Антикиллер-2

– А что «что»? – этот вопрос почему-то вызвал у друга раздражение.

– Я тебе говорю, как надо делать по правилам. Когда-то это помогло серьезным людям. Поэтому лучше не задавай дурацких вопросов!

Он послушал и переехал к Светке, в маленький глинобитный флигель, который она снимала у одинокой бабки. Одна комната, крохотная кухня, печь, «удобства» во дворе. Но сидеть в этой мышиной норе было невыносимо скучно. Тем более хотелось испытать новое чувство собственного могущества и силы. Второй «тэтэшник» он перевез с собой и долго вертелся перед зеркалом, выбирая вариант незаметного ношения и тренируясь быстро выхватывать пушку и щелкать курком, целясь в воображаемого врага.

Кривуля показал, как надо носить пистолет за поясом: туго затягивать ремень и затыкать между ним и бедренной костью, тогда оружие не ерзает туда-сюда и не проваливается в штаны. А если сверху накинуть короткую свободную куртку, со стороны ничего не видно. Но разгуливать с пистолетом за поясом по тесной каморке или по захламленному двору – до деревянного туалета и обратно, Алексу скоро надоело. Он попробовал разнообразить с помощью «ТТ» половую жизнь, имитируя изнасилование Светки вооруженным бандитом – то заставлял раздеваться под прицелом, то во время акта прижимал пистолет к виску, а войдя в раж, даже хотел погрузить длинный ствол, как в кобуру, в самую нежную часть Светкиного тела, но она, замычав, ударила его пяткой в лоб, прекратив таким образом дальнейшие эксперименты.

Тогда-то он и решил прогуляться на рынок. Просто так, без всякой определенной цели. Как говорится, людей посмотреть, себя показать. На всякий случай он зашел с другой стороны и не стал близко подходить к родным ларькам. Открыт был только один – Игорешкин, на остальных темнели деревянные ставни. От всех веяло отчуждением. Пройдя несколько десятков метров, он оказался у торговых мест Томаза. Вспомнив, что тот вел себя в последнее время довольно нагло, Алекс обошел лоток и громко постучал в заднюю дверь.

– Ну чо вы чэрэз кажды час, – раздался гнусавый голос, щелкнула щеколда. – Я жэ сказал – придот, сразу скажу...

Небритая красноглазая физиономия с огромным орлиным носом выглянула наружу и испуганно отшатнулась.

– Вах! Ты откуда?

Алекс молча зашел, запер дверь, осмотрелся. В подсобке на ящике стояло перевернутое красное пластиковое ведро. Им обычно Томаз накрывал деньги. Значит, считает выручку.

Подтверждая правильность догадки, хозяин закрыл собой ведро и, запустив руку в вырез клетчатой рубашки, с остервенением почесался.

– Гдэ пропал? Дома нэ живошь...

– А откуда ты знаешь, что я дома не живу?!

– Ничэго нэ знаю. Луды гаварят. Я-то при чом...

Он явно нервничал, даже боялся. Причем боялся его, Алекса. Неужели почувствовал его уверенность и силу?

– Кому ты обещал сказать? И про кого? – Алекс сунул руку под куртку.

Томаз попятился, но сразу уперся в стену и распластался по ней.

– Канчай. Аткуда я знал, чо ты крутой... Я в вашы дэла не лэзу!

Снаружи сильно постучали. Взгляд Томаза затравленно метнулся от Алекса к двери и обратно. Тот мгновенно все понял. Когда зажатая в кулак рука вынырнула из-под куртки, она была длиннее на девятнадцать сантиметров тускло блестящей неновым воронением закаленной стали.

– Ну! – стволом он ткнул в сторону двери. Как в кино. И Томаз покорно прошаркал, открыл задвижку, высунул наружу башку.

– Ну чо чэрэз кажды час... Прьщот, сразу скажу...

– Не базарь! Шеф под это дело пятьсот баксов отстегнул. Как придет, замани к себе, запри и беги к нам. А бабки на троих поделим!

