AntiBoyarЪ. Трилогия

– Да, благ… Стас… Наши отцы хорошие друзья, и мы с детства дружи-и-или, а теперь…. – Запричитала Валькирия, пустив новую порцию слёз.

– Ну всё…Всё… Не реви только, Насть. Моя психика страдает от женских слёз. Иди сюда…

Раздвинув полы пальто, которое не успел снять, я обнял девушку, прикрыв ими со всех сторон, создавая чувство защищенности.

– Настя, послушай… Если вы были с Верой хорошими подругами, то она бы расстроилась, увидев как ты плачешь… Ей бы было грустно… – Взяв из рук девушки листок, я вновь прикрыл её полами своего пальто. – Пореви немного, и давай завязывай с этим мокрым делом.

Видимо из меня хреновая «жилетка», или Настя долго сдерживалась, а тут её прорвало. Даже те глупости, что я нёс, не помогали её успокоить.

– Мрази… Самих их сжечь. – Всхлипнула девушка, не поднимая головы. – Надеюсь люди отца найдут этих извергов, что сделали такое с Верой и девочками.

– Непременно. – Коротко согласился я, изображая уверенность, быстро прикинув, что если объявления появились в лицее, значит следствие в полной большой огновой заднице. – Так и будет, не сомневайся.

Пока пытался успокоить «грозную» ревущую Валькирию, моя бдительность ослабла, за что сейчас, кажется, наступит расплата. В боковом зрение появилась Мила в своём привычном виде, с пучком на голове и очках в чёрной оправе. Картина была явно двусмысленная. Если отбросить все детали, обстоятельства, понимание и здравый смысл, то сейчас Мила видела, как я обнимаюсь с другой девушкой.

По воле судьбы или её величества Удачи, Мила оказалась «не Жанной». Ревнивая Лисичка увидев такое устроила бы разнос, не ища правых и виноватых. Вместо этого, голубоглазая милашка подошла, и несколько секунд молча разглядывала нас, после чего слегка нахмурилась, недоумённо уставившись на меня своими большими голубыми глазами.

– Здравствуй, Стас. – Со свойственной ей лёгкой стеснительностью тихо поздоровалась Мила, поглядывая на Настю. – Что происходит? Это ты её чем-то обидел?

– «Спасибо мудрости атминтиса, что пролилась в этот уголок» – Поблагодарил я единственную высшую силу, в существование которой был наверняка уверен, и прежде чем давать объяснения, протянул Миле лист с объявлением. – Её лучшая подруга погибла. Пытаюсь успокоить. Как видишь, получается не очень.

– Я… Я в порядке. Извини, что со своими соплями к тебе кинулась. – Отстранилась от меня Настя, поспешно вытирая лицо, поглядывая на Милу.

– Как тебя зовут?

– Н-Настя. – Всхлипывая произнесла Валькирия, принимая от меня платок, кивнув в знак благодарности.

– А я Мила. – Стесняясь сказала племянница ректора. – Настя, разреши мне кое-что сделать?

– Валяй… – Апатично сказала Валькирия, после чего девушка шагнула к ней, несмело коснувшись указательным и средним пальцами лба Ермаковой, а в месте прикосновения, едва заметно блеснул эфир своим фиолетом.

– Так лучше? – Убрав руку поинтересовалась Мила, слегка улыбнувшись, с пониманием глядя на Настю.

– Лучше… – Растерянно сказала Ермакова, широко открыв глаза от удивления, перестав всхлипывать. – Что это было? Спокойно на душе стало…. Ты какая-то крутая магичка?

– Нет… – Стесняясь опустила голову Мила, отводя глаза, теребя левой рукой, локоть правой. – Наоборот… У меня не получается одна техника, которая должна моментально усыплять. Вместо снотворного эффекта она оказывает лёгкое успокаивающее действие, но длительное. – поспешила добавить Мила. – Я её на себя использую, когда сильно нервничаю… Вот, как-то так.

– Спасибо, недотрога… И тебе, Стас. – Ермакова утёрла остатки влаги с раскрасневшегося лица, легонько шлёпнув нас по плечам. – Пойду себя в порядок приведу, сейчас уже звонок будет, а вы тут со мной нянчитесь. Я сильная, я справлюсь….

– Мила, ты супер. Спасибо за помощь. Без тебя, даже не знаю, что и делал. – Поспешил поблагодарить я девушку, когда Настя отдалилась от нас на достаточное расстояние. – Как ты? Я интересовался твоим самочувствием у… дяди. Он сказал, что с тобой всё хорошо.

– Д-Да… Так и есть. Голова только на следующий день болела. – Запнувшись ответила Мила, а на её щеках появился румянец. – Приятно, что ты интересуешься мной. Очень… Сам как? Я мало что помню после того, как пошла в уборную. Всё как в тумане было. О случившемся потом, и о стрельбе, знаю только из рассказов телохранителей и дяди. Ещё это похищение… Я за тебя переживала.

– Как видишь, я живее всех живых. – Усмехнувшись, мой взгляд зацепился за большие настенные часы, висящие напротив раздевалки. – Мил, сейчас лекции начнутся. Давай я тебя провожу, заодно и поговорим.

– У меня в противоположном крыле аудитория…Три минуты осталось, ты опоздаешь. – Забеспокоилась девушка, но в её глазах сверкнуло довольство, от моего предложения, а зрачки расширились.

– Я ещё немного с тобой побыть хочу.

Стоило мне это сказать, как смартфон звякнул пришедшим на него сообщением.

– Не посмотришь? Может это важно. – Спросила девушка, на что я лишь улыбнулся.

– Подождёт… Всё подождёт, Мил. Идём….

Три минуты пролетели за мгновение. Не утерпев, наплевав на всё и всех, я взял девушку за руку. За это, наградой мне стал милый румянец, появившийся на её щеках и не менее милая кроткая улыбка.

– Стас, ответь мне, только честно. – Уже перед самыми дверями своей аудитории спросила девушка. – Извини, что скрывала… Ты теперь знаешь кто мой дядя и кто я. Скажи, ведь… – Мила сделала паузу, набираясь смелости. – Отношения между нами… Твоё отношение ко мне… Оно не поменяется?

– Такой ответ тебя устроит? – Погладив по щеке девушку, я привлёк Милу к себе, нежно поцеловав в губы, не переживая за конспирацию, ведь в коридоре уже никого не было.

– Вполне… – Пискнула засмущавшаяся девушка, глядя на меня двумя сапфирами глаз, через линзы очков. – Мне пора, Стас. До встречи.

Дождавшись, когда Мила скрылась за дверью, я быстрым шагом направился к своей аудитории, доставая на ходу смартфон. Сообщение, что было проигнорировано мной возле раздевалки было от Жанны и гласило следующее: «Мышкин, где тебя черти носят? Дуй в аудиторию немедленно!!!»

По контексту и трём восклицательным знаком в конце, становилось понятно, что в аудитории меня ждёт не показ прошлогодней коллекции купальников и не вручение огромного торта красотками в неглиже.

Оказавшись возле кабинета, прежде чем заходить, я использовал окулус, вглядываясь в стену, за которой начиналась аудитория моей группы.