобби-бар, где уже занято несколько столиков – туристы постепенно перемещаются с пляжа в отель, поближе к номерам, еде и алкоголю.

Сев за дальний от барной стойки столик, подальше от наших клиентов, мы заполняем формы и подводим итоги сегодняшней продажи.

– Неплохо, – резюмирует Ильхам, складывая деньги в свой потрепанный бумажник. – Быстров этот, кстати, экскурсий накупил по полной программе. Так что номер завтра ему придется поменять.

– Mister Roomchange, ты слышишь? – толкаю я Бебека локтем. – Блин, когда же приедет этот дурацкий Мехмет? Спать хочу.

– Коньяк будешь? – предлагает Ильхам. Я кривлюсь:

– Чтобы как вчера? Начать с одной рюмоч ки и закончить в четыре утра?

Мехмет, менеджер, собирающий у гидов каждый понедельник деньги от продажи экскурсий, появляется через час. Он дерганой, птичьей походкой приближается к нам, зажимая под мышкой распухший от денег и документов портфель, с которым никогда не расстается и который называет счастливым. Потирая ладони, Мехмет обводит нас взглядом.

– Ну, как продажи? – спрашивает он вме сто приветствия и вынимает из бокового кар мана портфеля калькулятор со стершимися цифрами на кнопках.

Я сдаю свои четыре с лишним тысячи долларов первой и ухожу на ресепшен, чтобы отправить в наш офис списки туристов на завтрашние экскурсии. В лотке с полученными факсами меня дожидается наша программа на завтра – утренний трансфер у Бебека и «Акваленд» у меня. Неплохо. Даже отлично.

Бебеку, однако, завтрашняя программа нравится гораздо меньше, чем мне.

– Блин, опять я на утренний трансфер! Сколько можно? – возмущается он, бросая на стол трансфер-лист. Он соскальзывает на пол.

Ильхам в ответ на эту вспышку хмыкает, я вздергиваю брови и говорю: «Алеша, сегодня трансфер делала я, а позавчера Ильхам. Так что не надо тут орать. Тем более при твоих продажах. Сколько ты сдал на этой неделе? Две?»

– Ну, давайте у нас не будет общего котла! Давайте каждый сам будет получать свои комиссионные! – злится Бебек.

– Да с удовольствием, если бы только офис наш на это согласился, – отвечаю я.

В бар шумно входит компания, приехавшая сегодня в моем автобусе, – лощеные мальчики с ухоженными блондинками. Они садятся за соседний с нами стол и ставят на него литровую бутылку Grants. Следом входят толпой аниматоры, приветствуют туристов. Шум в баре нарастает.

Я подвигаю к себе список своих завтрашних туристов, глядя на Ильхама:

– Можно я пойду в ложман? Досидите часок без меня?

– Иди. Тебя разбудить завтра?

– Ага. Постучи в дверь погромче. Спокойной ночи!

Выйдя из отеля, я поворачиваю налево и уже через несколько метров оказываюсь на неосвещенной пыльной дороге, которая ведет в общежитие для персонала «Голден Бич», где живем и мы, гиды «Арейона». За моей спиной ухает музыка из отелей, я удаляюсь от них все дальше и дальше, в темноту, и скоро слышу только электрический треск цикад.

В комнате я скидываю на пол жесткую от подсохшего пота форму, потом быстро, кое-как моюсь под слабым напором душа и валюсь на кровать. Пока еще прохладная простыня быстро впитывает капли воды, стекающие с моей кожи. Я ставлю будильник на шесть сорок и, успев подумать лишь о том, что завтра надо обязательно отнести форму в прачечную, засыпаю.