Тело Томаза напряглось. Ему надо было только перескочить через порог... Одно движение! Алекс протянул руку и упер ствол в клетчатую ткань, как раз между лопаток. Тот обмяк.

– Так ы сдэлаэм! Мнэ бабкы во нужны...

– Ишь какой умный. А то нам не нужны!

Когда дверь закрылась, Алекс прижался лицом к щели. Две уголовные рожи, раскуривавшие явно «замастыренные» папиросы, были ему незнакомы, Значит, и они вряд ли знают его в лицо. Когда парни ушли, он развернулся к Томазу.

– Давай быстро, колись! – ствол пистолета теперь уткнулся в живот. Когда-то, Томаз хвастал, что однажды у себя в Гаграх перепихнулся за день с тремя курортницами. Это был его личный рекорд. Сегодняшний день, несомненно, стал рекордным по числу перепихиваний с пистолетом.

– Ныколай тэба ищэт. Гаварит, ты его друга замачил. Рэбат вставил, у Игорка сыдат. Тэпэр дэнги абещаэт.

Алекс усмехнулся:

– Хер они тебе дадут, а не деньги!

Осторожный Томаз комментировать это заявление не стал, только чуть наклонил голову, то ли соглашаясь, то ли просто так.

– А ты правда замачил? – все-таки не выдержал он, хотя знал, что лучше не соваться в чужие дела.

– Точняк! – уверенно ответил Алекс. – И тебя замочу, если побежишь к Игорю!

– Зачэм мнэ эта... – отмахнулся Томаз, старательно изображая полный нейтралитет. – Мы с табой сколко водка выпыли...

– Значит, друзья? – уточнил Алекс.

– Канечна! – кивнул Томаз.

– Тогда займи мне немного денег, – войдя в подсобку, он быстро сунул руку под ведро, извлек горсть смятых купюр и отобрал несколько штук.

– Вот, двести тысяч, не боись – старыми! Идет?

– Какой разгавор...

Пистолет делает людей сговорчивыми и щедрыми. Он засунул «ТТ» обратно за пояс.

– И ведро возьму.

– Зачэм тэбе...

Не отвечая, Алекс поставил ведро на плечо и, прикрываясь им, осторожно выглянул. Не заметив ничего подозрительного, он выскользнул из палатки и, пряча лицо, юркнул во фруктовый ряд. Здесь уже появилась твердая, словно обсыпанная тмином первая клубника, желтоватая, будто восковая черешня, на полный ход торговали привозными мандаринами, апельсинами, гранатами... Не глядя по сторонам, он прошел ряд насквозь, добрался до дыры в заборе и, отбросив ведро, вылез на улицу.

Быстрым шагом он прошел два квартала, где еще вовсю шла торговля, и наконец с облегчением вышел из опасной зоны. Полагаться на молчание Томаза он, естественно, не собирался, поэтому вскочил в трамвай, чтобы запутать следы и убраться как можно дальше. На первой же узловой остановке он сделал пересадку, потом еще одну и надежно затерялся в миллионном городе. Ему нравились собственные действия – лихие, рискованные, умелые... Как в кино. Только теперь он был не зрителем, а героем. Смело разведав планы врага, он знал, что надо делать. В Дураевку! С рассказами о своей бандитской городской жизни и с пушкой он станет там первым пацаном! И хрен его достанет этот Желтый!

И вдруг сознание пронзила неожиданная мысль: шеф ищет его не просто так, не для того, чтобы рассчитаться за картошку! Иначе не было бы такой срочности, засад, премий, разговоров про мокруху... Значит, он узнал про «заказ»! Или стуканули киллеры, или недостреленный Каратист... Это меняло дело! Значит, поиски не ограничатся рынком, а премия – пятью сотнями баксов. Перевернут весь город, возьмутся за Кривулю... И развязка может оказаться совсем другой! Надо срочно предупредить Вовчика... Настроение испортилось. Он уже не казался себе ловким и удачливым. Хотя твердый предмет на правом бедре успокаивал и придавал уверенности.