Антибойфренд

Черт, она просто прелестна!

– Тебе нравятся зеркала, да? Ну, по крайней мере, теперь я знаю один из способов занять тебя, если все остальное не сработает. – Я начал шептать ей на ухо: – Скажу тебе по секрету, я тоже их люблю. Я слишком долго смотрю на себя перед тем, как выйти из дома. Но не признаюсь в этом никому, кроме тебя.

Она засмеялась, словно поняла меня. Но скорее всего, она просто все еще радовалась своему отражению.

Когда мы вернулись в квартиру Кэрис, пришло время кормить Санни завтраком. Но, когда я усадил ее на стульчик, она начала плакать.

Черт. Я знал, что это плохая идея.

– Что случилось? Что я сделал не так?

Я говорил с Санни так, словно она могла ответить мне.

После того как я взял ее на руки, плач смолк. Она смотрела на меня заплаканными глазами, и я понял, что сегодня будет повторение той ночи. Санни хотела, чтобы я держал ее на руках.

– Ого. Мы опять за свое?

Она лишь продолжала смотреть на меня, а потом улыбнулась.

– Нет, нет, нет. К чему это? Ты хочешь подлизаться ко мне? Чтобы я держал тебя на руках? Не выйдет.

Но ее улыбка сделалась еще шире.

Я во второй раз усадил Санни на стульчик. И она снова завопила.

– Черт, – сказал я. А потом мысленно обругал себя за то, что чертыхнулся при ней. – Ты этого не слышала.

Снова взяв ее на руки, я кое-как открыл баночку с бананами. Закончилось тем, что я кормил ее стоя. Она, должно быть, была очень голодна, потому что открывала рот прежде, чем я успевал набрать в ложку очередную порцию бананов.

– Ну что, малышка? Ты голодна, да?

И тут до меня дошло – сколько входит, столько и выходит. Я выбросил эту мысль из головы, снова поклявшись себе, что разберусь с этим тогда, когда у меня не будет другого выхода.

Ложка наконец коснулась дна баночки, и она опустела.

Санни облизнула губки.

Кэрис оставила на столешнице еще одну баночку с бананами, поэтому я решил, что надо продолжать. И Санни прикончила вторую баночку так же быстро, как и первую.

Все еще держа малышку на руках, я взял кусок бумажного полотенца, включил воду, чтобы намочить его, и вытер ее рот.

– Ну, хорошо. Первый шаг завершился успешно. Веди себя хорошо, ладно? Я попытаюсь устроить тебя на качелях, чтобы просмотреть свою почту.

Но, как только ее попка коснулась сиденья, Санни начала ерзать и разразилась плачем.

Черт!

Я сказал себе, что нельзя идти у нее на поводу. Пусть плачет. Но я сдался после пяти минут нервного расхаживания по комнате под ее плач.

– Хорошо, хорошо. Ты победила.

Я взял Санни на руки.

Мы пошли к дивану и сели.

– Нам нужно отвыкать от этого, Санни.

Но теперь, успокоившись, она посмотрела мне в глаза. Было интересно наблюдать за ребенком, который смотрит на тебя с невыразимым удивлением. О чем она думает? Или, может быть, она лишь видит свое отражение в моих глазах?

И тут она снова улыбнулась.

По крайней мере, она была довольна.

А я уже был полностью вымотан. Я провел с ней всего два часа, но мне казалось, что я нахожусь здесь уже несколько месяцев. Если бы мне вчера сказали, что я окажусь сегодня один на один с ребенком в чужой квартире, я бы умер от страха. Но все было не так плохо, просто непривычно. Утомительно, да. Но теоретически я мог понять, почему люди любят детей, особенно когда те спокойны.

Когда часы пробили десять, я с ужасом осознал, что настало время менять подгузник. Я встал и пошел с Санни в ее комнату. «Пожалуйста, не какай».

Положив Санни на пеленальный столик, я снял с нее подгузник и с облегчением обнаружил, что она всего лишь пописала.

Один – ноль в мою пользу.

Стараясь вспомнить все, что показала мне Кэрис, я как можно быстрее надел на Санни чистый подгузник.

Вернувшись в гостиную, я посмотрел на часы. Господи Иисусе! Неужели сейчас всего лишь половина одиннадцатого?

Мне казалось, что уже прошла целая вечность.

В одиннадцать часов я накормил ее сладким картофелем с горошком. А потом дал выпить бутылочку смеси, как мне было велено. И все это время я держал Санни на руках, чтобы она не вопила.

Она с удовольствием выпила смесь и рыгнула с оглушающим грохотом.

В половине двенадцатого пришло сообщение от Кэрис.

Кэрис: Как у вас дела?

Я громко рассмеялся. Что будет, если я отвечу честно?

«Санни не дает мне спустить ее с рук, моя рука затекла, а я пытаюсь решить, как мне вытереть свой собственный зад, когда мне приспичит. Как ты делаешь все это день ото дня, Кэрис? КАК ТЫ ДЕЛАЕШЬ ЭТО?»

Я записал голосовое сообщение, потому что, держа на руках Санни, не мог печатать.

Дикон: Все замечательно. Делаю все по графику. Она только что пообедала и выпила свою смесь.

Кэрис: Потрясающе! Я ваша вечная должница.

Дикон: Как ваш первый рабочий день?

Кэрис: Замечательно! Я так рада, что смогла выйти на работу! Мне многому нужно научиться. Но я полна оптимизма и уверена, что справлюсь.

Дикон: Ну, продолжайте в том же духе. А я держу все под контролем.

Кэрис: Спасибо вам еще раз!!!

Дикон: Всегда к вашим услугам.

Я повернулся к малышке.

– Не заставляй меня лгать, Санни. Хорошо? Мы должны изменить ситуацию прежде, чем вернется твоя мама.

Снова усевшись с ней на диван, я стал считать минуты до ее дневного сна. И все еще не представлял, как мне удастся заставить ее лежать в кроватке без воплей во всю глотку.

Когда Санни снова улыбнулась, я прищурился.

– Это ты к чему? Тебе нравится видеть мои мучения? Я не рожден для этого, знаешь ли. Между нами говоря, я вообще не должен быть сегодня здесь. Не обижайся, но я не хочу иметь дела с детьми. – Я наклонился и прошептал ей на ухо: – Но… кажется, я начал понимать, почему некоторые люди хотят детей. Твоей маме повезло, что у нее такая славная дочка.

Я совершил ошибку, уложив Санни к себе на грудь, когда лег на диван и включил телевизор. Через несколько минут она уже спала, а я боялся пошевелиться.

Я размышлял, есть ли у меня хоть какой-то шанс перенести ее в кроватку. Любое движение было рискованным. Но мне отчаянно нужно было посетить туалет.

Поднявшись с дивана, я как можно медленнее пошел в ее комнату. Я еще никогда в жизни не двигался так осторожно, укладывая Санни в кроватку. И это было чудом – то, что малышка не шевельнулась. Она продолжала спать, и ее грудь поднималась и опускалась в такт дыханию.