AntiBoyarЪ. Трилогия

Ещё раз взглянув на лестницу, предвкушая дикое, необузданное «веселье», шипя и матерясь я стал подниматься на второй этаж. Не смотря на натруженные ноги подъём дался мне легче чем ожидалось, а память издевательски подсказала, что в таком состоянии основной проблемой является спуск.

Сразу перед лестницей второго этажа располагался коридор уходящий по обеим направлениям в стороны, и фойе с рядами стульев, часть из которых были перевёрнуты. Скорее всего это место использовалось для каких-то производственных совещаний или собраний. Не обращая внимания на грохот справа, доносившийся какого-то из кабинетов, войдя в фойе я направился к столу. Внимание привлекла стоящая на нём пара кружек и скомканный бумажный пакет рядом с одной из них.

Как и предполагал, это были не остатки старины. Кто-то устраивал здесь посиделки с чаепитием. Это было недавно, судя по тому, что с правой стороны наполненная чаем кружка была ещё тёплая. Она была полная до краёв, что позволяло сделать вывод о том, что из неё не пили. Беглый осмотр ободка, тоже это подтвердил. Во второй кружке были остатки кофе судя по цвету и запаху.

Развернув пустой скомканный пакет из жёлтой бумаги, в какие обычно кладут фастфуд или выпечку на вынос в пекарнях, вылил остатки кофе и положил в него кружку. Обратив внимание на пепел рядом с местом где стояла тара, обследовал пол вокруг стола.

— Сплошное расточительство…

Тихо произнеся это, к кружке, в пакет отправилась смятая треть сигары с лейблом «British tobacc», но перед этим сконцентрировавшись на окурке я воззвал к Атминтису. Образы были нечёткие. Всё что мне удалось увидеть, это два расплывчатых силуэта, ведущих беседу за этим столом. Неудивительно, ведь сейчас оба говоривших прибывали в добром здравии. Их оргон пока не соединился с потоком воспоминаний, как это происходит после смерти.

— «А вот и кавалерия прибыла. Нужно поторапливаться».

Подойдя к окну с выбитыми стёклами я высунулся из него, помахав рукой приближающемуся вертолёту рода Мышкиных. Отойдя обратно, глядя себе под ноги, мой взгляд задержался на свёрнутом куске лощёной бумаги, валяющемся прямо под вторым стулом, который кто-то старательно оттёр от пыли и застелил газетой.

— Как интересно, то… — Невольно сорвалось у меня с губ когда я развернул свою находку. — Пожалуй, это останется у меня.

Решив, что осмотр завершён, мой курс теперь пролегал в коридор, откуда доносился звук. Найти нужную дверь удалось сразу. Она оказалась через три кабинета от фойе. Дима заподозрив неладное и уловив запах дыма сейчас колошматил ногами в закрытую дверь. Сомнений, то что это был именно он, у меня не оставалась, ведь этот патлатый скверх сейчас высокомерно визжал за дверью: «Что у вас там происходит?! Я требую, чтобы меня выпустили! Почему воняет гарью?».

— Расслабься, Дим. Это я, Стас. — Крикнув через дверь, и осмотрев замок обитой металлом добротной двери, мною были сделаны соответствующие выводы. — Тут пожар небольшой. Не паникуй, похитители удрали. Скоро тебя вытащат. Отец уже здесь.

— Уже вижу. — Раздались шаги и чопорное бормотание с другого конца комнаты, где должно было находиться окно, после чего послышался крик. — Мы здесь! Сюда!

Не прошло и десяти секунд, как снизу раздалась барабанная дробь набоек туфель. Через мгновение с лестничного проёма вылетели отец в сопровождение Токарева.

— Мы здесь, — Окликнул я их, хотя в этом не было нужды. — Дима за этой дверью.

— Ты в порядке, сын? — Положа руку мне на плечо было первым, что у меня спросил отец, притянув к себе. — Не ранен?

— Нет, отец всё хорошо. — Уверил я своего предка, указывая на дверь. — Этот… — чуть не сказал я «патлатый скверх», но вовремя остановился. — … Димка там запертый, а дверь….

— Всё, понял. — Кивнул Мышкин, поворачиваясь к двери, а на смену ему пришёл неугомонный Токарев, который посчитал нужным меня потискать.

— Молодчина, Стас! Моя школа!

— Осторожнее дядь Фёдор, у меня ноги болят. — Шикнул я на Токарева, который заключил меня в свои крепкие объятия, светясь от радости, и чтобы перестать быть объектом его повышенного внимания, достал из кармана пластиковую карту и телефон Копчёного, бросил их в пакет к кружке, протягивая нашему безопаснику. — Вот, дядь Фёдор. Это будет вам интересно.

Видя, что отец собирается ломать дверь, я увлёк недоумённо хлопающего глазами Токарева на пару метров в сторону.

— Что это, Стас? — Глядя в пакет поинтересовался, старый вояка переводя взгляд с содержимого на меня.

— Из кружки пил главный этих, что нас похитили. Окурок тоже скорее всего принадлежит ему. Могли остаться следы ДНК.

— Да ты голова, Стас! — Похлопал меня по плечу Токарев, лицо которого выражало удивление моей смекалке в купе с радостью. — А остальное?

— Телефон и банковская карта принадлежат тому громиле, что охранял меня в подвале. Пароля на смартфоне нет, так что можно проверить контакты, да и на карте реквизиты….

Я прервался из-за эфирной вспышки, после которой незримая сила сложила дверь пополам, как тетрадный лист, для себя ещё раз подчёркивая в мыслях, что маги этого мира суровые ребята. Не смотря на то, что Ставр Мышкин был, мягко говоря «скуп на эмоции», его глаза на секунду наполнилось теплотой и беспокойством, когда он увидел второго своего сына целым и невредимым.

— Как ты, Дим? — Довольный тем, что всё закончилось поинтересовался Ставр, так же как и меня приобняв моего братца за плечо.

— Всё, хорошо, отец. — Даже сейчас с напыщенностью и высокомерием ответил мой братец, после чего посмотрел на меня, обведя взглядом с ног до головы. — Я старался не провоцировать похитителей ожидая помощи, по этому со мной всё в порядке, в отличии от него.

Указав на мои согнутые ноги, Дима приосанившись и поправив на себе повседневный пиджак продолжил, демонстративно отвернувшись от меня.

— Отец, он вёл себя неразумно, ставя под угрозу наши с ним жизни, провоцируя похитителей.

— Поговорим об этом дома. — Спокойно парировал отец, пропустив мимо ушей провокацию Димы в мой адрес, не подав вида, что слышал сказанное мной ругательство в адрес братца.

— Да, отец. Давай возвращаться в поместье.

Собрав все остатки спокойствия, и делая открытие, что веретено ускоряется ещё от сильного приступа злобы, я растянул губы в дружелюбной улыбке, которая скорей походила на оскал, давая себе обещание «пролечить» от гнили в скором будущем братца. Хорошее ворожение подцепил я от Копчёного, надо будет запомнить.